Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах.

Автор неизвестен

19

Легче ей было битву начать. чем свадебный пир или с милым беседу».

Когда конунг Ангантюр услышал это, он сжал губы и долго молчал. Наконец он сказал: «Не по-братски поступил с тобой Хлёд, сестра моя благородная!» Затем он окинул взором свою дружину, которая была немногочисленна, и сказал:

20

«Много нас было за чашею меда, да мало осталось для ратного дела.

21

Нету в дружине моей никого, кто бы поехал и щит бы понес, чтобы вызвать на бой гуннское войско. хотя б я прибавил к просьбам награду».

Гицур Старый сказал:

22

«Не стану просить в награду себе даже ничтожной золота доли; но я поеду и щит понесу, чтоб гуннам вручить жезл войны [922] ».

922

… чтоб гуннам вручить жезл войны— вызвать их на бой.

(…) Гицур надел хорошие доспехи и вскочил на своего коня, как юноша. Затем он сказал конунгу:

23

«Куда мне позвать гуннов для схватки?»

Конунг Ангантюр сказал:

24

«К Дюльгье [923] зови их, на Дунхейд [924] зови, зови их в пределы Ёссурских гор; [925] там г?тов дружины в битвах нередко победу и славу себе добывали».

923

Дюльгья. — Некоторые исследователи предполагали, что это Дунаец (приток Вислы), другие — что это Морава (приток Дуная).

924

Дунхейд. — Название это связывали и с Дунаем, и с Верхней Вислой (на которой жило племя лугидуны), и с Доном.

925

Ёссурские горы— «ясеневые горы». Обычно предполагают, что это Малые Карпаты.

И вот Гицур ускакал и ехал долго, пока не подъехал к войску гуннов. Он приблизился настолько, что его могли услышать, в крикнул громким голосом:

25

«Войску разгром и гибель вождю! Подняты стяги, против вас Один!

26

Зову я вас к Дюльгье, на битву сзываю на Дунхейд, в пределы Ёссурских гор! Усейте поля своими телами, пусть Один направит копье, как сказал я! [926] »

926

… пусть Один направит копье, как сказал я! — Гицур бросает копье во вражеское войско, тем самым посвящая его богу войны Одину, и призывает Одина осуществить сказанное им заклятье.

Услышав слова Гицура, Хлёд сказал:

27

«Схватите скорее Гицура Старого!»

А конунг Хумли сказал:

28

«Посланца не троньте, — один он приехал».

(…) Гицур пришпорил своего коня и поскакал к конунгу Ангантюру. Он предстал пред ним и приветствовал его. Конунг спросил, был ли он у гуннов. Гицур сказал: «Я говорил с ними и позвал их на поле битвы на Дунхейде и в долины Дюльгьи». Ангантюр спросил, как велико войско гуннов. Гицур сказал: «Их великое множество.

29

Шесть боевых у гуннов полков, в каждом пять тысяч, а в тысяче — сотни счетом тринадцать, в каждой же сотне вчетверо больше воинов смелых».

На следующий день они начали битву. Они бились целый день и вечером вернулись в свои шатры. Так они сражались восемь дней (…). День и ночь к Ангантюру подходили подкрепления со всех сторон, так что у него было не меньше народу, чем вначале. Битва стала еще жарче, чем раньше (…). Готы защищали свою свободу и свою родину, сражаясь против гуннов, они поэтому стойко держались и подбадривали друг друга. К концу дня натиск готов стал так силен, что полки гуннов дрогнули. Увидев это, Ангантюр вышел из ограды щитов, стал во главе войска и, взяв Тюрвинг в руки, начал рубить людей

и коней. Ограда щитов вокруг конунга гуннов была прорвана, и братья сошлись друг с другом. Тут Хлёд пал, и конунг Хумли пал, и гунны обратились в бегство, а готы убивали их, и убитых было так много, что реки оказались запружены и вышли из берегов, и долины были заполнены мертвыми лошадьми и людьми и залиты кровью. Ангантюр пошел тогда на поле боя посмотреть на убитых и нашел своего брата Хлёда. Тогда он сказал:

30

«Сокровищ тебе немало сулил я, немало добра мог бы ты выбрать; битву начав, не получил ты ни светлых колец, ни земель, ни богатства.

31

Проклятье на нас: тебя я убил! То навеки запомнят; зол норн приговор!»

Ангантюр долго был конунгом в Хрейдготаланде. [927] Он был могуч, щедр и воинствен, и от него произошли роды конунгов.

927

Хрейдготаланд— земля хрейдготов. Скорее всего, хрейдготы — это то же, что готы.

