Белый вереск

Рединг Жаклин

Девушка сразу же обратила внимание на то, что Роберт назвал ее Катрионой, а не Кэтрин. Почувствовав себя увереннее, она улыбнулась.

— Рада познакомиться с вами, лорд Ноа, — приветливо проговорила она.

Ноа отвесил ей сердечный поклон.

— Нет, это мне очень приятно, — заулыбался он. — Я так рад, что вы станете членом нашей семьи. Надеюсь, тетушка Эмилия уже сказала вам это. Наконец-то я вижу вас и должен признаться, что вы такая же красивая, как и ваш почерк! — Он поцеловал Катрионе руку. — Благодарю за то, что вы помогали мне переписываться с братом, пока он жил затворником в Россмори.

— Я была рада хоть как-то

скрасить его невеселое существование, — пожала плечами Катриона.

Ноа повернулся к Роберту:

— Знаешь, я безумно рад, что ты вернулся домой, Роб, и лишь теперь понимаю, почему ты задерживался в Шотландии так долго.

Кивнув, Роберт обернулся, услыхав за спиной знакомый голос.

— Это же замечательно, Девонбрук! Вот уж повезло так повезло! Благодаря тебе я только что выиграл тридцать гиней у сэра Генри Портера, который ставил на то, что ты не вернешься в Лондон до Нового года!

Роберт от души расхохотался. Смех его был низким и глубоким. Катрионе ни разу не доводилось слышать этого звука, но он ей сразу понравился.

— Как я рад встретиться с тобой, Толли, — улыбнулся герцог, пожимая руку приятелю, — Поверь мне, я не преувеличиваю.

Катриона никогда не видела столь ярко одетого мужчину, впрочем, костюм Толли нельзя было назвать безвкусным или излишне пестрым. Каждая деталь, начиная от зеленого сюртука и заканчивая желто-коричневыми бриджами и до блеска отполированными сапогами — даже полосатый жилет! — была уместна, и все вместе составляло идеальный комплект одежды.

— Ага! — вскричал Толли, поворачиваясь лицом к Катрионе. Не дожидаясь, пока Роберт его представит, Толли продолжал: — Кажется, я знаю, кто вы, дорогая моя. Нет сомнений в том, что передо мной — мисс Данстрон. Да уж, наш Роберт не промах. Подумать только, ничего не видя, отыскать такую красавицу! — Толли склонился над рукой девушки. — Я очень, очень рад познакомиться с вами, мисс Данстрон. Просто счастлив.

Катриона улыбнулась.

— Благодарю вас, лорд Шелдрейк.

— Ах, умоляю вас, для друзей я просто Толли, — замахал руками приятель Роберта. — Смею надеяться, что и вы войдете в их число. — Толли повернулся к Эмилии. — А кто же это очаровательное существо? — В глазах его заплясали смешливые искорки. Толли внимательно оглядел тетушку Эмилию через лорнет. — Уж не леди ли Эмилия Иденхолл передо мной? Пожалуй, мне стоит предупредить игроков за игральными столами. — Он перевел взгляд, на Катриону. — Умоляю вас, дорогая, не обольщайтесь ее невинной внешностью. Под этими кружевными оборочками кроется хищная, не знающая поражений акула карточной игры!

Эмилия кокетливо ударила его веером.

— Вы несносны, милорд, — рассмеялась она. — Ох уж эти ваши насмешки над пожилой дамой!

Тут зал наполнился музыкой и, не выпуская руки Эмилии, Толли спросил:

— Вы позволите мне пригласить вас на первый же танец, миледи? Думаю, из нас с вами получится отличная пара. — И, не дав даме опомниться, Толли вывел ее на середину зала.

Катриона повернулась к Роберту, стоящему подле нее. Несколько минут они наблюдали за танцующими, но вдруг девушка почувствовала на себе взгляды присутствующих. Все опять глазели на них, на Роберта, с таким видом, словно сам дьявол во плоти явился на бал. Они осуждали его. Судя по нахмуренным бровям и крепко сжатым губам Роберта, от его внимания тоже не ускользнуло оскорбительное поведение этих людей.

И Катриона рассвирепела. И они еще считают себя воспитанными?!

Это и есть сливки общества? Что бы они там ни считали, Роберт был герцогом, и они обязаны уважать его! Его титул! Он потерял семью! Ну как они могли быть такими жестокими?

И когда до ушей Катрионы явственно донеслось слово «убийца», ее терпение лопнуло. Музыканты заиграли другую мелодию. Повернувшись к Роберту, девушка предложила:

— Хочешь потанцевать?

Глава 22

Если Роберта и удивило предложение Катрионы, он ничем этого не показал. Собственно, лицо его даже не дрогнуло, но он ласково шепнул ей:

— Ты должна запомнить, что обычно мужчины приглашают дам на танец, а не наоборот.

Девушку его замечание нисколько не задело.

— Так почему же ты меня не пригласил? — пожала она плечами.

Роберт оглядел толпу присутствующих.

— Знаешь, — признался он, — что-то танцы не кажутся мне привлекательными… Во всяком случае, сейчас… Все и так на меня бесцеремонно глазеют, да и ты, признаться, привлекаешь излишнее внимание.

— Если мы станем танцевать, то у них хоть появится повод для сплетен. — Девушка взяла герцога за руку, давая понять, что не желает больше спорить. — А потом, ты же платил мистеру Уилсону за уроки танцев для меня. Так проверь хотя бы, не зря ли ты тратил собственные денежки.

Они вышли на середину залы.

— По-моему, музыканты готовятся исполнить вальс, — заметила Катриона, поворачиваясь к Роберту.

— Думаю, ты права, — сухо проговорил Роберт. Уголек его рта дернулся, когда он взял ее за талию.

— Надеюсь, ты сможешь вести меня? — забеспокоилась девушка. — Мистер Уилсон говорил, что это нелегко, особенно мужчинам. У них нога больше, да и вообще…

— Что ж, придется попробовать, — пробурчал герцог себе под нос.

Но вот музыка заиграла. Поначалу Катриона пыталась краем глаза наблюдать за гостями, но Роберт закружил ее в танце, крепко прижимая к себе, и… И она забыла обо всем на свете, отдаваясь быстрому ритму танца. А когда, подняв голову и увидев, с какой страстью смотрит на нее герцог Девонбрук, она и вовсе на мгновение лишилась дара речи. Казалось, он пожирает ее своими золотисто-карими глазами, ярко сияющими в свете множества свечей.

— Не помню, — улыбнулся он, — говорил ли я тебе, что сегодня вечером ты просто потрясающе выглядишь?

Катриона онемела от волнения.

— Ах! — лишь выдохнула она.

И вдруг взгляды любопытных и их сплетни перестали иметь для нее значение. Ее сердце бешено колотилось, ноги, легко касаясь пола, следовали в такт музыке. Казалось, весь мир исчез, остались только они вдвоем. Такое же чувство было у Катрионы, когда они оказались с Робертом запертыми в пещере во время прилива. Тогда тоже важнее всего на свете были их ощущения. И сейчас все было словно во сне… Кто знает, может, Роберт еще полюбит ее?..

С того дня, как он попросил ее руки, Катриона только об этом и думала. И то и дело спрашивала себя, не слишком ли многого она хочет. Интересно, напоминают ли ее чувства к нему чувства тех героинь, о которых она читала в книгах? А может, все это неправда? Может, про любовь только в книгах пишут, а на самом деле ее и не существует вовсе? Девушка подумала об Энгусе и Мэри. Если кто на свете и любил друг друга, так это они, вот только была ли эта любовь страстной, без которой прожить нельзя, или их чувства были иными?