Белый конверт для Люцеры
Шрифт:
* * *
Присев на качели среди кишащей сказочными идеями малышни с лопатками, грузовиками и куклами, в собственном дворе, Ваня, наконец, смог перевести дух и проверить состояние электронной игрушки. Батарея была в норме, никаких видимых повреждений на корпусе не было видно.
Он сделал это! Ещё не думая о последствиях своей вылазки, Иван блаженно откинулся на металлическую спинку и посмотрел на вечернее небо – было ещё светло, высокие липы несмело раскачивались под дуновением легкого ветерка, и всё, казалось, обрело закономерную гармонию. К нему вновь
– Он уже поигрался с «Троникой»? – услышал он вдруг рядом голос брата.
Бориска стоял рядом с качелей, держа в одной руке граблю, а в другой – ведёрко, из которого высовывалась ручка лопатки, и смотрел на такую взрослую игрушку, надёжно хранившийся в ладони старшего брата.
– Да, поигрался, – ответил Ваня и искренне улыбнулся. – Хочешь покачаться? Давай, я тебя подсажу.
– Нет. Хочу тоже поиграть, – брат кивнул на «Электронику».
Ване подумалось, что, пожалуй, Боря заслуживал этого куда больше, чем те трое на поляне.
– Дома я тебе сегодня обязательно дам, – заверил он мальчика. – Сейчас она мне ещё нужна.
– Тогда пойдём домой.
– Так ты ведь только вышел погулять! Смотри, сколько вокруг дел накопилось.
– Нет, я уже давно гуляю. Почти давно. Когда мама вернулась с работы, я уже не кашлял, и она мне разрешила. Мы видели в окно, как ты здесь сидишь, и бабушка меня проводила – вон она тебе машет.
Ваня обернулся и увидел бабулю, наблюдавшую за ними с тротуара. В руке у неё была неизменная сумка. Он помахал ей, и она в ответ кивнула и неторопливо пошла к автобусной остановке, на улице за углом.
– А вон Вовка с сестрой вышел! Ни-чи-во-си-бе-у-ни-во-ма-ши-на-а! – протянул в неподдельном восторге Борис и, тут же позабыв про всё остальное, неуверенно двинулся в направлении нового предмета своего восторга.
Ваня взглянул в том же направлении и встретился взглядом с Вовкиной сестрой. Ещё издали Боря затараторил:
– А ты дашь мне поиграть, а? Дашь?
Вова прижал к себе свою машину и взял Олю за руку. Она остановилась, присела на корточки и сказала:
– Вы же вместе можете играть с машиной, правда, Вова? Одному же совсем не интересно, а вдвоём веселее!
Вова не совсем был уверен, что это его личное мнение, но всё же кивнул в знак согласия. Ваня молча за ними наблюдал, перестав раскачиваться на качели. Ему захотелось быть сейчас на месте своего младшего брата – быть таким же непосредственным, открытым и общительным.
– Тебя как звать? – спросила Оля малыша.
– Это Борька вон с того подъезда, – ответил за мальчугана Вова. – А это его старший брат, Ванька.
На этом формальные представления окончились, и оба мальчика полезли в песочницу нагружать кузов новенького грузовика ценным строительным материалом. Оля выпрямилась, скрестив на груди руки и глядя на детей. На ней были короткие светлые шорты и ярко-голубая футболка. Её длинные волосы были подвязаны такого же цвета ленточкой, и Ваня тупо смотрел на неё, не решаясь что-либо вымолвить. Он встал с качели и переминался рядом с ноги на ногу, не зная, куда деть собственные руки, которые то засовывались зачем-то в карманы, то шарили по его собственным волосам, выдавая тем самым неподдельное волнение.
– Значит, сегодня это был Иван, кто интересовался
Упомянутый Иван не ожидал вопроса. Но быстро нашёлся, что ответить:
– А это, выходит, Вовина сестра раздаёт мячи по веткам деревьев, – промямлил в ответ он.
– Нечего прятаться по кустам! – засмеялась Оля.
– Так ты это специально, что ли? – удивился он и покраснел.
– А то!
– Я… может, тоже хотел бы… в теннис.
– Надо было подойти и спросить.
– Вот я и спрашиваю.
– И что тебя интересует?
– Как в теннис записаться.
– Очень просто: подходишь к тренеру и записываешься. Летом как раз новый набор в группу. Ты когда-нибудь держал в руке ракетку?
Кроме клюшки по зиме и удочки по осени, Ваня ничего такого в руках не держал. Ну, может, только в пионер-лагере ещё забавлялись в пинг-понг, и он честно признался в этом Оле. Она села на качели и подвинулась, как бы приглашая его сесть рядом. Он с трепетом последовал её примеру, каждой клеточкой своей правой стороны ощущая тёплое прикосновение её плеча.
– Пинг-понг тоже неплохо, – резюмировала она. – Вообще, теннис – это не сложно, важно освоить технику и иметь желание и настойчивость.
– Я очень настойчивый, – заверил он её.
Она повернулась, посмотрела ему прямо в глаза и совершенно серьёзно произнесла:
– Почему-то мне кажется, что так оно и есть.
Он смутился и, глядя в землю, пробормотал:
– Ты имеешь ввиду… в школе, там…
– Да, и школу тоже.
Он вдруг решился спросить:
– У тебя есть парень?
Оля бархатно рассмеялась.
– Ты ещё и решительный!
Ваня не знал, решительный он или нет, поэтому чистосердечно ответил:
– Я просто давно хотел с тобой познакомиться.
Теперь настала её очередь слегка порозоветь, и он это заметил.
– Вот ты, Ваня, однако…
– Ну, по крайней мере, уже познакомились, – бодро произнёс он и сменил тему. – Твоему когда в школу?
– Через 2 года.
– А Борька уже вот осенью пойдёт. Младший братец – это нечто, правда ведь? Я недавно соорудил для него на балконе что-то похожее на шалаш: крышу натянул, матрац внутри постелил, подушками всё выложил, так он меня теперь и не пускает туда! Организовал себе штаб-квартиру, устраивает приёмы для друзей – крокодилы, бегемоты, айболиты разные, ну, сама понимаешь! Они так важно по стеночке рассядутся, ручки калачиком сложат, а он их давай забавлять – этому конфетку, другому бабушкину плюшку, третьему сгущенку подавай… При этом постоянно бегает на кухню и всех заверяет, что это его приятели такие прожорливые, а сам он ни-ни-ни, только вот борщ у них желудок не принимает, и каши тоже…
Оля смеялась и рассказывала в ответ свои забавные истории про брата. Оба мальчугана тем временем успели загрузить ни один кузов песка и перевезти его за борт песочницы, так что одна из бабушек сделала им замечание, и им пришлось поменять дислокацию и организовать работы в обратном направлении. Ваня с Олей присоединились к ним, помогая маленькими лопатками загружать сыпучий материал и переваливать его обратно в песочницу.
Незаметно прошёл вечер, стало смеркаться. В песочнице оставались только они вчетвером, и пора было идти по домам. Владимир и Борис по-деловому пожали друг другу ладошки, договорившись опять встретиться во дворе завтра после садика.