Песнь о Нибелунгах

Перевод с средневерхненемецкого: Ю. Б. Корнеев

Авентюра I

1 Полны чудес сказанья давно минувших дней Про громкие деянья былых богатырей. [928] Про их пиры, забавы, несчастия и горе И распри их кровавые услышите вы вскоре. 2 Жила в земле бургундов [929] девица юных лет. Знатней её и краше ещё не видел свет. Звалась она Кримхильдой [930] и так была мила, Что многих красота её на гибель обрекла. 3 Любить её всем сердцем охотно б каждый стал. Кто раз её увидел, тот лишь о ней мечтал. Наделена высокой и чистою душой, [931] Примером быть она могла для женщины любой. 4 Взрастала под защитой трёх королей она. Бойцов смелей не знала бургундская страна. То были Гунтер, [932] Гернот, млад Гизельхер [933] удалый. Сестру от всех опасностей любовь их ограждала. 5 Всем взяли — и отвагой и щедростью они, [934] И род их достославный был знатен искони. Владели эти братья Бургундией втроём, И многих гуннов Этцеля [935] сразил их меч потом. 6 На Рейне в Вормсе жили с дружиной короли, И верность нерушимо вассалы их блюли: Не изменили долгу герои даже там, Где смерть им уготовила вражда двух знатных дам. 7 Была в крещенье Утой их мать наречена. Отец их Данкрат [936] умер, и перешла страна По праву и закону под власть его сынов. А смолоду он тоже был грозою для врагов. 8 Могущественны были три брата-короля. Служили им оплотом, как вам поведал я, Богатыри-вассалы, привыкшие к победам, Отважные воители, которым страх неведом. 9 Владетель Тронье Хаген, и Ортвин Мецский с ним, И Фолькер из Альцая, что слыл бойцом лихим, И Данкварт, храбрый витязь, брат Хагена [937] меньшой, И два маркграфа [938] — Эккеварт и Гере удалой. 10 Начальником над кухней был в Вормсе Румольт смелый. [939] Следили он, и Синдольт, и Хунольт, чтоб имела Дружина всё, что нужно для честного житья. А сколько добрых воинов не называю я! 11 За чашника был Синдольт, воитель, полный сил. Постельничим был Хунольт, конюшим Данкварт был, И стольник Ортвин Мецский, его племянник славный, С ним честь владык Бургундии оберегал исправно. 12 О том дворе блестящем, о тех богатырях, О подвигах великих и доблестных делах, При жизни совершённых отважными бойцами, Я мог бы вам без устали рассказывать часами. 13 И вот Кримхильде знатной однажды сон приснился, Как будто вольный сокол [940] у ней в дому прижился, Но был двумя орлами заклёван перед нею. Смотреть на это было ей всех смертных мук страшнее. 14 Про сон [941] свой вещий Уте поведала девица, И мать ей объяснила, какой в нём смысл таится: «Тот сокол — славный витязь. Пусть Бог хранит его, Чтоб у тебя не отняли супруга твоего». 15 «Нет, матушка, не надо о муже толковать. Хочу, любви не зная, я век провековать. Уж лучше одинокой до самой смерти жить, Чем, потеряв любимого, потом о нём тужить». 16 «Не зарекайся, дочка, — так Ута ей в ответ. — Без милого супруга на свете счастья нет. Познать любовь, Кримхильда, придёт и твой черёд, Коль витязя пригожего Господь тебе пошлёт». 17 Сказала королевна: «Нет, госпожа моя, Любви конец плачевный не раз видала я. Коль платится страданьем за счастье человек, [942] Ни с кем себя венчанием я не свяжу вовек». 18 И вот, любви чуждаясь, прекрасна и юна, Покоем наслаждаясь, жила она одна И сердце не дарила ни одному бойцу, Покуда витязь доблестный с ней не пошёл к венцу. 19 То был тот самый сокол, что снился ей во сне. И страшно отомстила она потом родне, Кем у неё был отнят супруг и господин: Погибли многие за то, что принял смерть один.

928

Богатыри. — Первоначальное значение термина «Recke» — «изгнанник», затем: «одиноко странствующий герой», отсюда — «герой» вообще.

929

Земля бургундов— область на среднем Рейне, с центром в Вормсе. Здесь в IV — начале V века жило германское племя бургундов, до того как в 437 году оно было разгромлено кочевниками-гуннами, вторгшимися с востока. В основе повествования «Песни о нибелунгах» лежит до неузнаваемости переработанный рассказ об этом давнем историческом событии.

930

Кримхильда— Гудрун скандинавских песен, приобретающая, однако, в немецком эпосе новые черты, вследствие чего сказание о её мести за родичей (см. «Старшую Эдду») превращается в повествование о её мести родичам. Образ Кримхильды в первую очередь придаёт единство «Песни о нибелунгах», которая начинается сном юной Кримхильды (строфа 13 след.) и завершается её смертью, следующей непосредственно после осуществления ею мести за Зигфрида.

931

Наделена высокой и чистою душой… —Имеются в виду куртуазные добродетели, обычаи и формы поведения и благовоспитанности, считавшиеся образцовыми в среде знати.

932

Гунтер(Гуннар «Старшей Эдды») — его имя восходит к имени бургундского короля Гундихария (или Гундахария).

933

Млад Гизельхер— прозвище брата Гунтера «дитя» сохраняется на протяжении всей эпопеи, несмотря на то что её течение охватывает около сорока лет. В этом некоторые исследователи видят симптом специфического отношения ко времени, присущего эпосу: его герои не стареют.

934

Всем взяли — и отвагой и щедростью они… —Щедрость считалась неотъемлемым и обязательным качеством государя и вообще знатного господина. Её демонстрации и восхвалению в средневековой поэзии, в частности в «Песни о нибелунгах», уделяется огромное внимание.

935

Этцель— гуннский вождь Аттила, к которому восходит это имя (Атли в «Старшей Эдде»), создал в V в. на территории Европы огромную державу, оказавшуюся, однако, непрочной и распавшуюся со смертью Аттилы в 453 г. Аттила умер в ночь после брачного пира от кровоизлияния, но вскоре возникла легенда о том, что виновницей его смерти была взятая им в жёны германская девушка Хильдико. Напомним, что в песнях «Старшей Эдды» супруга Атли Гудрун умерщвляет его.

936

Данкрат. —В более древних сказаниях имя отца бургундских королей — Гибих (отсюда их род именовался Гибихунгами).

