Белое озеро: Охота на лис
Шрифт:
Последнее слово почему-то — то ли из-за шума мотора, то ли из-за плеска воды — послышалось ей как «Лиса».
Лиза подтянула под себя ноги плотнее. Вот-вот — и сумерки сменятся темнотой. Надо возвращаться в дом. Но она продолжала сидеть на нагретом за день дереве и всматриваться в обсидианово-черную даль. В надежде увидеть там белую звездочку катера.
Шанса на то, что Лис приедет сегодня, уже, конечно не было. И Туман спокойно лежал у ножки скамейки, уткнувшись носом в хвост, а он первым бы отреагировал на приближение катера, еще до того, как это услышала бы Лиза. Да и поздно уже. Если бы Лис приехал под вечер, это означало бы только одно — что он останется на ночь, потому что катера не ходили по озеру ночью. А это… Незачем это — вот правильный ответ. Но он почему-то был не первым.
Лис
Лиза сердито шмыгнула носом, потрепала Тумана по холке и резко встала со скамьи.
— Туман, домой.
За прошедшую неделю Лиза начала проходить стадии принятия неизбежного. Прямо как по учебнику.
Отрицание заняло у нее два дня. В эти дни Лиза, если бы приехал катер — уже неважно чей, Лисовского или чей-то другой — Лиза бы прыгнула туда без раздумий. Но катер не пришел. Правда, Лиза обнаружила, что с берега, и даже от дома, прекрасно видно проходящие по озеру катера. Отсюда они казались маленькими, как солнечные зайчики на темной воде. Или как звездочки. А еще Лиза нашла место недалеко от дома, небольшую площадку среди густых кустов. Она находилась на вершине скального выноса, который выдавался в озеро, и оттуда открывался прекрасный вид на Акколь. На площадке располагалась простая деревянная скамья без спинки и что-то вроде турника. Хотя зачем тут турник? Да еще и на отвесном берегу?! Да еще деду Матвею? Впрочем, он когда-то же был молодым, может, турник остался с тех времен? Впрочем, потом Лиза предположила, что это можно использоваться, чтобы сушить белье. Ветер там, на вершине, дул знатный. И там Лиза провела несколько часов в надежде, что один из этих катеров, белыми пятнышками мелькающих по озеру, повернет в ее сторону. Но такого не произошло. И никак это не изменить. Связи нет. Что еще делать? Кричать, махать руками? Никто ее не увидит и не услышит. Как будто необитаемый остров, мимо которого плывут и плывут корабли.
Потом наступил этап гнева — когда вдруг на третий день задымила печь. О, как Лиза орала. Да, орала на печь. Зашвырнула в нее кочергой. Туман сидел на всякий случай у двери, прижав уши. Пока Лиза орала и швырялась кочергой, печь перестала дымить.
— Ага, испугалась!
А после Лиза обессиленно рухнула на стул и — не расплакалась, нет. Расхохоталась. Ее хриплый смех в абсолютной тишине вышел жутковатым. Туман подошел и ткнулся ей мокрым носом в ладонь. Лиза уже привычным движением потрепала пса по холке, а потом встала и подобрала валяющуюся у стены кочергу. Открыла дверцу, и комната сразу наполнилась звуком потрескивающих поленьев и гула пламени. Лиза вспомнила, как три дня назад Лис орудовал кочергой в печи, и повторила его движения. Ничего. Ничего. Через несколько дней приедет Лис, а он ей обещал решить проблему с мытьем.
А пока Лиза решила ее сама. У нее прямо веер вариантов нарисовался на эту тему. С этого началась, наверное, третья фаза — торг. И вместе с ней — бурная жажда деятельности.
Лиза начала второй этап уборки в доме, и в процессе на печке нашла оцинкованную ванну. Наверное, в таких раньше, когда-то очень давно мыли детей или стирали белье. Ванна была без сколов и ржавчины, и вообще, выглядела почти новой или, как минимум, так, словно ей не слишком часто пользовались.
Лиза запустила дизельный генератор, нагрела воды — и наконец-то с наслаждением вымылась! Она даже в эту ванную почти целиком поместилась — правда, скрючившись, но все же ощущение теплой воды вокруг тела было таким знакомым, таким… В общем, оно как-то примирило Лизу с окружающим. Правда, единственное средство для мытья, которое Лиза обнаружила в запасах деда Матвея, оказалось куском темно-коричневого, странно пахнущего мыла. Дегтярного, как потом запоздало сообразила Лиза. Но уж лучше пахнуть дегтярным мылом, чем потом.
