Белый брат Виннету
Шрифт:
– Ладно уж, раз без нашей помощи вам не обойтись, мы подскажем вам, что делать. Но мы не допустим, чтобы ваш вождь приказывал нам. Передай ему, что если он хочет разговаривать с нами, то пусть приходит сюда.
– Он никогда не сделает этого. Он - вождь!
– Я тоже вождь - известнее и значительнее его. Мы даже не знаем его имени. Так и передай ему слово в слово.
– Он не сможет прийти, даже если захочет: вождь ранен в руку.
– С каких пор сыновья команчей ходят на руках? Мы не нуждаемся ни в нем, ни во всех вас, и если он не захочет прийти к нам, то пусть
Ответ старика прозвучал столь решительно, что краснокожему не оставалось ничего другого, как согласиться.
– Я передам вождю желание Коша-Певе.
– И скажи ему, чтобы приходил один, без болтливых стариков, только и умеющих вспоминать былое. Ступай!
Индеец скрылся в темноте. Прошло немало времени, и мы увидели приближающуюся к нам фигуру нового вождя с орлиными перьями. Его левая рука действительно была перехвачена кожаной повязкой.
– Вы только посмотрите на него!
– презрительным шепотом произнес Олд Дэт.
– Он уже успел снять с убитого Белого Бобра отличие верховного вождя команчей и теперь преисполнен чувством собственного достоинства.
Вождь подошел и остановился, молча ожидая, что мы заговорим первыми. Но мы тоже хранили молчание.
– Мой белый брат просил меня прийти к нему, - не выдержал наконец краснокожий.
– Коша-Певе не нуждается ни в тебе, ни в твоих советах. Это ты должен просить меня. Но сначала назови свое имя, так как воинам не пристало беседовать, не узнав друг друга.
– Мое имя знают в прерии. Меня зовут Быстрый Олень.
– Я побывал во всех прериях, но ни разу мне не довелось слышать твое имя. Может быть, в прерии его и знают, но вслух не произносят. Как бы то ни было, теперь мы знакомы, и я разрешаю тебе сесть вместе с нами.
Вождь отступил на шаг, словно желая показать, что не нуждается ни в чьем разрешении, но все же вынужден был сдаться. Он медленно опустился на траву напротив нас и застыл изваянием. Однако он ошибался, полагая, что Олд Дэт первым начнет разговор. Старик совершенно не обращал внимания на краснокожего, и тому пришлось заговорить самому:
– Воины команчей собираются провести большой совет. Бледнолицые должны принять в нем участие.
– Думаю, это ни к чему. За одну только ночь я дал вам четыре дельных совета, но вы ни разу не прислушались к моим словам. Теперь я даже не хочу говорить с вами.
– Пусть мой брат знает, что мы нуждаемся в его опыте.
– Ах вот оно что! Не апачи ли подсказали вам, что Коша-Певе один мудрее всех воинов команчей, вместе взятых? Может быть, мой краснокожий брат поведает мне, удалось ли его воинам вырваться из долины?
– Проход завален огромными камнями и деревьями. Мы не смогли пробиться.
– Так я и думал. Вы очень громко оплакивали своих покойников и не услышали, как апачи валили деревья. Почему вы вовремя не погасили костры?
– Воины команчей теперь поступят умнее. Они поступят так, как скажет Коша-Певе.
– Что же, я готов дать вам совет.
– Тогда пойдем со мной. Воины и старейшины ждут тебя.
– Ну уж нет. Вы развели костры, и апачи видят, что происходит у вас в лагере. У меня нет желания подставлять
– Я жду твоего совета.
– Апачи не только заняли оба прохода, но и проникли уже в долину, вам отсюда не уйти.
– Но нас больше, и мы сильнее!
– Скольких воинов вы уже потеряли?
– Великий Дух взял к себе многих сыновей команчей, может быть, десять раз по десять.
– Именно поэтому надо отложить сражение до утра. Но когда рассветет, апачи будут видеть долину как на ладони и так расставят своих воинов, что вы нигде не укроетесь от их стрел. А потом к Виннету придет подмога, и апачей станет больше, чем команчей. Вас ждет смерть.
– Твои слова правдивы, хотя предвещают команчам беду. Если совет Коша-Певе спасет нам жизнь, мы расстанемся братьями.
– Я вижу, Быстрый Олень поумнел и понял, почему я называл эту долину ловушкой. Вы можете попробовать вскарабкаться наверх по скалам, однако сделать это можно будет только днем: в темноте воины свернут себе шеи. Но при свете солнца вам не удастся уйти незаметно - апачи догонят вас и перебьют, потому что вы останетесь без лошадей. Лучшее, что вы можете сделать для спасения жизни, - просить апачей о мире.
– Никогда! Апачи потребуют нашей смерти!
– Тебя это удивляет? Вы сами виноваты. Команчи напали на стойбища апачей в мирное время, убили их воинов, а жен и дочерей увели в свои вигвамы. Команчи вероломно убили послов апачей. Неудивительно, что апачи жаждут мести, и вам трудно рассчитывать на милость победителей. Вы сами заварили кашу - сами и расхлебывайте ее до конца.
Потрясенный горькими упреками вестмена, вождь молчал. Не знаю, доступно ли раскаяние душам краснокожих, но, когда он заговорил, голос команча звучал глухо и сдавленно.
Уфф! И ты говоришь это мне, вождю команчей?
– Даже будь ты Великий Маниту, и тогда я сказал бы тебе, что вы подло поступили с апачами. В чем была вина их послов? Разве они напали на вас первыми?
– Апачи наши враги, - упрямо воскликнул индеец с горящими от гнева глазами.
– Нет! Они жили с вами в согласии и мире, а вы выкопали топор войны и даже не известили их об этом! Вы знаете, что вся вина лежит на вас и что пощады вам не будет, поэтому попробуйте склонить их к миру. Ваше счастье, что здесь Виннету, а он никогда не был кровожадным. Может быть, он согласится выслушать вас и пойдет на уступки. Посылайте к нему вождей и немедленно начинайте переговоры. Если хотите, я сам пойду к апачам, чтобы замолвить за вас слово.
– Команчи скорее умрут, чем станут просить апачей сохранить им жизнь.
– Я дал вам совет, а воспользуетесь вы им или нет, - не мое дело.
– Разве у моего брата нет другого совета? Его слова говорят в пользу апачей, значит, он их друг.
– Я друг всем краснокожим воинам, пока они в дружбе со мной. До сих пор апачи не причинили мне вреда, почему же я должен быть их врагом? Это ты замышлял послать нас на верную смерть, ты хотел схватить нас и силой вынудить сражаться с апачами. Так скажи, кто нам друг - ты или Виннету?