937

Хаген. —Из брата короля, каким был Хёгни в песнях «Эдды» (в «Саге о Тидреке» он — сын альба, сверхъестественного существа, и матери бургундских королей), Хаген в немецком эпосе превратился в верного вассала Гунтера. Название «Тронье», владение Хагена, возможно, восходит к древней Трое: начиная с VII в. существовало предание о происхождении франков от троянцев. В германской эпической поэме на латинском языке «Вальтарий» (IX век) фигурирует Хаген, «потомок троянского рода».

938

Маркграф— правитель пограничной области (марки).

939

Начальником над кухней был в Вормсе Румольт смелый. —Как и некоторые придворные должности, упоминаемые в строфе 11, должность «кюхенмейстера» была нововведением, появившимся незадолго до создания «Песни о нибелунгах». Употребление этого термина в поэме помогает датировать её. Первый раз в источниках должность «кюхенмейстера» встречается в 1203 г., и поэтому исследователи полагают, что песнь была написана около этого времени.

940

Сокол— в миннезанге символ возлюбленного.

941

Сон(упоминаемый в «Саге о Вёльсунгах») предвещает умерщвление Зигфрида Хагеном и Гунтером. См. строфу 19.

942

…платится страданьем за счастье человек… —излюбленная тема миннезанга, ставшая лейтмотивом «Песни о нибелунгах» и представляющая собой средневековое перетолкование более древней идеи трагической судьбы.

Авентюра II

О Зигфриде

20 В ту пору в Нидерландах [943] сын королевский жил. От Зигмунда Зиглиндой рождён на свет он был. И рос, оплот и гордость родителей своих, На нижнем Рейне в Ксантене, столице крепкой их. 21 Носил он имя Зигфрид и, к славе сердцем рьян, Перевидал немало чужих краёв и стран, Отвагою и мощью везде дивя людей. Ах, сколько он в Бургундии нашёл богатырей! 22 Ещё юнцом безусым был королевич смелый, А уж везде и всюду хвала ему гремела. Был так высок он духом и так пригож лицом, Что не одной красавице пришлось вздыхать о нём. 23 Отменно воспитали родители его, [944] Хоть был природой щедро он взыскан без того. Поэтому по праву воитель молодой Считался украшением страны своей родной. 24 Когда ж герою время жить при дворе пришло, Его там каждый встретил сердечно и тепло. Он стал желанным гостем в кругу прекрасных дам, Он им пришёлся по сердцу и это видел сам. 25 Отныне с пышной свитой он начал выезжать. Богато одевали его отец и мать. Он у мужей, искусных в совете и в бою, Учился быть правителем и честь блюсти свою. 26 Стал скоро в состоянье носить доспехи он, Затем что был с рожденья бесстрашен и силён. На женщин всё упорней он пылкий взор стремил. Его вниманье льстило им: любой был Зигфрид мил. 27 Узрев, что сыну время сан рыцарский носить, Велел вассалов Зигмунд на пир к себе просить И в сопредельных землях дал знать через гонцов, Что дарит платьем и конём своих и пришлецов. 28 На празднество созвали всех юношей, чей род По возмужанье право стать рыцарем даёт, И препоясал Зигмунд в день торжества того Мечом и королевича, и сверстников его. [945] 29 Про праздник тот рассказы дивят людей поныне. Гостеприимный Зигмунд был щедр на благостыню. Радушней, чем Зиглинда, не знал хозяйки мир. Недаром столько витязей к ним съехалось на пир. 30 Всем однолеткам сына — четырёмстам бойцам Король одежду роздал: над ней немало дам В честь Зигфрида трудились все дни до торжества. Они каменья в золото оправили сперва, 31 А после их нашили на бархат дорогой — Ведь смелым и пристало носить наряд такой. Был в день солнцеворота тот пышный праздник дан, Где принял Зигфрид рыцаря достоинство и сан. 32 Пошли оруженосцы и рыцари в собор. Служили, как ведётся со стародавних пор, Юнцам мужи и старцы на этих торжествах. Все ожидали празднества с веселием в сердцах. 33 Пока во славу Божью обедня в храме шла, Толпа простого люда на площади росла. Народ валил стеною: не всякому опять Чин посвященья в рыцари удастся увидать. 34 Потом воитель каждый был оделён конём. Большой турнир устроил король перед дворцом. Дрожмя дрожали стены от грохота копыт — Всегда потеха ратная отважных веселит. 35 Сшибались молодые и старые бойцы. Обламывались копий калёные концы, Со свистом отлетая с ристалища к дворцу. Усердно бились витязи, как удальцам к лицу. 36 Но поднял Зигмунд руку, и развели бойцов. Ах, сколько там валялось изрубленных щитов И сколько с их застёжек попадало камней! Они траву усеяли, как жар, сверкая в ней. 37 Потом за стол уселся с гостями властелин. Для них не пожалел он отборных яств и вин. В одно мгновенье ока прошла усталость их. Король на славу чествовал приезжих и своих. 38 Весь день, до поздней ночи, гуляли храбрецы. В искусстве состязались бродячие певцы, А гости награждали их от своих щедрот. Тот пир прославил Зигмунда и весь его народ. 39 Король позволил сыну, [946] как делал встарь и сам, В лен города и земли пожаловать друзьям, И сверстников отважных так оделил герой, Что был своей поездкою доволен гость любой. 40 Семь дней тянулся праздник, не молкли шум и смех, И золотом Зиглинда одаривала всех, Чтоб сын её пригожий стал людям мил и люб: Не будет тот им по сердцу, кто на даянье скуп. 41 Стал самый бедный шпильман [947] за эти дни богат. Был каждый приглашённый так щедр и тороват, [948] Как будто жить осталось ему лишь до утра. Пышней и расточительней не видел мир двора. 42 Когда ж простились гости с радушным королём, Знатнейшие вассалы речь завели о том, Что Зигфриду пора бы воссесть на отчий трон. Но даже слышать не хотел об этой чести он. 43 Пока живут на свете его отец и мать, Он, сын их, на корону не станет притязать; Но если враг посмеет грозить родной стране, Заменит он родителя охотно на войне.

