Белые ходят вторыми
Шрифт:
Пыталась объяснить это Тессе, но тётя не захотела ничего слышать.
— Неделя и точка, Лайра, — отрезала она строго. — Каждый день промедления — лишний риск для нашей семьи. Риферу пора возвращаться в академию…
— Но как же бал?! И…
— А на балу ты будешь собой, а он кадетом-чаровиком. Не получится с демонстрацией — ничего страшного. Ты же сама утверждала, что вы с Вентурой так и не перешли к практике. Вот старик пусть и объяснит его величеству, что время Рифера ещё не пришло. Тот подосадует, но ничего страшного не случится. А тебе не придётся продолжать ломать комедию, менять
— Но…
Тесса вскинула руку, недовольно нахмурилась.
— Кажется, будто ты и не рада его возвращению. Да, он ошибся, да, оступился, но теперь пытается всё исправить. Помоги ему вернуть его жизнь.
С моими дарами в придачу.
— Мне нужно в академию. — Я поднялась, понимая, что продолжать этот разговор не имеет смысла.
Тессе не терпелось скорее со всем покончить и успокоиться, а то, что я себя при этом спокойной совсем не ощущала, её волновало мало.
Никого не волновало.
Эшвар затаился, никак не реагировал на попытки до него докричаться. В конце концов, я плюнула на них всех и уехала в Кальдерок плакаться на груди у Бриана. Разговор с другом помог немного успокоиться. Торнвил негодовал и возмущался, когда пересказала ему разговор с братом.
— Так и сказал? Про дерьмо, в котором оказалась твоя семья из-за тебя?
— Угу, — ответила я.
Мы сидели в комнате, на кровати, и болтали, перемывая косточки моему счастливо возвратившемуся братцу.
— А он не уточнял, в чём именно оказались Ноэро после его побега? — хмыкнул приятель. — Или до сих пор верит, что за дезертирство в Эргандаре просто помахали бы перед носом пальцем и сказали бы, что так больше делать не надо?
— Он говорит, что раскаялся, и считает, что этого более чем достаточно, чтобы мы всё забыли и двинулись дальше. И он, так уж и быть, готов великодушно забыть об ошибках своей неразумной сестры.
В ответ на мою иронии Бриан фыркнул:
— Если через неделю сюда явится твой брат, пусть ищет себе новую комнату. Или возвращается в старую… Или катится к джару!
Не сдержавшись, я тихонько прыснула:
— Обязательно ему передам. С удовольствием.
— Действительно решишься на ритуал?
Вопрос друга, произнесённый горьким шёпотом, заставил болезненно сжаться сердце.
— А больше ничего не остаётся. — Я мрачно усмехнулась. — Если бы не хроновая магия, мы бы просто поменялись местами. А так… Мне кажется, я уже начинаю ненавидеть этот дар.
— Он — твоё наследие, — тихо заметил Бриан. — Наследие твоего рода.
— Рода — да. Но моим он скоро быть перестанет. И наверное, к счастью. Одни расстройства из-за него и переживания…
— Так, ладно! — Поднявшись, Бриан протянул мне руку. — Пошли к ребятам, а потом на ужин.
— Нет ни аппетита, ни настроения…
— Аппетит придёт во время еды, а настроение поднимется в процессе общения. — Друг ободряюще улыбнулся. — Я не позволю тебе чахнуть в четырёх стенах, Ноэро, тем более в воскресный вечер!
Слабо улыбнувшись в ответ, я поднялась и вдруг поняла, что буду безумно скучать не только по своей силе, но и по академии, и по ребятам и, особенно, по Бриану.
Но лучше начну скучать через неделю, а сегодня буду просто радоваться тёплой компании с теми, к кому так привязалась. Да и, стоит признать, в намечающемся обряде есть и светлая сторона — без своих даров я стану неинтересна иностранным заговорщикам, замышляющим расправу над отцом моего близкого… нет, лучшего(!) друга. Я больше никогда не увижу ублюдка Стейрода, не буду умирать на тренировках с Эскорном. Оставлю позади не только хорошее, но и плохое. И, сколько бы ни обманывала себя, всё-таки это место брата, которое я просто временно занимала.
И понимала, что рано или поздно странный сон про учёбу в Кальдероке закончится, и проснуться всё равно придётся.
Глава 19
Утро понедельника началось с дополнительного урока, уже ставшего совершенно привычным. Пожилой чаровик, явно желая держать своего единственного ученика в тонусе, едва ли не с порога начал забрасывать меня вопросами. В основном по теории хроновой магии, не забывая интересоваться и самыми важными вехами в истории её развития. Я отвечала машинально, думая совсем о другом. О следующих выходных, которые должна буду провести в Кроувере, о злосчастном поцелуе, который, как ни пыталась, не удавалось стереть из воспоминаний.
Он только ещё больше всё усложнил, хотя усложнить мою жизнь ещё больше, казалось, уже просто невозможно.
— Что ж, мой мальчик, поздравляю! — довольный голос Вентуры заставил меня встрепенуться, вернуться в классную комнату, стылую от просачивающихся сквозь вековые стены морозов. — Ты наконец начинаешь меня радовать. Поначалу решил, что не выйдет из тебя прилежного ученика, но счастлив признать, что ошибался. — Обойдя стол, чаровик прислонился к его краю и продолжил, с явным интересом наблюдая за моей реакцией: — До праздника осталось две недели. Слишком мало времени, но император ждет от нас хоть какой-нибудь демонстрации, поэтому мне придется научить тебя паре фокусов, мальчик.
Я удивлённо моргнула. Это что сейчас такое было? Любитель теории решил наконец-то перейти к практике? Давно пора…
Не говоря больше ни слова, хроновик взял венчавший внушительную стопку книг учебник, раскрыл его и… выдрал несколько страниц.
— Исправь, — велел тихо, бросая передо мной «покалеченную» книгу.
Между прочим, по словам самого же старика, редчайший экземпляр «Основ хроновой магии».
Ну вот как так?
Я подняла на чаровика растерянный взгляд, а он подтолкнул ко мне бронзовым набалдашником трости книгу.
— Ты слышал, что я сказал. И знаешь, как это сделать. Действуй!
Легко сказать: действуй. Я столько раз просила его от зубрёжки приступить к тому, что по-настоящему было интересно и важно, а сейчас, когда представилась такая возможность, растерялась. Сидела и понимала, что не чувствую хронового дара, не знаю, как призвать его, как заставить повернуть время вспять.
— Время продолжает убегать, мой мальчик, отдаляя тебя от точки старта. Чем дольше колеблешься, тем сложнее будет спасти эту редкую рукопись. А впоследствии, как ты сам в начале урока заметил, невозможно. Нам, современным чаровикам, подвластно только недавнее прошлое.