Белые розы
Шрифт:
Сашка будет в шоке, когда меня такой увидит. Главное — чтобы он до этого момента влюбился в меня окончательно и бесповоротно. От мыслей о Сашке меня отвлекает завтрак. Дымящийся чай из пакетиков в фарфоровых кружечках, полторы ложки сахара (я люблю сладкое), вермишель с сыром и одна толстенная сосиска. Внимательно смотрю на сосиску, и мне становится смешно. Это напоминает мне то, чего я пока ещё не видела. Вживую не видела, в интернете этого добра, сколько захочешь, на любой вкус. Но реально интересно, как это в жизни.
— Чо лыбишься? — улыбается мне мать.
— Сашку вспомнила.
Она
— Как же ты у меня быстро выросла, доченька!
— Только не надо сейчас рассказывать, как ты меня рожала: я же всё-таки кушаю.
— Кушай, Юлечка, кушай! — улыбается мать, целует меня в лоб, будто температуру проверяет, и выходит из кухни.
А я опять в своём телефоне. На все сообщения нужно ответить, всем друзьям лайки поставить. Узнать, кто ещё мне звонил и писал.
Вот на фотке, где я снизу снята в коротенькой юбочке, кто-то лайк влепил, очередной, их там уже пару тысяч и каждый день добавляются. Наверное, надо будет убрать эти фото из контакта, когда мы с Сашкой вместе жить начнём. Или пускай все смотрят. Всё-таки не хочу, чтобы на меня другие парни пялились. Или хочу? Не могу определиться со своими мыслями. Одна сторона меня тянет в разврат, другая одёргивает.
Думаю про свою маму. Говорят все девочки, так или иначе, на свою мать похожи. Что-то в этом есть. Мама всю жизнь одинока — вот в этом мы как минимум отличаемся. У меня всегда была куча друзей, одногруппники меня любят, даже девчонки ко мне хорошо относятся. Не завидуют. Ну, может, самую малость. Честно говоря, я иногда сама себе завидую, какая я получилась идеальная. Если бы папка знал, что у него такая дочурка вымахает, никогда бы из семьи не ушёл. Но про его родню я даже думать не хочу. Сводный братик… я даже не знаю, как его зовут. Хоть папка со мной и не общается, но с матерью частенько в скайпе зависает. Даже денег выслал мне на институт.
Конечно! Десять лет мною не интересовался, а теперь вдруг нужна стала! Не удивлюсь, если этот… не знаю, как его ещё назвать… на свадьбу нашу с Сашкой заявится. Нет, его там не будет. Я — против. Про свадьбу я пока Сашке не говорю. Я всё в себе держу, шифрую, так сказать. Просто заговори я про свадьбу на второй неделе отношений, он решит, что я какая-то странная. Ещё имена детям предложила бы выбрать. Лично мне имя Артур нравится. Всё — никаких имён детям, никакой свадьбы, пусть он предлагает, пусть сам меня добивается, как во всех нормальных парах. Просто мне иногда кажется, что я слишком легко ему досталась, без борьбы совсем.
Мы с ним вообще забавно сошлись. Нас только по группам разделили, и я его в аудитории заметила. «Симпатичный», — подумала я и решила не заморачиваться. Я ещё тогда не знала, что я самая красивая девчонка на всём потоке, а может, и во всём институте. Просто я других тогда ещё не видела. А на следующий день, он проходил мимо и сказал: «Привет», а я не ответила — просто стояла и глазами хлопала, как дура. Это вслух я себя красавицей считаю, а про себя я знаю, что я та ещё дура, и стервой могу быть, и вообще характер у меня невыносимый. Посуду бить обязательно буду. И вены резать, хотя
А когда мы на третий день с ним увиделись, я поздоровалась первой и снова почувствовала себя дурой (я, наверное, рождена так себя чувствовать — всё это дурная наследственность). Ничего не хочу сказать про своих папу и маму, но откуда у меня всё это? Откуда?
В общем, я не помню, что он тогда ответил, но с уроков мы уже шли рядом, а на следующий день — под ручку, а потом оказалось, что мы встречаемся. Я о таком красавчике даже мечтать не смела… как и он о такой красотке.
На следующей неделе был конкурс поцелуев, и нас назвали самой красивой парой в институте. Хотя конкурс проходил только среди первокурсников.
Мне ещё семнадцать, а ему уже почти 19 — он в школу поздно пошёл, учился долго, готовился и непонятно как в этот институт попал, хотя его старшая сестра за границей учится. И он должен был за границей, только не срослось, вот и поступил в наш городской институт, даже в Москву не поехал.
Звонок; быстро дожёвываю сосиску и хватаю трубку.
— Юль, у тебя что там? — звучит взволнованный голос Катюхи.
— Всё в порядке, — говорю. — Я сейчас дома, простудилась.
— Хух, слава Богу! А я уже себе подумала, с тобой случилось что.
— Волновалась? — спрашиваю.
— Да меня Димка настроил, он ещё не хотел тебя с этим Сашкой отпускать.
— С Сашкой, — едва давлюсь от смеха. — Со мной вчера такая история случилась! Расскажу — не поверишь.
— Что там было? — Слышу на заднем фоне шум аудитории на перемене.
— Короче, мы к нему дом запёрлись, и стали в карты на раздевание играть… ну, ты понимаешь.
— Продолжай, — не без интереса говорит Катюха.
— Я всего две вещи снять успела — тапочки, но как я их снимала! Он обнимал мои ножки и поочерёдно их стягивал. — Я, как это рассказываю, от удовольствия даже губу закусила, и улыбочка на лице такая многозначительная. Я знаю, как я в таких случаях улыбаюсь. Поэтому мне лучше такие истории рассказывать по телефону. А то вживую я от стыда сгорю, зато по телефону могу во всех подробностях.
— И что? — спрашивает подруга. — Что было дальше?
— Дальше ему друзья позвонили. Какие-то странные друзья, на хачей похожие, и мы с ним в бильярдный клуб поехали.
— Два короля? — говорит Катюха.
— Да-да, «Два короля». А откуда ты знаешь?
— Пару раз там бывала. Там куча бильярдных столов и обслуживание неплохое.
— Ну да, короче, — продолжаю. — Мне этот его друг сказал, что я бутылку шампусика выиграла. А Сашка пить не стал, ну он же за рулём. Кстати, он мне даже порулить дал.
— У него есть машина? Я не знала.
— Да у него много чего есть, а машина не его, а отцовская. Но он меня за руль пустил. Представляешь, я всю дорогу за рулём была… там, правда, ничего сложно, передача какая-то и две педали. А он мне руку на коленку положил и говорил, какую педаль нажимать.
— Ну-у-у, не тяни, уже перемена заканчивается, — подгоняет Катюха.
— Выйди пока, ты ещё самого интересного не знаешь.
Глава 11