943

Нидерланды— земли, расположенные в низовьях Рейна. Зигмунд, Зиглинда, Зигфрид — в их именах первый член sig («победа») указывает на их меровингское происхождение (Меровинги — династия франкских королей), и некоторые исследователи возводят имя Зигфрида к имени франка Сигиберта; в судьбе этого меровинга VI в. можно найти известное сходство с судьбой Зигфрида. Г. де Боор предполагает более ранний франкский прототип.

944

Отменно воспитали родители его… —Более архаичное представление о Зигфриде-найдёныше, воспитанном кузнецом, элиминировано в «Песни о нибелунгах», превратившей его в образцового рыцаря и наследника престола.

945

И препоясал Зигмунд… // Мечом и королевича, и сверстников его. —Посвящение в рыцарское достоинство представляло собой особый ритуал и сопровождалось праздником, на котором сеньор раздавал щедрые подарки посвящаемым в рыцари юношам. Обряд препоясания мечом в более позднее время был заменён ударом мечом плашмя по плечу посвящаемого.

946

Король позволил сыну… // В лен города и земли пожаловать друзьям… —Право ленного пожалования — признак совершеннолетия и полноправия наследника.

947

Шпильман— «игрец», певец, поэт в средневековой Германии. См. строфу 38.

948

Был каждый приглашённый так щедр и тороват… — В расточительности щедрые господа не придерживались никакой меры, не соразмеряя делаемых ими подарков и трат со своими реальными возможностями. Так бывало и в действительности, ибо только щедрый господин мог рассчитывать на преданность вассалов и на высокое уважение в обществе. В поэзии же тема безудержной расточительности князя по отношению к своим приближённым и друзьям была широко распространена. Поэты, обычно небогатые люди, усердно проводили в своём творчестве мысль о необходимости для знатных сеньоров раздавать щедрые дары людям из их окружения.

