Белое пламя дракона
Шрифт:
Из-под уродливой маски глухо доносился бубнеж, просивший о прощении.
– Если не хочешь убивать меня, не убивай! – Жезл с лязгом отбил новый выпад стальной девы.
– Не могу. – Ее голос стал немного громче. – Хозяин приказал защищать его.
Избегать атак стало сложнее, а ответные выпады не причиняли ни малейшего вреда, боевые заклинания «соскальзывали» по ее броне и били в стены или в пол, круша лабораторию. Дева и волшебник кружились по лаборатории, опрокидывая мебель. В конце концов ее когти дотянулись до правой половины его груди, распоров полумантию, сорочку, кожу, мясо, царапнув по ребрам. Боль пришла с запозданием, но была она злой, жгучей, нестерпимой. Тобиус
Псевдоантропоморф поднялась покачиваясь – последний удар обеспечил ей сильное сотрясение мозга. Волшебник стал осыпать белокурую бестию всеми ослабляющими заклинаниями, которые остались, но это лишь немного замедлило ее нечеловеческую нервную систему. Тогда Тобиус решился.
Он сорвал с себя порядком подранную одежду и пробудил Силу Гиганта – мышцы вздулись огромными валунами, рельеф живота, бедер, икр, спины, груди – все разрослось, увеличилось и затвердело, шея исчезла, костная структура упрочнилась, чтобы не быть перемолотой новыми мускулами. Жезл пришлось бросить: в огромной руке он смотрелся комично и не играл больше никакой полезной роли.
Стальная дева атаковала вновь, Тобиус ударил ее справа, швырнув на стену, следующая атака была отражена так же безжалостно. Она двигалась заметно медленнее, заторможенная сотрясением мозга, а Тобиус продолжал бить, швыряя ее невероятно прочное, но легкое в сравнении с ним тело в разные стороны. После очередного падения псевдоантропоморф не смогла встать. Она пыталась, приподнималась на дрожащих руках, но все усилия были тщетны, и сверкающий стальной каркас канул в бледном теле так же быстро, как вышел из него. На холодном полу распласталась голая белая женщина, в рубиновых глазах которой еще мерцали искорки сознания. Тобиус задумался над тем, как бы правильно ударить пяткой, чтобы раздавить ее череп с первого раза? Следовало избавить это несчастное существо от его жалкого существования. Вглядевшись в угасающие глаза, маг опустил занесенную ногу. На пол.
Чтобы протиснуться наверх, пришлось развеять Силу Гиганта. Волшебник взбежал на четвертый этаж и уткнулся в массивную дверь, которая, впрочем, очень быстро превратилась в пыль под ударом чар.
Над лабораторией колдун устроил себе личные покои, причем обставил пространство с роскошью, неожиданной для такой глухомани. При появлении Тобиуса он оторвался от рытья в большом сундуке и спал с лица. Неизвестно, что больше его удивило – само появление врага или же то, что серый волшебник явился практически нагим, лишь сжимая в руках вспомогательный артефакт? Палочка де ля Ратты выплюнула Спектральные Лезвия и следом ударила по окну телекинетической волной. Малефикарум рыбкой нырнул в опустевший проем, а Тобиус, сбросив Щит Кудулы, последовал за ним.
Окно выходило на дикий лес, внизу смутно угадывалась убегающая фигурка: де ля Ратта стремился укрыться в чаще. Тобиус, измерив собственные запасы гурханы, понял, что полететь следом не сможет. Поэтому он просто спрыгнул. Приземление вышло неудачным: правая нога с треском вывернулась под неестественным углом, заставив его взвыть. Превозмогая последствия опрометчивого поступка, Тобиус придал конечности нужное положение и истратил два последних Исцеления.
