Белый мусор
Шрифт:
Карл налили в цикорий Капитану и себе водки. Стукнулись кружками, обменявшись старинным негрянским приветствием:
— Муша!
Значение слова потерялось во тьме веков, но всякий негрянин помнил, что слово было вынесено с Африканского континента тех времён, когда глупые белые люди ещё не загадили планету Неудобью.
Навигатор вывел на экран изображение с бес-пилота:
— По старому курсу два новых вулканических образования. Один вроде ещё не раскупорился, второй добивает до
— Ищи обход.
— Можно пройти поверх нераскупоренного вулкана, просчитав траекторию так, чтоб выбросом не задело. Или же миновать эту часть маршрута, забрав глубже в Неудобь.
Капитан вопросительно посмотрел на Карла. Тот пожал плечами:
— Я военный пилот, ваши торговые заморочки не понимаю. Даже не понимаю, зачем в Неудобь лезть?
— Маршрут доставки груза сокращается в два раза. Даже с учётом постоянной корректировки курса из-за изменчивости ландшафта.
— Но ведь это против правил ТорФло?
Капитан поднял чашку:
— Бухать при исполнении — тоже. Так что скажешь, сынок? Ты же за безопасность отвечаешь.
— Я против того, чтоб соваться в Неудобь.
— Пойми, сынок, один час срезанного пути равен десяти эльфранков бонуса. А у меня жена, дети. Сын собирается поступать в Академию Динамического Воздухоплавания… Муша, сынок?
— Ладно, ладно. Муша! — Карл тоже поднял кружку. — Я за пролёт над вулканом. Чем глубже в Неудобь, тем больше проблем.
Капитан объявил навигатору:
— Пойдём над вулканом.
Подошёл к штурвалу и неторопливо крутанул. Скалистая гряда дёрнулась и поплыла навстречу.
— Это что? — спросил Карл, показывая на белую точку у подножия скал.
— Развалины тачек каких-то, — небрежно отозвался капитан. — Чего только из Неудоби не выбрасывает. Я уже третий рейс делаю над ними, ничего особенного.
— Покажи, что там, — попросил Карл навигатора.
На экране отобразилось белое пятно. Бес-пилот снизился и пятно приобрело отчётливую форму белого автобуса. Рядом с ним стали видны самосборные бронепежо.
— Выживанцы, — махнул рукой капитан. — До нас не допрыгнут, так что расслабься, сынок.
— Не допрыгнут, но дострелят, — заметил Карл.
— Из чего? Откуда у них гранатомёты?
— Недавно они разграбили гуманитарный конвой в Нагорную Монтань.
— Хм, это серьёзнее… Но на этот случай у нас несколько тысяч тепловых ловушек. Поболее, чем на ваших эликоптерах, хе-хе. Преимущество грузового транспорта.
— Судя по инфракрасному сканированию в автобусе и машинах никого нет, — доложил навигатор.
— Ладно, возвращай бес-пилота в стойло, — ответил капитан.
Неизвестный автобус остался позади. Карл спустился в жилой отсек и стал смотреть в панорамные иллюминаторы на вершины гор, проносящиеся на расстоянии вытянутой руки. Зрелище настолько красивое, что почувствовал прилив вдохновения. Достал пудреницу с гербом
Рация на плече зашипела:
— Карл, это капитан. Дежурный механик восьмого мотора не выходит на связь. Возможно, это помехи, ведь мы почти на линии с Неудобью, но лучше проверить…
— Что-то с двигателем?
— Нет, но при вхождении в Неудобь каждый механик должен отчитаться о работе моторов. Восьмой молчит.
— Понял.
Карл с сожалением смахнул пудру в пудреницу. Пальцем собрал с выступа крошки и облизал. Застегнул шлем скафандра и стал протискиваться по узкому проходу до шлюза моторной гондолы номер восемь.
Глава 44. Кулуары
На замазанном красной краской стекле над дверью шлюзового отсека неравномерно светилось слово «Атмосфера», означавшее, что воздушный корабль проходит неблагоприятную зону.
Карл ждал, когда надпись погаснет.
«Дирижабли и аэронефы — очарование старинного благородства, — размышлял он. — Но зачем делать атмосферный шлюз на корабле, где всё равно нет герметичности и личный состав при сигнале «Атмосфера» всё равно не одевает скафандры?»
Дверь отошла в сторону, застряв на середине. Карл протиснулся боком, пробуя сдвинуть дверь дальше. Очарование старинного благородства слишком заржавело, чтоб открыться до конца.
К моторной гондоле вёл железный мостик с тросами вместо перил, расположенный поверх мощного каркаса крепления гондолы. Карл отшатнулся. Кромка скалы промелькнула так близко от мотора, будто дирижабль вот-вот напорется на острые вершины.
Турбинный мотор заглушал прочие звуки, которыми богата Неудобь. Сквозь облака прорвался сноп искр и раскалённых минералов в окружении капелек лавы. Каменный салют Неудоби.
Карл дошёл до середины мостика, когда увидел, что механик лежал на спине. Рука свешивалась вниз, колыхаясь от встречного потока воздуха.
Выхватив из-за спины автомат, Карл сел на колено, направив дуло в сторону механика. Конечно, тот мог потерять сознание по забывчивости, оставшись без шлема. Но какой имбециль будет так рисковать?
Время от времени вулканический дым или пар заслоняли механика, но турбина мотора быстро всасывала их в себя.
Из-под мостика появилась голова в самодельном скафандре из ведра, прорезь для глаз, заклеена мутной плёнкой. Подтянувшись на руках, выживанец взобрался на мостик. И сразу прошёл внутрь гондолы. За ним ещё один и ещё. На всех нелепые шлемы, сделанные то из фары бронепежо, то из солдатской каски, то из кусков стекла, соединённых липкой лентой. У одного вообще был простой пластиковый мешок с трубкой для воздуха, которая подсоединялась бог знает куда на нижней части его спины. Все выживанцы спрятались в моторной гондоле.