Белые ночи с Херувимом
Шрифт:
Она вытряхнула этот коврик, выпрямилась и остановилась на пороге подышать свежим воздухом.
Я подскочила к уборщице.
На кармашке ее халата был приколот пластиковый бейдж с именем и должностью: «Романова Валентина. Специалист по уборке помещений».
– Тетя Валя, – пролепетала я испуганным голосом, – можно я здесь пройду? А то я на смену опоздала, Лев Сергеич будет ругаться! Он на меня еще за вчерашнее сердит!
– Да проходи, девонька! – милостиво разрешила уборщица. – Мне не жалко…
Я юркнула
– Кто такая? И кто такой Лев Сергеич?
Впрочем, меня это уже не интересовало.
Я крадучись шла по длинному коридору, в который выходили многочисленные двери.
Я подергала одну дверь, другую, но все они были заперты.
Конечно, можно было воспользоваться отмычкой, но для начала хотелось бы знать, за какую дверь приниматься. Не хотелось бы тратить время и рисковать головой из-за подсобки или склада невостребованного багажа.
Коридор сделал поворот. Я вышла из-за угла и оказалась в просторном зале.
Зал был похож на обычный зал отлета в аэропорту – светящееся табло на стене, кафе в углу. Только в обычном аэропорту не протолкнешься от людей, а в этом зале пассажиров вообще не было, только шли по своим делам несколько человек в летной форме. Кроме того, на электронном табло горели всего две надписи, причем обе совершенно непонятные – ни пункта назначения, ни названия авиакомпании, только какие-то буквы и цифры да справа – время вылета.
Вдруг за моей спиной раздались приближающиеся шаги и строгий голос проговорил:
– Девушка, вы что здесь делаете? Предъявите ваши документы!
Василий Макарович поставил машину на обочину и огляделся.
По шоссе то и дело проносились машины – в основном легковушки иностранного производства, хотя время от времени попадались и «Жигули», и грузовики со стройматериалами. Люди ехали на дачу в пригородные садоводства или возвращались в город.
Отсюда шоссе просматривалось почти до самого города, и вдруг в дальнем его конце, возле площади Победы, показалась цепочка внушительных черных автомобилей.
Куликов почувствовал смутную тревогу.
Он достал из кармана мобильный телефон, набрал номер Василисы, но в последний момент передумал: несвоевременным звонком он мог помешать своей верной соратнице.
– Зачем я ее отпустил! – пробормотал Василий Макарович. – Надо было самому идти!
Он уже забыл разговор с Василисой и ее неоспоримые аргументы. Теперь он думал только о том, в какое сложное положение она попала из-за своей самонадеянности.
Машины приближались. Впереди ехал милицейский автомобиль с включенной мигалкой, за ним следовало несколько одинаковых черных «Мерседесов», замыкала кортеж вторая милицейская «Ауди».
– Ох ты, никак они сюда! – проговорил дядя Вася, не сводя глаз с приближающихся автомобилей.
Его
Василий Макарович снова набрал номер Василисы, нажал кнопку вызова, но услышал в ответ: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Ну да, конечно, Василиса выключила свой мобильник на время операции. Он сам ее этому учил…
Так что Куликов не мог ее предупредить об опасности, не мог никак ей помочь. Ему оставалось только ждать и волноваться, только ждать и надеяться на лучшее.
– Предъявите документы! – повторил голос у меня за спиной.
Я вздрогнула и медленно обернулась, лихорадочно прикидывая, как выкрутиться из этого положения.
Позади меня стоял парень в строгом черном костюме.
– Испугалась? Это же я! – Он ухмыльнулся, и я узнала того водителя, который подвез меня до терминала.
– Ой, Толик! – Я засияла, как будто встретила старого знакомого. – Ты тут что – в охране работаешь?
– А то! – Он гордо выпрямился, одернул свой пиджак, так что стало заметно, что его на боку оттопыривает пистолет. – Только тсс, мне об этом с посторонними говорить не положено…
– Ну, я же не совсем посторонняя!
– А кстати, – вспомнил Толик, – кто-то мне обещал сварить особенный кофе…
– Ну, само собой… – Я поплелась в сторону кофейни, на ходу придумывая, как выкрутиться на этот раз. Ведь я сказала ему, что работаю в ней…
Вдруг в кармане у Толика что-то затрещало, засвистело.
Он вытащил из кармана портативную рацию и проговорил в нее:
– Четвертый слушает!
– Ты, четвертый-потертый! – прохрипела рация. – Срочно подгребай к западному входу, здесь проблемы!
– Есть к западному! – Толик убрал рацию и развел руками: – Видишь – служба! Ну, я ненадолго, скоро вернусь, так что насчет кофе все остается в силе!
Я перевела дыхание: возникла небольшая отсрочка, провал откладывается на некоторое время.
За разговором с Толиком я почти дошла до кофейни и теперь подошла к стойке. За ней стояла унылая девица с родинкой на щеке. Форменное платье сидело на ней плохо, в глазах застыла застарелая скука. Увидев меня, девица несколько оживилась и посмотрела на меня с несомненным интересом.
– Привет! – проговорила я, забираясь на высокий табурет. – Сделай мне двойной эспрессо!
– Можно, – согласилась она, но прежде чем заняться приготовлением кофе, спросила вполголоса: – А ты вообще кто? Я тебя здесь раньше не видела.