Авентюра III

О том, как Зигфрид приехал в Вормс

44 Так жил воитель смелый, не ведая забот, Покуда не услышал в свой час и свой черёд О девушке бургундской, что так была мила. Она и счастье Зигфриду и горе принесла. 45 Ходил по многим странам слух о её красе, За добрый нрав и разум [949] её хвалили все, И так везде пленяла мужчин молва о ней, Что не было у Гунтера отбою от гостей. 46 Но между тех, кто б с нею охотно в брак вступил, Никто Кримхильде не был настолько люб и мил, Чтоб в сердце королевны мог воцариться он: Ещё не знала девушка того, кто ей суждён. 47 Меж тем стал думать Зигфрид: кого в супруги взять? Кто б жениху такому решился отказать? Кто из знатнейших женщин не жаждал брака с ним? Недаром он Кримхильдою был так потом любим. 48 Он о любви всё чаще мечтал день ото дня, [950] И стали все упорней дружина и родня [951] Твердить, чтоб в жёны выбрал он ровню по рожденью. И Зигфрид так ответствовал на эти наставленья: 49 «С бургундской королевной хочу я в брак вступить — Ничья краса не может Кримхильдину затмить. Славнейший император, мечтай он о жене, Её бы счёл невестою, достойною вполне». 50 Весь двор пришёл в волненье, узнав ответ его, И Зигмунд огорчился за сына своего. Старик-король боялся, что кончится бедой Любовь его наследника к бургундке молодой. 51 Когда ж поведал Зигмунд Зиглинде обо всём, Она загоревала об отпрыске своём: Ей страх большой внушали бургунды искони. И сына отговаривать взялись вдвоём они. 52 Но молвил пылкий Зигфрид: «Мой дорогой отец, Уж лучше не пойду я вовеки под венец, Коль не могу жениться на той, кого люблю, И в этом, как ни гневайтесь, я вам не уступлю». 53 «Ну, раз ты так настойчив, — король в ответ ему, — Не стану я перечить желанью твоему И облегчу чем в силах тебе твои труды. Но помни: люди Гунтера спесивы и горды. 54 А смелый Хаген стоит всех прочих, взятых вместе. Ревниво он печётся о королевской чести. Гляди, мой сын, чтоб ссоры у вас не вышло с ним, Коль мы к такой красавице посвататься решим». 55 Лишь усмехнулся Зигфрид: «Отец, да что мне в том? Коль я свою невесту не получу добром, Её я силой вырву у братьев-королей, А земли их и подданных возьму в придачу к ней». 56 Король ему, нахмурясь: «Опасные слова! А вдруг на Рейн к бургундам их донесёт молва? Тогда тебе не видеть вовеки их страны: Я знаю, Гунтер с Гернотом отважны и сильны». 57 «К тому ж, — добавил Зигмунд, — я помню, сын мой милый, Что брать себе невесту не подобает силой. Но коль охрану хочешь ты взять с собой туда, Тебе надёжных спутников сыщу я без труда». 58 Ответил королевич: «Иду я не в поход, И мне с дружиной ехать к бургундам не расчёт. Снискать любовь Кримхильды едва ль сумею я, Коль силою оружия ей навяжусь в мужья. 59 Нет, я её добуду лишь доблестью своей. Я еду сам-двенадцать к бургундам в Вормс за ней. А вас прошу пристойно одеть моих бойцов». [952] Тут Зигмунд их пожаловал мехами двух цветов. 60 Заплакала Зиглинда, узнав про сватовство, — Так боязно ей стало за сына своего. А вдруг уже не будет ему пути назад? Вдруг жизни люди Гунтера её дитя лишат? 61 Но он пошёл в покои, где горевала мать, И начал королеву любовно утешать: «Вам, матушка, о сыне лить слёзы ни к чему. В бою с любым противником легко я верх возьму. 62 Вы лучше тех, кто едет со мною в край чужой, Снабдите на дорогу одеждою такой, В какой предстать бургундам мы без стыда могли бы, И вам скажу за это я великое спасибо». 63 Она в ответ: «Коль скоро стоишь ты на своём, Тебе не откажу я, дитя моё, ни в чём И дам такое платье всем спутникам твоим, Чтоб рыцари знатнейшие завидовали им». 64 Ей отдал королевич признательный поклон. «Со мной людей немного, — учтиво молвил он, — Нас будет лишь двенадцать. Сбирайте ж сына в путь. Мне на Кримхильду гордую не терпится взглянуть». 65 Созвала дам Зиглинда, а те, чтоб ей помочь, Прилежно за работой сидели день и ночь. И Зигфриду успели одежду к сроку сшить. Не внял он просьбам подданных поездку отложить. 66 Чтоб с честью сын покинул родной страны предел, Отец доспехом ратным снабдить его велел. Он ни кольчуг блестящих, ни шлемов, ни щитов Не пожалел для Зигфрида и для его бойцов. 67 Но вот приспело время к бургундам путь держать. Весь двор, стеня, собрался героя провожать. Кто знал, вернётся ль Зигфрид домой, к родне своей? Кладь уложили путники на вьючных лошадей, 68 А сами ловко сели на скакунов лихих. Отделкой золотою сверкала сбруя их. Собой гордиться было к лицу таким бойцам. Сын попросил родителей: «Дозвольте ехать нам». 69 Те дозволенье дали, хотя их страх терзал, А Зигфрид на прощанье им ласково сказал: «Напрасно не тревожьтесь, не плачьте обо мне. За жизнь мою вы можете спокойны быть вполне». 70 Душили слёзы женщин, тоска гнела мужчин. Унынью предавались они не без причин: Подсказывало сердце в тот миг, наверно, им, Что многим плакать предстоит по ближним и родным. 71 Застал в пути героев рассвет седьмого дня. [953] Бойцы скакали к Вормсу, оружием звеня. Они тропой вдоль Рейна неслись во весь опор, И золотом поблёскивал их воинский убор. 72 Все в прочных звонких шлемах, при каждом новый щит, Они являли взору великолепный вид. [954] Мир не знавал им равных — столь дорогой наряд Носил любой, кто Зигфридом в Бургундию был взят. 73 До самых шпор свисало мечей их остриё. Большого веса было у каждого копьё, У Зигфрида же — ровно в две пяди толщиной. Легко броню распарывал конец его стальной. 74 У них и кони были красавцы хоть куда — Поперсие из шёлка, злачёная узда. Народ глазеть сбегался на витязей чужих. Потом и люди Гунтера встречать явились их. 75 Вот рыцари к приезжим спешат со всех сторон И, как велит обычай, им отдают поклон. Щиты оруженосцы снимают с рук гостей И под уздцы заботливо берут их лошадей. 