Белоснежка, 7 рыцарей и хромой дракон
Шрифт:
– На свидание зовет, вежливо. Никакого давления.
Полунин зарычал и зашкандыбал быстрее. Я птицей перелетела через кровать, но в броске этот тренированный олимпиец поймал-таки меня за край полы. Глаза его загорелись, глядя на мои влажные волосы, он, судя по всему, уже представлял под тканью обнаженное покорное тело. Поэтому, подгребая меня под себя, заваливая на кровать и с победным «Да» накрывая собой, он не ожидал не то, чтобы мокрых, но вполне влажных двух частей купальника.
– Это что? – осторожно спросил Полунин, сосредоточенно
– Купальник, - честно призналась я.
– Купальник? Это такая неэстетичная тянущаяся тряпка? Не хочу сейчас спрашивать, зачем он тебе. Давай просто эту пакость снимем. Спасем тебя от простуды.
Шлепая его по рукам, я смеялась и извивалась, пытаясь выскользнуть. Через минуту мы уже отчаянно целовались, сталкиваясь зубами и постанывая. Он утрамбовал меня под собой, вдавив в постель, сильно сжав крепкими мускулистыми бедрами.
Верхняя часть никак не стягивалась вниз, поэтому Полунину пришлось снимать с плеч халат, и как-то так получилось, что я ему помогала.
Обхватив ладонями с боков груди, Полунин сблизил их, уверенно, при этом удивительно осторожно сжимая. Сорвано задышал, поворачивая головой и переходя языком с одной вершинки на другу.
Внушительная твердость по-хозяйски угнездилась между моих ног.
– Тема, - простонала я, - ты предохраняешься?
– Забудь, я позабочусь, - сбивчиво ответил Полунин после небольшой задержки.
– Как?
– продолжала интересоваться я, кровно заинтересованная в ответе.
– Потом расскажу, - простонал мужчина, зарываясь между моими фамильными выпуклостями, словно пытаясь от меня спрятаться.
Я аккуратно постучала пальцем ему по голове и умильно спросила:
– А можно сейчас?
– Через пятнадцать минут.
– Так быстро?
– удивилась я. В прошлый раз, насколько помню, Артем умудрился растянуть ситуацию на полтора-два отличных часа и два великолепных захода.
Вершинки моих холмов по очереди поцеловали, и Полунин откинулся на спину рядом. Мелькнула невольная мысль, а может ну его, расспросы, информацию, все это послать далеко и заняться любовью прямо сейчас. Тем более, что внизу живота отчетливо заболело.
Женская суть сейчас разводила руками и ошарашенно вопрошала: "Офигела, мать? На самом интересном месте!". Но я была непоколебима и стоически продолжала ждать ответа.
Глава 26. Командная игра
Артем, так и не убравший руку, погладил грудь и, повернув голову, задумчиво произнес:
– Никогда бы не подумал, что ты из "подружек".
– Подружек?
– Девушки, с которыми надо обязательно поговорить. О том, как прошел день. Что я подумал, когда мы познакомились. Что значат для меня отношения. Каких девушек и почему я выбираю. Что предпочитаю в сексе и как предохраняюсь.
Хм. Лично я, конечно, с такими не знакома. Но в кино видела. Занимаются любовью и ведут допрос одновременно. Неужели Полунин
Набросив на себя сверху покрывало, я приняла умный вид, при этом царственно забыв о такой мелочи, как его поглаживающая рука.
– Ладно с остальным, хотя темы интересные, мы к ним как-нибудь вернемся, а пока ответь на заданный вопрос. Мне кажется или ты увиливаешь от ответа, Артем Демидович? И еще, как ты отнесешься, если, несмотря на средства защиты, девушка забеременеет?
Полунин внимательно вслушивался в мой подрагивающий голос. Одна его рука творила что-то невообразимо нежное с моими чувствительными, распаленными сосками. А вторая сняла мою руку со своей головы и прижала к кровати.
– Сашка, ты мне доверяешь?
– Да, - промямлила я.
– Так вот, поверь, ни тебе, ни мне сейчас не до разговоров. Обещаю все рассказать и показать. Потом.
И он совсем не нежно начал стаскивать с меня купальник. Нырнул с головой под одеяло. Я оказалась очень командным игроком, сказал же человек, что все объяснит позже, попросил ему доверять. Кто я такая, чтобы... ооо. Вот даже как.
Все было… потрясающе. То есть реально потрясало. Но я вспомнила про Ципеса.
Сидящего в шкафу привидения, которые ничего из своего укрытия не видел, зато слышать мог преотлично.
– Тем, - прошипела я, - не вылезай пока наружу. Я переоденусь, не могу так.
Выскочив и скинув с ноги болтающиеся плавки, я распахнула шкаф, потом дверь. Полотенцем выгнав в коридор испуганного Ципеса и натянув первые попавшиеся трусы, рыбкой нырнула к Полунину. Раз и дело сделано.
– Готова.
Мужское потрясение я ощутила через толстую шерстяную ткань.
Некоторое время под одеялом царило молчание. Потом с меня стянули белье и наверх медленно выползло белое крупное хлопчатобумажное изделие родной промышленности. С разбросанными цветочками по полю.
В таких я предпочитала спать летом. Широкие, нигде не жмут. Отлично стираются, кстати. Фиг их стиральная машинка порвет, не кружево, сшиты навечно.
Возможно, такую природную, натуральную красоту Полунин видел впервые в жизни. И сейчас переживал катарсис, судя по содрогающейся спине.
Ой, да ладно. Не порванные, чистые. Я успокаивала себя, но краснела неудержимо. Даже уши загорелись.
Верх откинулся, и на меня внимательно посмотрели синие глаза. В них плескался сдерживаемый смех вкупе с нарочитой серьезностью.
– Больше не переодевайся, – попросил он, - я уже понял, что белье у тебя есть. Но ты намного красивее любой одежды.
И, сжав подрагивающие губы, опять нырнул под одеяло. Обняв, он снова одарил меня восхищенным вниманием.
Говорят, что вечно человек может желать: любоваться огнем, наблюдать за чужой работой и радоваться общению с близкими. Оказалось, что Полунин умеет все это волшебно сочетать, заставляя меня гореть огнем, осознавать насколько он трудолюбив и как предельно близок.