Белое озеро: Охота на лис

Волкова Дарья

И открыла дверь в яркое солнечное утро.

Лис, сидящий на крыльце, обернулся. А потом быстро встал и сделал несколько шагов к Лизе. Она невольно отступила. И через несколько секунд яркое солнечное утро погасло. Дверь за спиной Лиса закрылась, и они остались в мягкой сухой тишине добротного, сработанного из кедра дома.

Лис смотрел на нее. На Лизу так никогда в жизни не смотрели, но она точно знала, что означает этот взгляд. Желание. Так смотрит мужчина на женщину, которую хочет.

Не то, чтобы Лизу в жизни не хотел ни один мужчина.

Это было бы смешно. Наверное. Но точно она знала сейчас только одно — так на нее никогда не смотрели. Тяжелая обсидиановая гладь его глаз была неспокойной. Она тяжело колыхалась, под ней пробегало что-то. Грудь Лиса часто поднималась и опускалась, и футболка — сегодня почему-то голубая — этого не скрывала. Его взгляд то и дело сползал вниз, и Лиза знала, куда он смотрит. Ей на грудь. И она чувствовала, что тонкая ткань наверняка натянулась на сосках, затвердевших то ли от холода водопада, то ли от жара взгляда Лиса. А потом он поймал ее взгляд в плен. И Лиза четко поняла, что мужчина, который встает минимум в половину пятого утра, преодолевает три часа пути по озеру — приезжает не ради того, чтобы только подать полотенце. И не ради завтрака.

И от этого осознания Лизу обдало жаром. Она хотела что-то сказать, но не могла произнести ни одного слова. А когда Лис сделал несколько быстрых шагов к ней и прижал к себе, Лиза облегченно всхлипнула.

Да, да, да…

Его катер называется «Чыйрак», что означает — быстрый. И Лис тоже быстрый. Все происходит между ними быстро. Его губы быстро сминают ее губы, язык быстро вторгается в ее рот. Напор его языка, его тяжелое дыхание с ментоловым вкусом, твердость горячего тела, к которому ее прижимают — от всего этого у Лизы кружится голова. А когда его руки начинают шарить по ее телу — еще и колени подгибаются. Лис чувствует это — как ее тело реагирует на все это, считывает на каком-то животном уровне, и прижимает к себе еще крепче. То ли чтобы она не упала, то ли чтобы почувствовала его. Почувствовала то, ради чего он приехал. И это не полотенце и не завтрак.

Макс был не прав. Лиза не ханжа. И она хочет того же, что и мужчина рядом. Но все же все происходит слишком быстро.

Его губы оставляют ее рот, Лис наклоняется и впивается поцелуем в ее шею. С негромким рыком. Рядом с Лизой никто никогда не рычал — пума в зоопарке не в счет! От этого глухого вибрирующего звука по телу прокатывается волна. Эта дрожь — возбуждение. Но и что-то еще.

Ей почему-то немного страшно. От того, что все происходит слишком быстро. От того, что она вообще не контролирует то, что происходит. От того, что совсем не знает мужчину, с которым все здесь и сейчас идет к сексу. От того, что она знает о нем то, что ей совсем не нравится.

И от того, что Лиза привыкла совсем к другому. К длинным ухаживаниям, цветам и прогулкам, к разговорам, к тому, что ты прекрасно знаешь человека, который целует тебя.

Сейчас все было совсем не так. И, несмотря на то, что у нее буквально подкашивалась ноги и кружилась голова

от мужчины рядом и от того что он делал — а в данный момент он ставил ей засос на шее — Лизу не покидало чувство легкого принуждения. Как будто… как будто она уже не в состоянии это остановить. Как будто от нее ничего не зависит.

— Лис… — она уперлась ладонью в его каменное плечо. — Лис, пожалуйста…

Он поднял голову, и Лиза тут же забыла, что хотела сказать. У него был абсолютно пьяный, поплывший взгляд. А его крупные губы сейчас были просто… Это она ему их так накусала, что ли?! И эти вспухшие губы безумно хотелось снова поцеловать. И ни о чем уже не думать.

— Что, Лиза, что?! — его шершавые ладони гладили ее щеки, и Лизу вело. Вот именно этого ей и хочется. Нежности. Прикосновений. Немного времени, чтобы привыкнуть.

— Лис, давай не будет торопиться…

Он медленно моргнул.

— В смысле?

— Ну… — Лиза судорожно вздохнула. В голове у нее все плыло, и говорить связно и осознанно она не могла. И поэтому просто ляпала, как есть. — Понимаешь, Толь… Я привыкла немножечко к другому. К ухаживаниям…

— То, что я сделал тебе душ и вообще изо всех сил тебе тут быт обустраиваю — не считается за ухаживание?!

Лиза почувствовала легкий холодок. Мы же не на рынке, Лис. Мы не торгуемся. Я тебе просто пытаюсь объяснить, что…

— Спасибо тебе, — Лиза рвано выдохнула. — Правда, спасибо огромное. Но я не об этом. О внимании. О цветах. О…

— Лиза, тут травинку сорвать нельзя — это заповедник! А ты говоришь — цветы. Вон, за окном полная тайга цветов!

О господи, какой же он прямолинейный. Нельзя же все принимать так буквально!

— Да я тебе не про то!

— Хватит, Лиза, — он вдруг снова притянул ее к себе. Так, что она опять почувствовал твердость его тела. И особую твердость там, ниже ремня джинсовых шортов. — Не придумывай ерунды.

— Это не ерунда. Я…

— Я хочу тебя. А ты хочешь меня.

— Я не…

— Да. Да, Лиза, да, — его рука накрыла грудь, твердые мужские пальцы сжали сосок, а ухо ожег горячий хриплый шепот. — Ты хочешь меня. Вон, соски уже торчком. — Другая его рука стремительно скользнула вниз, задрала подол платья. Лиза охнула и не успела свести ноги. А пальцы Лиса уже скользнули туда, между бедер, в самый центр ее женского естества. — Ну что ты придумываешь, Лиза. Ты же течешь. Ты хочешь меня. Ты хочешь…

Пальцы одной его руки пощипывали ее сосок. Пальцы другой довольно напористо двигались там, где — да, Лис сказал правду — было уже влажно. И у нее от движений его пальцев все пылало, вибрировало и млело внутри. Но не в голове. До головы этот туман почему-то не поднимался. Словно ему что-то мешало.

— Лис, перестань…

— Это ты перестань, — глухо простонал он ей в шею. — Ты же хочешь. Все мокрая вон… течешь…

Лиза не знала, какое из его слов оказалось последней каплей. Но она изо всех сил уперлась ему в плечи и резко оттолкнула.