Они бежали по лесу, и серый волшебник с отчаянием понимал, что шансы поймать колдуна тают, как снег на раскаленной сковороде. Де ля Ратта первым выбежал на небольшую полянку и выкрикнул слова, пробуждающие окно портала. Тобиус метнул вслед колдуну самое последнее и самое безобидное заклинание, которое у него осталось, – Бугорок. Обычная кочка выскочила из земли прямо перед ногой де ля Ратты, малефикарум споткнулся на бегу и, вскрикнув, упал. Тобиус догнал его, когда колдун только пытался подняться, он неплохо ударился головой, и теперь по грязному лицу текла кровь. Мелькнули горящие злобой глаза и волшебная палочка, но Тобиус ударил противника своей булавой по правому плечу, ломая ключицу, и поймал выроненный артефакт в телекинетический захват.
– Отдай! Верни! Это мое!
Тобиус ударил попытавшегося подняться колдуна коленом в грудь, тот упал, надсадно хрипя, а потом его начало тошнить. Тем временем серый маг притянул трофей к себе и пристально изучил его структуру. Как ни странно, активных ловушек не обнаружилось. Тогда он взял палочку со словами:
– Правом превосходства молвлю: твоя сила отныне принадлежит мне!
– Нет! Не смей!
Артефакт на глазах покрылся трещинами, сквозь которые полился свет, распался трухой, и в воздухе остались парить несколько маленьких, завораживающих своей яркостью самородков – частицы Дара, неизбежно передающиеся от волшебника его инструменту, делая его неотъемлемой частью хозяина. Тобиус поглотил их на глазах прежнего владельца. Для побежденного такая утрата являлась невосполнимой.
– Ты… Ты… Я отомщу! – на последнем издыхании выкрикнул де ля Ратта и потерял сознание.
Портал исчез.
Волшебник сидел на ступеньке лестницы, ведшей на стены. Ему дали походное одеяло, чтобы не мерз и не сверкал срамом, и вручили кружку козьего молока. Часть солдат и цитаро генерал отрядил для охраны пленных, другие рыскали по башне, ища трофеи.
Тобиуса трясло: сказывались последствия перенапряжения. Когда он вернулся к башне, волоча за шкирку колдуна, бой уже закончился. Бальден, одолевший капитана наемников, порядочно подпортил последним боевой дух, попутно увеличив те же характеристики своих людей. Если бы не защитные артефакты и своевременно розданные Исцеления, многие славные рубаки не встретили бы следующего восхода.
– Осторожнее с книгами! – вяло покрикивал Тобиус. – И с гномским стеклом! Оно стоит больше, чем все ваше оружие, вместе взятое! И не лезьте во все сундуки – если кому снесет голову заклинанием-ловушкой, я чинить не буду!
Он повторял эти пустые угрозы уже в десятый раз. Пустые, потому что волшебник уже успел пройтись по всей башне в поисках магических ловушек и ничего не нашел, а все опасные алхимические реагенты он заранее спрятал.
– С победой вас, генерал. – Тобиус отхлебнул молока и предложил кружку военному.
Тот брезгливо поморщился: кто же произносит такие тосты с молоком в руках? Бальден вытащил из-за пазухи флягу, свинтил крышку и сделал богатырский глоток.
– На, маг, хлебни настоящего мужицкого пойла!
– От которого волосы на груди растут и голос грубеет? – усмехнулся волшебник, принюхиваясь. Внутри оказалась мятная шехверская водка, настоянная на травах, в простонародье ласково именуемая «отравкой». – Нет, благодарю. Что будете делать с военнопленными?
– Мое дело – взять в плен, а что делать с этими человекоресурсами, решит милорд.
Волшебник дернул щекой:
– Они для вас человекоресурсы?
– Человек, который продает свой клинок и свою честь за деньги, – он и есть ресурс! Наемников на войне в плен не берут, знали? Сразу в расход! Я только потому не перебил этих ахогов прямо здесь, что знаю: милорд не одобрит.
– Тезка! – Тобиуш Гофер вышел из врат башни, растерянно почесывая перевязанную голову. Ему по глазам ударил первый луч света, отчего молодой воин зажмурился. – Там – это, девка нагая на полу лежит!