76 Коней усталых в стойла они уже ведут, Но Зигфрид, витязь смелый, бургундов просит тут: «Нет, нет, пусть наши кони останутся при нас. Мы снова в путь намерены пуститься сей же час. 77 Вы ж нам не откажите в услуге превеликой: Хочу я знать, где Гунтер, Бургундии владыка. Кому известно это, тому молчать не след». И так промолвил Зигфриду один бургунд в ответ: 78 Коль впрямь король вам нужен, как вы сейчас сказали, Его увидеть можно вон в том просторном зале. В кругу своей дружины он восседает там, Внимая многоопытным и доблестным мужам». 79 Меж тем шепнули вормсцы владыке своему, Что чужеземец знатный пожаловал к нему Со свитой в пышном платье, в сверкающей броне, А как их звать — не ведает никто во всей стране. 80 Осведомился Гунтер у всех, кто был кругом, Откуда эти люди в уборе дорогом — При каждом меч блестящий, широкий новый щит, И был он раздосадован, что двор в ответ молчит. 81 Но встал тут Ортвин Мецский и королю сказал (То был могучий воин и преданный вассал): «Пускай мой дядя Хаген придёт и бросит взгляд На незнакомых витязей, что у ворот стоят. 82 Уж он-то их узнает, [955] ручаюсь в этом я. Недаром он объездил все страны и края». За Хагеном поспешно король послал гонцов, И витязь прибыл во дворец с толпой своих бойцов. [956] 83 Спросил с поклоном Хаген, что королю угодно. «Явился в Вормс со свитой воитель благородный, А кто он — неизвестно. Взгляд на пришельцев бросьте. Быть может, вы нам скажете, откуда наши гости». 84 «Извольте», — молвил витязь, открыл окно во двор И в удальцов приезжих вперил свой острый взор. Их платьем и оружьем был Хаген восхищён. Но понял, что в Бургундии не мог их видеть он, 85 И молвил: «Эти люди, откуда б ни пришли, Иль королей посланцы, иль сами короли. У них на славу кони, да и наряд хорош. В них сразу знатных рыцарей по виду узнаёшь». 86 «Я вам, — добавил Хаген, — вполне могу ручаться, Хоть и не проходилось мне с Зигфридом встречаться, Что это он со свитой стоит перед дворцом. Себя он сразу выдаёт и статью и лицом. 87 О нём уже немало дошло до нас вестей. [957] Сразил он нибелунгов, двух братьев-королей: Из них был Шильбунг старшим и Нибелунг [958] меньшим Тот бой затмил все подвиги, содеянные им. 88 Слыхал я, что без свиты, с конём своим сам-друг, Однажды ехал Зигфрид и гору видит вдруг, А под горой толпятся какие-то бойцы. Тогда ещё не ведал он, кто эти храбрецы. 89 То были нибелунги, которые когда-то Там, на горе, в пещере, зарыли клад богатый, А ныне порешили достать и разделить. Могло такое зрелище любого удивить. 90 Подъехал витязь ближе к толпе бойцов чужих, И, путника приметив, вскричал один из них: «Вон, Зигфрид Нидерландский, прославленный герой!..» Да, навидался удалец чудес под той горой! 91 Тут Шильбунг с Нибелунгом встречать его пошли. Вняв общему совету, просили короли, Чтоб клад отважный витязь делить им пособил, И были столь настойчивы, что Зигфрид уступил. 92 Там камней драгоценных была такая груда, Что их на ста подводах не увезли б оттуда, А золота, пожалуй, и более того. Таков был клад, и витязю пришлось делить его. 93 Меч нибелунгов взял он в награду за труды, Но помощью своею довёл лишь до беды: Остались недовольны два брата дележом И с Зигфридом рассорились, виня его во всём. 94 Хотя и охраняли особу королей Двенадцать великанов, лихих богатырей, — Что толку? Поднял Зигфрид свой Бальмунг, добрый меч, [959] И великаньи головы в траву упали с плеч. 95 Семь сотен нибелунгов он истребил в бою, А те, кто помоложе, страшась за жизнь свою, Его молили слёзно, чтоб соизволил впредь Он их землёй и замками, как государь, владеть. 96 Затем воздал воитель двум братьям-королям, Хоть, жизни их лишая, чуть не погиб и сам: С ним бой затеял Альбрих, [960] мстя за своих господ, Но карлик поражение изведал в свой черёд. 97 Не смог и он тягаться с противником таким. На гору победитель взлетел, как лев, за ним, Плащ-невидимку отнял, и в плен был Альбрих взят. Вот так во власти Зигфрида и оказался клад. 98 Расправившись со всеми, кто с ним вступил в сраженье, Распорядился витязь, чтоб клад на сохраненье В пещеру потайную был вновь перенесён, И Альбриха к сокровищу приставил стражем он. 99 А тот ему поклялся его слугою стать, — Сказал владелец Тронье и продолжал опять: — Таков отважный Зигфрид, храбрейший из мужей. Досель ещё не видел мир бойца, его сильней. 100 Могу я и другое порассказать о нём. Он страшного дракона убил своим мечом, В крови его омылся и весь ороговел. С тех пор чем ни рази его, он остаётся цел. 101 Быть должен принят с честью воитель молодой, Чтоб нам за нерадушье он не воздал враждой. Нехудо будет лаской того к себе привлечь, Кто совершает чудеса, пуская в ход свой меч». 102 Сказал могучий Гунтер: «Наш смелый Хаген прав. Всё в госте обличает неукротимый нрав. Он в бой, судя по виду, готов вступить всегда. Ему навстречу надлежит мне выйти, господа». 103 «И это, — молвил Хаген, — для чести не урон. Ведь он не первый встречный, а королём рождён. К тому ж бойца такого к нам из чужой земли Дела не пустяковые, наверно, привели». 104 В ответ король бургундский: «Нам этот гость приятен: Ведь мы теперь узнали, что он и смел и знатен. Найдёт он здесь почётный и ласковый приём». И Гунтер вышел к Зигфриду со всем своим двором. 105 Бургундами учтиво был встречен знатный гость. [961] Знавать людей радушней ему не довелось, И Гунтеру он отдал поклон от всей души За то, что с ним хозяева так были хороши. 