Шрифт:
Первая встреча
Санкт-Петербург, Ноябрь 1916г.
Бежала она сквозь промозглую осень
Туда, под мостом где темнела вода.
Потеряна шляпка, и плащ ловко сброшен.
Стоит у перил. Вот и все. Навсегда
Готова проститься с людьми и всем миром,
Но слезы упорно текут по щекам.
Все то, что хранила в душе и любила,
Растерзано в клочья жестокой Маман.
Был жив бы отец, не случилось б такого.
По сердцу он выбрал бы ей жениха.
Но он их покинул, и маменьке слова
Не скажет никто. Ночь тревожна, тиха.
За поручень держится. Прыгнуть готова.
И лучше потонет, чем замуж пойдет
За старого графа. Холодным покровом
Обнимет вода, знает, в ночь заберет.
Расправлены плечи. Нагнулась чуть ниже.
Секунды полета и слышный чуть всплеск.
Кружит мелкий снег, оседая на крышах,
Теряя в ноябрьском сумраке блеск.
Объятья воды ей ни сколь не приятны!
Иголками колют, и тянет на дно.
Она хочет жить! Только выплыть обратно
Не может никак…
Ей уже все равно,
Последние силы покинули. Руки
Немеют от холода, нечем дышать
Подумала: «Глупо, от бреда, от скуки,
Из чувства протеста вот так умирать.
Ведь жизнь-то ценнее. Пускай с нелюбимым
В провинции дальней с тоски погибать.
Все лучше, чем в реку бросаться пугливо.
И счастье какое ведь – просто дышать!»
Она все на свете отдаст. Ей вернуться
Хотелось всего ненадолго назад.
А может быть сон это? Ей бы проснуться.
Открыть замутненные илом глаза.
Тогда поступила бы точно иначе,
И выход она непременно б нашла.
Но время упущено. И не заплачешь.
Раскинула руки и в воду ушла.
***
Он шел в одиночестве. Снег под ногами,
Коснувшись земли, моментально чернел.
Вдали ресторан освещен был огнями.
Пустынная улица. Все, что хотел,
Он сделал в столице. Пора возвращаться
Обратно на фронт. Там его уже ждут.
Посланье доставлено. Время прощаться
С богемной средой, и его не влекут
Шампанское, танцы и сплетни пустые,
Волненье девичье, стеснительный взгляд.
В душе он солдат, и желанья простые.
Считает, что форма – прекрасный наряд.
Он с ней породнился, казалось, с пеленок.
Отец был военный, и он не отстал.
Когда-то он был капитанский ребенок,
А нынче он только лишь контр-адмирал.
Он с сыростью, с влагой и солью был дружен.
Они были рядом с ним, верно, всегда.
Он шел через лужи, в себя лишь погружен.
На улице тихо. И только вода,
Как медленно плещется в узком канале,
Не слышал, коль к звуку тому он привык.
И даже не принял значенья в начале
Тому, что был всплеск, после девичий вскрик.
Он замер. Вгляделся назад в темноту,
Увидел притоптанный снег и следы.
Пальто сбросил наземь, тот час на лету,
И прыгнул за нею. Сквозь толщу воды
Виднелось лицо, белокурые пряди,
Большие глаза, тонкий девичий нос.
Поглубже нырнул, обхватил ее сзади,
Три мощных гребка. Вот и мелко. От слез
Глаза застилавших, слепою казалась,
Закашлялась громко, одета едва.
Скрывать дрожь, озябшая, и не пыталась,
Но главное то, что девица жива.
Поднялись на мост. На дрожащие плечи
Девичьи набросил скорее пальто
– Кто будете? – задал вопрос он чуть резче,
Хотел чем девице.
– Для Вас, я – никто!
–
Ответила тоном с его очень схожим.
Затем резко дернулась. Скинула прочь
Сырое пальто. И не скрыв в пальцах дрожи,
Походкой несмелой отправилась в ночь.
***
Смотрел он ей в след будто громом сраженный,
Такого никак он не мог ожидать,
Взамен благодарности слов окрыленных,
Девица решила тихонько сбежать.
Поднял он пальто и накинул на плечи,
Неважно, что льется с одежды вода,
Побрел, улыбаясь, к гостинице. Встреча
Ждала его нынче. Как впрочем, всегда.
Вся жизнь его встречи, баталии, море,
Мундир офицерский, тревожные дни.
Привык он с судьбою отчаянно спорить,
С фортуной под руку шагали они.
***
Себя обнимает, пытаясь согреться.
Но пальцы озябли – ни капли тепла.
Шагает вперед – больше некуда деться -
В усадьбу к Маман. Та исполнена зла.
Ее уже ищут, наверно. Не важно.
О, как не хотелось обратно идти!
Она все решила. Ей больше не страшно.
Она против воли не сможет пойти.
Обида в глазах, на ресницах смятенье,
Соленые капли скользят по щекам.
На миг сжалось сердце. Тревога. Сомненье.
Отбросила прочь. Как в надежных руках
Стояла спасителя – вспомнила. Вспышка.
Глаза его темной полны синевы,
И плечи широкие, кажется слишком…
О, право, какая усмешка судьбы!
Жестоко играет. В сравнении с графом
Их добрый дворецкий безусый юнец,
А ведь ему семьдесят. Как же не прав был,
Когда ее сватал он. Может слепец?