Белый волчонок

Кас Маркус

— Или ваша верховная учит именно этому? Не замечала у Белаторских излишней скромности. Наглости, впрочем, тоже, хотя положение личной императорской армии обязывает вас быть сильнее прочих. Неужели тот, кто открывает пути, не требует жертв?

Мне чудится приглушенное рычание за спиной и я даже оборачиваюсь. Но никто не таится в полумраке храма и не возникает из воздуха.

Слишком много вопросов, правильных ответов на которые я не знаю. Но если «у нас» есть своя верховная жрица, лучше пойти к ней.

— Я не обесцениваю

дар богов. Как и почтение. Просто лучше… полагаться на свои силы в первую очередь, — я так тщательно подбираю слова, что от напряжения шумит в ушах. — Благословение богов надо оправдать. А не просто заслужить храмовым дежурством. Вот что я имел в виду.

— Ммм, какой умный мальчик, — Кира награждает меня долгим взглядом сверкающих зеленых глаз.

Я никак не могу понять, что в них — усмешка, провокация, очередная проверка… В таких играх я полный профан. Слово «мальчик» неприятно скребет внутри, но ее тон вызывает вовсе не неприятные чувства.

Мы завершаем обход молча. Я размышляю над словами жрицы, а она о чем-то своем, наверное божественном. Двери храма открываются для всех и редкие посетители ходят по залу, стараясь не шуметь. Мы же останавливаемся за колоннами, скрытые от их взглядов.

Кира приближается, словно хочет сказать что-то на ухо. Я наклоняюсь к ней и тут она поворачивает голову и целует. От прикосновения ее губ кровь ударяет в голову. И не только в голову. Проносится мысль о неподобающем поведении в священных местах. И тут же испаряется — жрице виднее что можно делать в храме, а что нельзя.

Я прижимаю упругое женское тело к себе и наслаждаюсь поцелуем. Девушка мягко подталкивает меня, придавливая к стене. Подхватываю ее за талию и разворачиваю — ничего не имею против женской инициативы, но предпочитаю сам контролировать ситуацию.

«Отвечай, что с тобой?» — опять звучит в голове голос Яра.

Ну вот сейчас вообще не вовремя. Мои руки уже добираются до бедер жрицы, путаясь в длинном платье.

Кира стонет и хватается за мой ремень, спешно расстегивая. Мы становится откровенно наплевать где мы находимся, я хочу лишь одного — почувствовать нежные руки красавицы, а потом развернуть ее, нагнуть и прямо тут…

— Ты чего творишь!? — шипит над самым ухом скрипучим голосом брата.

И сейчас это точно не в моей голове.

Глава 4

Сумеречного кота тебе за пазуху, Яр! Мало того, что нас застают, словно школьников, так еще и прерывают на самом интересном месте. Сдерживаясь, чтобы не послать родственника куда подальше, я застегиваю штаны.

Кира отворачивается, поправляя задравшееся платье. На ее лице при этом — ни капли смущения. Я же не знаю, стоит ли бояться попадания в такую недвусмысленную ситуацию посреди храма.

Брат, уже открывший рот для гневной тирады, захлопывает его, увидев с кем я обжимался. Он сглатывает, изображает поклон и официально обращается:

— Жрица.

— Княжич, — она в ответ лишь обозначивает кивок, при этом вопросительно изогнув бровь.

— Я… — тут же теряется Яр от ее взгляда, но собирается, переключившись на меня: — Ты почему мне не отвечал? Я беспокоился.

Еще бы я знал, как отвечать на голоса в голове. Становится немного стыдно, наверняка он и правда волновался за младшего брата. Как и о том, чтобы не получить втык от родни, когда обнаружится моя пропажа.

— Был занят, извини, — откровенно ухмыляюсь я, скрывать чем конкретно уже поздно.

Да уж, меня несет, но кровь еще не отступила от всех думающих органов. Да и больно, черт возьми. Ну вот не мог братишка подождать минут пять. Не знаю уж, что нашло на Киру, но ослушаться служителя храма — грех, разве нет?

— Что-то случилось? — я глубоко вздыхаю, успокаиваясь.

— Нас ждут на ужине. Если ты не поторопишься, мы опоздаем. Это недопустимо, — отчеканивает брат, сдерживая гнев.

Значит семейные порядки довольно строгие. Мог бы предупредить заранее. Или он предупреждал? В мыслях все еще витают совсем другие сцены.

— Я извиняюсь, но мне придется уйти. Судя по всему, прямо сейчас, — обращаюсь я к жрице, поклонившись. — Надеюсь, до скорой встречи.

И позволяю себе подмигнуть — чем, к счастью, вызываю ее довольную улыбку. Возможно шанс получить и информацию, и удовольствие, не упущен. Получив благосклонный поклон Киры в ответ, мы выходим на улицу.

Солнце уже почти село, превращая реку в расплавленное золото и я поначалу чуть не слепну, после слабо освещенного храма.

В небе надо мной мелькает что-то с двухметровыми крыльями, вынудив меня споткнуться и заморгать. Тут что, еще и птеродактили летают?

Я верчу головой по сторонам и даже поворачиваюсь вокруг своей оси. Но «птичка» уже пропала из виду.

Чуть не упускаю из виду я и брата, пока в очередной раз хлопаю глазами. Яр ждет меня на катере у спуска, где меня высадили в предыдущий раз. Движение на Неве усилилось, сотни моторных лодок, катеров и небольших яхт носятся во всех направлениях. Посреди дельты качается на волнах старомодный парусник.

— Императорской семьи, — комментирует брат мой восхищенный взгляд. Похоже свежий воздух и теплый вечер благоприятно влияет на его плохое настроение, Яр чуть подостыл.

Путь домой, к моему сожалению, занимает минут десять, так стремительно мы мчимся через бурлящую движением реку, сворачиваем в узкий канал и швартуемся у причала особняка. Водные дороги приводят меня в детский восторг. Странно, я то раньше думал, что меня укачивает.

Хоть еще не стемнело, в парке горят фонари. Где-то в кустах шумит вода, работают поливалки. Птички щебечут в кронах деревьев. Хочется никуда не торопиться, а прилечь на травке и насладиться чудесным вечером.