106 Спросил король немедля: «Узнать хотел бы я, Как и зачем попали вы в здешние края. Что нужно, смелый Зигфрид, на Рейне в Вормсе вам?» И гость сказал хозяину: «Ответ охотно дам. 107 Слыхал в стране отцовской я от людей не раз, Что состоит немало лихих бойцов при вас. Любой король гордился б вассалами такими. И силами померяться мне захотелось с ними. 108 Рассказывают также, что храбры вы и сами, Что равного в бесстрашье вам нет меж королями. По сопредельным странам гремит о вас молва, И жажду убедиться я, насколь она права. 109 Как вы, я — тоже витязь, и ждёт меня корона, Но доказать мне надо, что я достоин трона И что владеть по праву своей страной могу. [962] Я ставлю честь и голову в залог, что вам не лгу. 110 Коль впрямь бойца отважней, чем вы, не видел свет, Я спрашивать не стану, согласны вы иль нет, А с вами бой затею и, если верх возьму, Все ваши земли с замками у вас поотниму». 111 Немало удивились король и двор его, Когда они узнали от гостя своего, Что он всё достоянье отнять у них решил. Дружину возмущённую безмолвный гнев душил. 112 «Ну нет, — ответил Гунтер, Бургундии властитель, — Тем, чем владел так долго и с честью наш родитель, Вовеки чужеземцу не дам я завладеть Иль права зваться рыцарем лишён я буду впредь». 113 Упрямо молвил Зигфрид: «Я на своём стою, И коль меня оружьем не сломишь ты в бою, Я на престол твой сяду, как сядешь ты на мой, Коль скоро в силах справиться окажешься со мной. 114 Земель твоих бургундских моё наследье стоит. Так пусть число владений и подданных удвоит Тот, кто убьёт другого и разрешит наш спор». Тут смелый Хаген с Гернотом вступили в разговор. 115 Воскликнул Гернот: «Что вы! Зачем нам враждовать? Не станем у другого мы землю отбивать — И без того обширна бургундская страна. По праву нам, как отчина, принадлежит она». 116 Своим ответом Гернот друзей разгневал так, Что бросил Ортвин Мецский, прославленный смельчак: «Мне миролюбье ваше не по душе пришлось. Ведь вызовом без повода нас всех обидел гость. 117 Пусть даже с целым войском он к нам сюда придёт, А вас и ваших братьев покинет наш народ, С ним в одиночку биться я буду до конца И от привычки хвастаться отважу гордеца». 118 Воитель нидерландский от гнева покраснел: «Тебе со мной тягаться не след, хоть ты и смел. Я — государь могучий, а ты — вассал простой. Не справиться и дюжине таких, как ты, со мной». 119 вынул Ортвин Мецский движением одним — Ему недаром Хаген был дядею родным. Но сам боец из Тронье молчал, чем всех дивил. По счастью, Гернот Ортвина в тот миг остановил. 120 Воскликнул он: «Вам, Ортвин, сдержаться надлежит — Ведь Зигфрид нам пока что не причинил обид. Для нас почётней будет поладить с ним добром. Тогда мы не противника, а друга в нём найдём». 121 Могучий Хаген молвил: «Как каждый ваш вассал, Задет я нашим гостем: он ясно показал, Что с умыслом недобрым приехал к нам сюда, Хоть зла ему не сделали вы, наши господа». 122 Ответил смелый Зигфрид: «Коль не по нраву вам То, что сказал я, Хаген, здесь вашим господам, Придётся вам увидеть, как под руку свою Возьму я всю Бургундию, а их сломлю в бою». 123 «Не допущу я ссоры», — вмешался Гернот тут И приказал вассалам, пусть все себя ведут Так, чтоб надменной речью гостей не раздражать. Притих и Зигфрид, устрашась Кримхильду потерять. 124 Промолвил Гернот: «Биться вам с нами не расчёт. Ведь в том, что бесполезно цвет наших стран падёт, Нам будет чести мало, вам тоже проку нет». И Зигфрид, отпрыск Зигмунда, сказал ему в ответ: 125 «Зачем так медлит Хаген и Ортвин поутих? Что ж на меня не двинут они друзей своих? Иль те боятся схватки и пыл их поостыл?» Бургунды не ответили — им Гернот запретил. 126 Сын Уты молвил снова: «Прошу вас гостем быть. Здесь вам и вашим людям все рады угодить. А я с роднёй своею всегда служить готов». И стал вином он потчевать могучих пришлецов. 127 Сказал державный Гунтер: «Попросите добром — И никогда отказа не встретите ни в чём. Всё — жизнь и достоянье — мы отдадим за вас». Гнев господина Зигфрида от этих слов угас. 128 Приезжим снять доспехи бургунды помогли И лучшие покои в дворце им отвели. Там Зигфрида и свиту с дороги отдых ждал. С тех пор герой в Бургундии желанным гостем стал. 129 Тех почестей, какими его там осыпали, И тысячную долю я опишу едва ли. Он этим был обязан лишь доблестям своим: Кто б Зигфриду ни встретился, все восхищались им. 130 Какой потехой ратной ни тешился бы двор, Был в каждой Зигфрид первым, всему наперекор. В метании ли копий, в бросании ль камней Он был любых соперников ловчее и сильней. [963] 131 Когда же развлекались бойцы по вечерам Учтивою беседой в кругу прекрасных дам, Те глаз не отводили от гостя своего — Такою страстью искренней дышала речь его. 132 Он им во всех затеях всегда был рад помочь, Но сам лишь о Кримхильде мечтал и день и ночь, Да и она, хоть деву ещё не видел он, Тайком всё чаще думала, как смел он и силён. 133 Чуть во дворе потеху затеет молодёжь, От окон королевну силком не оторвёшь: На рыцарские игры весь день глядит она, И больше никакая ей забава не нужна. 134 Узнай об этом Зигфрид, как витязь был бы рад, Что на него бросает Кримхильда тёплый взгляд! Ведь он всем сердцем жаждал так пылко и давно, Чтоб было с милой свидеться ему разрешено. 135 Когда же прерывалась для отдыха игра И гость в толпе героев стоял среди двора, Отважный сын Зиглинды был так хорош собой, Что чувства нежные будил он в женщине любой. 136 Нередко думал Зигфрид: «Когда ж предлог найду я Воочию увидеть Кримхильду молодую? Её люблю я пылко и здесь давно гощу, Но с ней ещё не встретился и оттого грущу». 137 Когда ж объезд владений свершали короли, [964] Они с собою брали весь цвет своей земли И — к горю королевны — сопровождал их гость. Не раз ему по девушке потосковать пришлось. 138 Вот так, — и я порукой в том, что молва не лжёт, — В земле бургундов прожил воитель целый год, Но всё ещё не видел той, кем он был пленён, С кем счастье и страдание потом изведал он.

