Белое безмолвие смерти
Шрифт:
— Расслабься, смертный. Это же всего лишь пища.
— Ах ты… — маг собрал силы, чтобы прихватить гада с собой последним в жизни заклинанием.
Но снова не успел. Его приковало к земле вспышкой пронзительного холода, а вампир, казалось, даже не заметил, что на него покушались. Он раскинул руки по сторонам, словно пытаясь обнять нечто необъятное. Прикрыв глаза, мертвец сделал движение, которое у людей можно было бы назвать глубоким вдохом. Тело окуталось малиновым свечением.
Потрясённый Креф увидел в магическом
— Вот это я называю хорошим обедом… — монстр довольно потянулся и похлопал себя по животу. — Упокоители, конечно, сумасшедшие, но хоть готовить умеют.
Поглотить за один раз всю энергию жертвенной пирамиды?! Это уже не просто высший вампир, даже не древний. Это уже… это…
— Ты… — прохрипел маг, пытаясь подняться. — Ты Суди…
— Я?! — посетитель удивлённо приподнял бровь. — Однако ты мне льстишь, смертный. По-всякому меня называли, но чтоб за прародителя принять — ещё ни разу не было. Вообще хорошее у вас тут время, надо сказать. Солнце не светит, бесплатная еда чуть ли не в каждом городе, мои наследники полмира контролируют, маги слабые, меня Судиёй считают… Знал бы, что наверху так весело, давно бы проснулся. Хотя, конечно, мир вы умудрились почти продуть… Я как-то ожидал большего…
— Но…
Вампир подошёл к бьющемуся на полу Крефу. Присел рядом на корточки, обдавая волной мощи. Свечение его кожи погасло, теперь в темноте горели красным только глаза.
— Вот я и говорю — ожидал большего. Кроме Судии тебе ничего в голову не приходит, хотя историю Братства ведь учил в своё время… Ну хорошо, спишу на шок, судя по воспоминаниям, ты в принципе неглуп. Но если будешь дальше пререкаться или задавать нелепые вопросы — выпью тебя и пойду искать кого-то более толкового.
— Я слушаю, — Судия или нет, а в способности этого чудовища выполнить угрозу, маг ничуть не сомневался. Когда некто, способный высосать досуха жертвенную пирамиду, говорит «прыгай», будешь прыгать хоть со сломанными ногами, не то, что с рукой. И радоваться, если прыгать приказано не с вершины той самой пирамиды.
— Имя Воргин тебе ничего не говорит? Можешь не отвечать, уже вижу. Да… интересные вещи обо мне в ваших учебниках рассказывают. То ли из птенцов, знавших меня лично, никого не осталось, то ли они специально напридумывали… Не обращай внимания, это я так, про себя. В общем, мальчик, если я верно разобрался в ваших званиях, то встречай Первого Магистра.
Драки молчали, как отпетые уголовники в присутствии адвоката. Хотя Влад чувствовал, что им не по себе. Ещё полчаса — и он бы додавил, переупрямил этих фанатиков. Но получаса не было. Он сомневался, что располагает даже минутами.
Одна из женщин рассмеялась и плюнула ему в морду. Глаза монстра сверкнули синим огнём, и плевок испарился на лету. Вторая, красная вспышка, последовала за первой с неуловимым интервалом, и дерзкая дракийка, коротко вскрикнув, рухнула на камни.
— Она жива. Пока что. Обширный ожог кожи, плюс выжженная сетчатка глаз. Для ваших целителей это не смертельно. Но пока вы в цепях — ничем не можете ей помочь. Думайте.
И внезапно тишину прорезал детский крик:
— Не надо! Пожалуйста! Я сдаюсь!
Авира. Седьмая (теперь шестая) голова Скиллы, Матери Клана. Двенадцатилетняя девочка, которая внезапно оказалась перед лицом своего самого страшного кошмара без поддержки старших голов. Влад порадовался, что других детей среди пленников не было. Возможно, тогда они сломались бы ещё быстрее, но он не смог бы так жёстко на них давить. Даже ради их собственного блага. С малолетними преступниками ему нечасто приходилось работать.
Два взмаха когтями, испуганные вскрики. Цепи с девочки падают, рассыпаясь на лету паутинками, истаивая в воздухе. Прочие драки шарахаются от неё, как от зачумленной. Они убили бы «предательницу», если бы наручники не держали их по-прежнему.
— Не бойся, малышка. Всё будет хорошо. Ты правильно сделала…
Он постарался вложить в голос как можно больше доброты и заботы. Причём искренней — даже земные дети к таким вещам очень чувствительны, что уж говорить о драках с их неизвестными способностями. Мелькнула мысль вернуться в человеческий облик, чтобы внушить больше доверия, но подумав, Влад решил это сделать потом, в более удобной и безопасной обстановке. От посмертного признания мало проку.
Под озлобленными взглядами сородичей, Авира отступала, пока не вжалась в массивную колонну его третьей правой лапы. Ощутив спиной холодный металл, девочка вскрикнула… и зарыдала, не выдержав напряжения. Где-то внутри всколыхнулся драконий гнев.
«Жаль, что слово дал — сейчас бы с большим удовольствием поубивал вас всех, изверги. Вы до чего ребёнка довели?! Хуже тоталитарной секты! Она вам всем жизнь спасла, а вы…»
Но в этот момент сработала система оповещения, и все драки разом ушли на задний план. Восприятие автоматически ускорилось. Из царства мёртвых выходили эльфы.
Земные писатели в описании этой расы обычно занимают одну из двух позиций. Одни расписывают Перворождённых, как нечеловечески прекрасные создания, от одного взгляда на которых захватывает дух. По мнению других, более циничных, эльф даже может выдать себя за человека, если спрячет острые уши. Некоторые, правда, уточняют — за человеческого подростка, имея в виду хрупкость эльфийского телосложения и отсутствие растительности на лице. Впервые увидев живого дроу, Влад понял — правы и те и другие. Всё зависит от того, как смотреть.