Белое крыло
Шрифт:
– Да что вы, дядя Миша! Да конечно же...
– Значит, добро! Вообще-то ребята у меня - и ученики и помощники. Но женщина будет - глаз особый!
Михаил Михайлович нарочно назвал Людмилу женщиной. Но это не смутило ее. В словах капитана она почувствовала уважительное отношение к себе.
– Ты - метеоролог, - сказал дядя Миша.
– А это нам очень пригодится, ребят подучишь своему делу.
И опять он не заметил у девушки ни смущения, ни мелкой гордости, какая могла бы проявиться при упоминании о ее профессии.
Возвратившись, они зашли
Михаил Михайлович и парень поздоровались.
– Работать?
– спросил Кукин.
– Да, надо парус подправить.
– Все переживаешь?
– Что переживать! На будущий год - реванш. А яхта все-таки у меня будет новая!
– Где ты ее возьмешь?
– удивился дядя Миша.
– Построю.
Михаил Михайлович с недоумением посмотрел на парня.
– Ладно, Юрий, я к тебе подойду. Поговорим.
Когда Кукин и Людмила вошли в помещение детской водной станции, капитан спросил:
– Ты знаешь, кто этот паренек?
– Знаю. Яхтсмен Вишняков.
– Потерпел на регате поражение. Успокоиться не может, а виду не показывает. Молодой, а упорный человечище! Я таких люблю! Только о новой яхте он что-то загибает, хотя и кораблестроитель.
Они осмотрели станцию, договорились встретиться завтра. И тут Михаил Михайлович вдруг спросил:
– Постой, Людмила! Познакомились мы с тобой, друзьями вроде стали, в помощники к себе тебя зачислил, а фамилию до сих пор не спросил.
– Моя фамилия Багрянцева.
– Багрянцева?..
– Да, Багрянцева. А что, дядя Миша?
– Да нет, ничего. Приходи завтра. Завтра - суббота. Много соберется ребят. Познакомишься. Будет погода - на двух яхтах выйдем.
Обычно домой от яхт-клуба Людмила ездила на автобусе. А сегодня она пошла пешком. Пошла по набережной, которую очень любила. Она не любовалась рекой, просто у реки словно бы легче дышалось, лучше думалось. К реке она привыкла, привыкла к тому буксирному пароходику, что тащит к лесопильному комбинату плот, к маленькому с маленькой каюткой тарахтящему катеру, к лодке, на которой трое мальчишек отправились неизвестно куда, может быть, к берегам Гренландии или Груманга. Казалось, и буксирный пароходик с плотом, и катер, и лодка с мальчишками были тут, на реке, и вчера, и позавчера - всегда, во всяком случае с тех пор, как Людмила впервые появилась на этом высоком берегу. Так дома привыкают к вещам, которых как будто бы не замечают, но их любят, без них жизнь дома показалась бы странной.
Если с веранды яхт-клуба подняться на берег, направо потянется березово-тополевый бульвар. Там всегда по вечерам много гуляющих девушек, парней, стариков. У яхт-клуба бульвар кончается. Налево идти - берег пуст. Этим берегом шла домой Людмила.
Вначале она думала о дяде Мише. Как она обрадовалась стать его помощницей! Он правильно сказал: "Мальчишки - хороший народ!" Людмила и сама любила подростков. Чего же лучше - заниматься на воде с ребятами?
Но тут Людмила вдруг вспомнила, как дядя Миша почему-то удивился, услышав ее фамилию. Или это ей показалось?..
Потом мысли ее почему-то перекинулись на того юношу, которого они с дядей Мишей встретили на веранде. Впрочем, его она знала: один из лучших яхтсменов города Юрий Вишняков. Она не была с ним знакома. Она знала также, что Вишняков не сумел занять первое место в весенней парусной регате этого года. Она сожалела об этом, потому что Юрий Вишняков ей нравился больше других яхтсменов.
Людмила повернула назад и пошла к яхт-клубу. Не хотелось уходить от реки.
Последнее время на веранду яхт-клуба она спускалась редко. Она была отличной пловчихой и ныряльщицей. Но теперь ее влекло на яхту, к парусу. В первые же дни вступления в парусную секцию Людмила два-три раза повздорила с тренером, и тот намекнул, что она из секции должна уйти. Она поняла намек и длительное время к яхт-клубу даже не приближалась. Она мучилась дома и на берегу. А вот вчера в ветреный вечер пришла, увидела отходящую от причала яхту и сбежала на веранду. Но дядя Миша не знал ее и не взял с собой "в рейс". Зато сегодня...
"Но почему все-таки дядя Миша как-то словно изменился в лице, когда услышал мою фамилию?
– подумала Людмила.
– Как будто он чему-то удивился или что-то вспомнил...".
Она дошла до яхт-клуба и с высоты берега увидела Вишнякова, склонившегося на веранде над развернутым парусом. Кроме Вишнякова, там были дядя Миша и какие-то парни и девушки. Не было бы этих "посторонних", может быть, Людмила и спустилась бы на веранду посмотреть, как работает Вишняков. Ведь она еще очень мало знает о парусах. А ей это нужно, очень нужно!
С минуту Людмила постояла у яхт-клуба и в тихом раздумье пошла к дому.
Свернув на свою улицу, она неожиданно встретила Диню Птахина мальчика, который жил неподалеку от ее дома. Встретила и обрадовалась. Этот мальчик в ее глазах был счастливцем: он состоял в экипаже яхты "Звезда", ходил матросом на яхте под командой Юрия Вишнякова.
– Здравствуй, Диня!
– приветствовала она Дениску.
– Как ты живешь? Почему не в яхт-клубе?
– Я туда и иду, - ответил Дениска.
– Опаздываю. Наши, наверное, уже там.
Дениска знал Люду Багрянцеву и уважал ее. Он не раз видел, как бесстрашно прыгала она в воду с самой верхней площадки вышки.
– Вишняков там, - подтвердила Людмила.
– Вот видите, - огорченно сказал Дениска.
– Ну, я побегу. До свидания, Люда!
"Счастливец!" - подумала девушка, глядя вслед бегущему к набережной мальчишке.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Долгое время Дениска Птахин на "3везде" был только пассажиром, хотя за усердие и для поощрения в команде его называли запасным матросом. Свое "незаконное" звание Дениска носил с гордостью и достоинством, и другие мальчишки ему завидовали.