Правда, позже Лиза нашла еще несколько кусков мыла, и среди них было детское и хвойное. Прямо шикарное разнообразие! А еще в процессе более детальной уборки дома и окончательного разбора «грязного угла» Лиза нашла пару дополнительных тетрадей, исписанных круглым старательным почерком деда Матвея. И в них обнаружилось кое-что очень интересное. Засыпала в тот вечер Лиза
Тем, что вызвало такой Лизин интерес, был водопад. Лиза читала еще перед приездом, что все берега Акколя буквально усыпаны самыми различными водопадами — и маленькими, и большими. Но что один из них окажется в непосредственной близости от дома деда Матвея — никак не ожидала. К водопаду вела слабо читаемая, но все же тропинка — в сторону, противоположную от сада. Идти по ней пришлось от силы минут десять. Причем вторую половину пути — под все усиливающийся шум.
А когда Лиза дошла, у нее снова захватило дух. Так же, как там, в яблоневом саду в первый раз. Только тогда Лиза представляла себе белое цветение яблонь, а теперь она белое видела.
Водопад был белый. Куда-то вниз, в черную обсидиановую воду Акколя нес свои белые воды небольшой водопад. Лиза стояла какое-то время, просто замерев и вдыхая холодный влажный воздух.
А потом запрокинула голову. Начала водопада не было видно. Он падал откуда-то сверху, круто, почти отвесно, будто с неба, разбиваясь о черные камни и становясь от того белым. Так черное превращается в белое. Магия. Чудо какое-то. Очередное местное чудо.
Как она могла думать о том, чтобы уехать отсюда?!
Лиза протянула руку. Вода была ледяной, но Лизу неудержимо тянуло туда, под эти белоснежные струи. Руку она все же убрала. Но все подробно рассмотрела. В том числе и что-то, похожее на небольшую чашу сбоку. Словно место для того, чтобы встать под эти белые струи. Прямо как на картинке — девушка под струями воды. Только на таких картинках это все происходило где-то в джунглях, и вода наверняка теплая. И тут дикая сибирская тайга, и водопад ледяной. Но Лиза уже твердо решила, что придет сюда завтра — с полотенцем и хвойным мылом. И за водой, наверное, ходить удобнее сюда. Дорога длиннее, но зато не надо карабкаться вверх.
На следующий день Лиза исполнила свое намерение. Правда, перед этим она долго сомневалась. Сначала не могла решиться раздеться. Но ведь на это и в самом деле надо решиться — раздеться догола, не находясь в закрытом пространстве, где, кроме тебя, никого нет, а вот так, на открытом месте, где тебя может увидеть кто угодно.
Кто, интересно? Ну, кроме Тумана?
— Отвернись! — скомандовала Лиза псу. Тот почти по-человечески вздохнул и спрятал морду в хвост. Лиза решительно потянула вверх футболку.
А потом она никак не могла решиться ступить туда, в чашу водопада. Лиза стояла, переминаясь с ноги на ногу, вздрагивала от того, как на обнаженную кожу прилетали обжигающе ледяные капли воды — и все никак не могла решиться. Ну, вот это еще более глупо — сначала не могла решиться раздеться на открытом воздухе, а теперь стоит голая и не может решиться шагнуть под водопад.
А ну вперед!
Когда ледяные струи ударили ей по плечам, у Лизы перехватило дыхание. Ей хотелось кричать, орать, что называется, благим матом, но крик ледяным комом встал в горле. И она не могла шевельнуться, так и стояла под ледяной, лупящей по телу водой. А потом вода перестлала быть ледяной. Лиза по какому-то капризу памяти вспомнила про явление «парадоксального раздевания» — и заставила себя выйти. Она растерлась красным полотенцем — так, что кожа почти сравнялась цветом с полотенцем. А потом долго не могла заставить себя одеться. Лиза поймала себя на том, что так… так потрясающе, так удивительно, так… она не могла подобрать точного слова — но вот так она себя никогда не чувствовала. И Лизе ужасно нравилось это ее новое состояние.
«Погоди, погоди, вот схлопочешь себе пневмонию от таких водных процедур», — подала голос внутренняя зануда. Лиза хмыкнула — и стала одеваться.
Красное полотенце она повесила на тот самый турник на смотровой площадке — так Лиза для себя определила это место. Лиза решила, что надо вообще поподробнее позвучать окрестности — вдруг еще что интересное найдет. И надо внимательно прочесть все тетради деда Матвея.
Лиза наклонила голову, разглядывая то, что лежало перед ней на столе. Последним, что она обнаружила в «грязном углу», было ружье. Настоящее ружье. Лиза в оружии совершенно не разбиралась и не могла определить, что это конкретно за ружье. Для нее это было просто ружье. Это не пистолет, потому что ствол длинный. На этом познания в оружии Лизы заканчивались. И что это именно — винтовка там, дробовик и что-то еще — она, конечно, не знала.