Белые розы
Шрифт:
Я больше не прикасаюсь к нему губами, а просто вожу рукой туда-сюда, дрочу ему. Вероятно, он и сам бы с этим справился не хуже меня.
«Я бесполезна», — думаю я, и вдруг мне становится так обидно! Ни пососать, ни потрахаться — бесполезный кусок мяса! Накрашенный, хорошо одетый, но бесполезный. Да кто же я? Откидываюсь назад в кресле и снимаю угги. Вытягиваю носочки.
— О-о-о! —
— Не мешай, я не это хотела сделать, — застенчиво улыбаюсь я. Хотя чего уже стесняться?
— Хорошо не буду. — Он снова откидывается на спинку своего кресла.
Чёрт, в этой машине не очень-то удобно, тем более прямо перед ветровым стеклом! Хорошо, что темно и стёкла тонированные.
Я прикасаюсь пальцем ноги в колготках к его эрегированному члену, провожу по нему и слышу, как Сашка начинает стонать. А скорее — сопеть, его стон и на стон-то не похож. Я снова провожу по нему ногой, а затем пытаюсь захватить головку его члена между большим и указательным пальцем ноги. Я думаю, что на ноге пальцы так же называются. Но у меня ничего не получается. Просто не выходит, и всё. Его член такой огромный — он не помещается между моими пальчиками.
Облокачиваюсь о руль и прикасаюсь к его члену ещё и левой ногой. Я держу головку его члена между двумя своими ногами и поступательно вожу ими вверх-вниз, вверх-вниз. Он застыл на месте. Всё вокруг замерло. Сашка смотрит на меня огромными округлившимися глазищами, а я своими ногами чувствую, как его буквально трясёт. Дрожь растекается по всему его телу волнами от спины до кончиков волос.
— А-а-х-х-х-х! — Он пытается он что-то сказать, но его губы дрожат, а я только-только вошла во вкус. Мне жарко, я ведь стараюсь, скидываю с себя жилетку и продолжаю дрочить ему ногами. Не зря мои ножки ему так нравились. Я старательно тяну носочки и аккуратненько вожу ими по члену, чтобы больно не зацепить.
Я вожу быстрее и ещё быстрее, я ускоряюсь, и тут он вскакивает и прижимает свой член головкой к моим ногам. Тёплая, горячая сперма брызжет на мои
Достаю влажные салфетки.
— Не вытирай, — вдруг говорит он.
— Хорошо, не буду. — Я любуюсь, как блестят мои ножки от его спермы, и надеваю угги прямо так. Дома их постираю. А сейчас мне приятно, мне почему-то нравится чувствовать его жидкость на своих ногах.
Сашка берёт у меня салфетку и вытирает ими свой член и руки.
— А мне, значит, прикажешь так ходить? — наигранно возмущаюсь я.
— Конечно, — улыбается, — ты же моя тёлка. И я тебя пометил.
И мы оба начинаем смеяться.
Он прижимает меня к себе и шепчет на ухо:
— Звёздочка моя любимая, как же я счастлив, что ты есть в моей жизни!
— А если бы меня у тебя не было?
Он включает какую-то спокойную радиостанцию и, улыбаясь, говорит:
— Делов-то! Нашёл бы себе другую.
— Ну вот! — обижаюсь я. — Испортил такой романтический момент!
Всё ещё чувствую на ногах его сперму, и это меня заводит.
— Я не договорил, — обижается в ответ Сашка. — Нашёл бы другую, но никогда не любил бы её так, как тебя.
И мне снова становится так приятно, даже ещё лучше, чем было! Я сижу в его машине, вся в его сперме, и слушаю какое-то радио, и мне так хорошо, как никогда ещё не было.
— Наверное, это самый счастливый день в моей жизни, — говорю шёпотом.
— Что ты, у нас ещё будет много счастливых дней!
Я откидываюсь в кресле и смотрю через затемнённый люк на звёзды в ночном небе.
Сашка заводит мотор.
— Куда поедем? — спрашиваю. Я сейчас всё делаю шёпотом, чтобы не разрушать мгновение.
— Тебя отвезём.
— А потом?
— Домой поеду — я уже протрезвел.
Мы целуемся, и я вывожу его машину из двора.
Всю ночь мне снится этот поцелуй, когда я обнимаю подушку.
Конец.
Больше книг на сайте - Knigoed.net