Белларион (др. изд.)
Шрифт:
Фачино, не тратя лишних слов, сразу перешел к делу, сильнее всего тревожившему сердца горожан в эту минуту. — Синьоры, — начал он, — я думаю, все вы будете рады узнать, что тысяча французских всадников сегодня прибыла в Милан, чтобы обеспечить нашу безопасность. Таким образом, вместе с ними в нашей армии насчитывается почти три тысячи солдат, которых мы сможем выставить против Буонтерцо. Но это еще не все, — невзирая на смущение Беллариона, Фачино вытолкнул его перед собой, привлекая к нему всеобщее внимание. — Мой приемный сын, заключая договор с месье Бусико, сумел сэкономить Миланской коммуне сумму в пятнадцать тысяч флоринов
С этими словами он положил на стол совета запечатанный и подписанный пергамент для его изучения и одобрения.
Это были добрые вести, почти столь же хорошие, как известия о победе. Миланцы не стали скрывать своих чувств. Президент совета произнес краткую речь, выражая благодарность коммуны мессеру Беллариону, достойному сыну великого солдата, а затем, не ограничивая свое восхищение одними словами, совет проголосовал за выделение Беллариону пяти тысяч флоринов в качестве вознаграждения за охрану его интересов.
Президент пожал ему руку, а затем то же самое сделал наместник Милана, синьор Габриэлло Мария Висконти, окончательно смутив этим Беллариона.
Так, совершенно неожиданно для себя, Белларион оказался не только прославлен, но и богат.
Глава VI. НЕУДАЧНОЕ УХАЖИВАНИЕ
Дело, совершенное Белларионом, наверняка осталось бы незамеченным при дворе герцога, если бы публичная благодарность президента совета коммуны и награда в пять тысяч флоринов не привлекли к нему всеобщий интерес. Все вдруг вспомнили, что он является сыном Фачино — слово «приемный» — воспринималось повсюду как эвфемизм note 75 слова «родной», хотя графиня Бьяндратская яростно отрицала подобную подмену — и в течение нескольких недель, предшествовавших походу против Буонтерцо, он постоянно вращался при дворе, удивляя всех своей одаренностью и умением находить общий язык с самыми разными людьми. Даже свои наряды он выбирал с тщательностью, которой мог позавидовать любой придворный, — ему хотелось, чтобы ни одна мелочь не напоминала о его низком происхождении и монастырском воспитании. За это время Габриэлло Мария успел искренне привязаться к нему, сам герцог был с ним на короткой ноге, и инцидент с собаками казался начисто забытым; даже делла Торре, смертельный враг Фачино, всячески старался расположить его к себе.
Note75
Эвфемизм — слово (или выражение), заменяющее другое, неуместное в данной обстановке либо слишком грубое
А Белларион, хотя и замечал многое из происходившего вокруг, ничем не выдавал своих чувств, тщательно лавируя среди противоположных партий при помощи философского взгляда на вещи и чувства юмора.
Если что и доставляло Беллариону изрядное беспокойство в эти дни, пока он жил в апартаментах Фачино во дворце герцога, так это чересчур пристальное внимание к нему со стороны графини Беатриче, затаившей сильную обиду на своего мужа и пытавшейся найти у него сочувствие.
— Я на двадцать лет моложе его, — жаловалась она, преувеличивая их разницу в возрасте ровно на пять лет. — Я вполне гожусь ему в дочери.
— Но, синьора, вы уже десять лет замужем, — осторожно заметил Белларион, пропуская мимо ушей тонкий намек графини на то, что они с ней были почти ровесники. — Поздновато раскаиваться в содеянном.
— Десять лет назад он казался мне не таким старым, как сейчас.
— Ну конечно, тогда он был на десять лет моложе, но и вы тоже.
— Но в то время разница почему-то не так ощущалась. И подагра меньше терзала его. Мой отец сосватал меня за него. Фачино пойдет далеко, говорил он. Так оно и случилось бы, если бы он не вздумал надуть меня.
— Каким же образом, синьора?
— Стоило ему только захотеть, и он давно стал бы герцогом Миланским. Не брать того, что ему предлагается, я называю надувательством по отношению к себе.
— Ну раз так, считайте это ценой, которую вам пришлось заплатить за брак, заключенный по расчету. Вы оговаривали с ним какие-либо условия до свадьбы?
— Разве о таких вещах говорят? Иногда ты поражаешь меня своей глупостью, Белларион.
— Возможно. Но как иначе о них можно узнать?
— Подумай сам, какие причины заставили меня, юную деву, выйти замуж за старика? Ведь это неестественно. Подобный союз не заключается ради любви.
— К сожалению, синьора, я ничего не знаю ни о юных девах, ни о любви, — холодно произнес он. — Эти науки не входили в курс моего обучения.
Обнаружив, что все ее намеки разбиваются о неприступную броню его наивности, присущей ему от природы или же сознательно разыгрываемой, она решила действовать напрямую.
— Я могу поправить это упущение, Белларион, — почти шепотом произнесла она, потупив взор в землю.
Белларион встрепенулся, словно его ужалили, но быстро взял себя в руки.
— Вы могли бы, — так же негромко ответил он, — если бы рядом с вами не было Фачино.
Она подняла к нему залившееся краской лицо, и он заметил, как гневно сверкнули ее глаза.
— Я обязан хранить верность ему, — чуть отчужденно продолжал он. — Мне мало что известно о людях, но, по моему глубокому убеждению, в целом мире немногие могут сравниться с Фачино. Я не сомневаюсь, что только его верность и честность мешают ему удовлетворить ваши амбиции.
— Верность кому?
— Герцогу, своему господину.
— Что? Этому зверю?! Разве можно быть верным ему, Белларион?
— В таком случае — своим собственным идеалам.
— Короче говоря, верность чему угодно, только не мне, — грустно вздохнула она. — Впрочем, это вполне естественно. Как он чересчур стар для меня, так и я слишком молода для него. Не забывай об этом, Белларион, когда судишь обо мне.
— Боже сохрани меня от этого! Кто я такой, в конце концов? Ведь всем, что я имею, я обязан синьору графу, усыновившему меня.
— Надеюсь, ты не захочешь, чтобы я сделалась твоей матерью?
— А почему бы и нет? У нас установились бы превосходные взаимоотношения.
Она вспыхнула от негодования и, повернувшись к нему спиной, вышла вон из комнаты, оставив его в одиночестве, — но лишь затем, чтобы на другой день вернуться и продолжать донимать его своими жалобами. Ее наскоки всякий раз становились все более дерзкими и настойчивыми, и однажды терпение Беллариона иссякло.
— Могу ли я дать вам то, чего не дал вам сам синьор граф? — как-то раз напрямую спросил он ее. — Если даже ему не удалось осуществить вашу заветную мечту стать герцогиней, то смогу ли это сделать я?