949

Добрый нрав и разум. —В подлиннике hochgemuete — термин из куртуазного словаря, обозначавший умонастроение и нрав, присущие благородному человеку.

950

Он о любви всё чаще мечтал день ото дня… —Любовь обозначается в немецкой средневековой поэзии чаще всего термином minne (или hohe minne). Ещё один термин куртуазного обихода, предполагавший прежде всего служение рыцаря даме, которой он добровольно и охотно себя подчиняет, считая её своею госпожой. Культ дамы сложился в немецкой феодальной среде под французским (провансальским) влиянием незадолго до создания «Песни о нибелунгах». Minne включала и чувственную сторону отношений мужчины и женщины, hohe minne — одухотворённая, возвышенная любовь.

951

Дружина и родня— словосочетание mage und man — устойчивая формула, применявшаяся в поэзии к окружению знатного человека.

952

…прошу пристойно одеть моих бойцов. —Одеяние в феодальном обществе, в котором всем внешним формам придавалось огромное значение, было очень важным признаком сословного положения человека. Среди подарков, получаемых вассалами от господ, платье занимает видное место, и «Песнь о нибелунгах» содержит многочисленные подробные описания роскошных одежд, доспехов и украшений. Здесь и в других соответствующих местах «Песни о нибелунгах» сборы знатных лиц в дорогу отнимают немало времени и требуют больших усилий для того, чтобы придать поездке помпу, необходимую для поддержания престижа и достоинства едущего. Однако в отличие от бургундских королей, выезжавших из Вормса, как правило, с огромной свитой или во главе войска, Зигфрида сопровождает всего только дюжина дружинников.

953

Застал в пути героев рассвет седьмого дня. —Путь из Ксантена в Вормс (примерно 250 км) занимает целую неделю.

954

Они являли взору великолепный вид. —Здесь и во многих иных местах песни большое внимание уделено характеристике боевого снаряжения и роскошных одежд персонажей, однако, как правило, это общие места, ибо описания такого рода стандартны и применимы к разным действующим лицам, — они не индивидуализированы.

955

Уж он-то их узнает… —Знание людей и мира — неотъемлемые качества королевского советника.

956

…витязь прибыл во дворец с толпой своих бойцов. —Вассал короля, Хаген, в свою очередь, окружён собственными вассалами.

957

О нём уже немало дошло до нас вестей. —Предполагается, что история юного Зигфрида известна средневековым читателям. В «Песни о нибелунгах» она упомянута только в рассказе Хагена и лишь в той мере, в какой это необходимо с точки зрения повествования: плащ-невидимка, сокровища и меч нибелунгов, роговая оболочка Зигфрида фигурируют в дальнейшем. Однако эти чисто сказочные сюжеты не могут стоять в центре внимания рыцарского эпоса, в котором и сам Зигфрид превращён из героя сказки в образцового рыцаря и в королевского сына. Эта трансформация образа Зигфрида неполна. См. ниже сцены единоборства Зигфрида с Брюнхильдой, которые никак не соответствуют куртуазным представлениям феодальной эпохи.

958

Нибелунги— здесь: сказочные хранители сокровищ. Но это и имя собственное. Древний смысл его: существа, обитавшие в подземном царстве, карлики-цверги, автору «Песни о нибелунгах», очевидно, уже не ясен. Нибелунги фигурируют в первой части песни в образе могучих воинов. Во второй части термин переносится на бургундов (начиная со строфы 1523).

959

…свой Бальмунг, добрый меч… —У германцев было в обычае давать имя прославленному оружию.

960

Альбрих— карлик, служивший Шильбунгу и Нибелунгу, а затем вассал Зигфрида, хранитель клада.

961

Бургундами учтиво был встречен знатный гость. —Несообразность, характерная для эпического повествования: учтивая встреча устраивается Зигфриду после того, как его довольно долго продержали во дворе королевского замка, пока Хаген рассказывал о его подвигах! Время рассказа Хагена как бы не входит во время действия, вернее — время действия «выключается», пока длится этот рассказ.

962

Как вы, я — тоже витязь, и ждёт меня корона, //Но доказать мне надо, что я достоин трона // И что владеть по праву своей страной могу. —Пришедший из легендарного прошлого герой утверждает власть над королевством мечом, феодальный правитель отстаивает свои владения ссылкой на право давности и наследования. Оба ссылаются на право, но один видит источник права в собственной доблести, другой же — в легитимности. Этому соответствуют две формы поведения: Зигфрид со своим дерзким вызовом на поединок противостоит Гунтеру и Герноту, проявляющим куртуазную сдержанность. Зигфрид провоцирует бургундов характерными для героической поэзии «подзадоривающими» речами, те, во всяком случае — старшие братья и Хаген, призывают его к рассудительности и в конце концов добиваются своего. Здесь заложены предпосылки будущего устранения ими Зигфрида.

963

В метании ли копий, в бросании ль камней // Он был любых соперников ловчее и сильней. —Эти состязания как бы подготавливают грядущий поединок Зигфрида с Брюнхильдой и демонстрируют его непобедимость.

964

…объезд владений свершали короли… —Средневековые правители регулярно объезжали свои владения и во время этих разъездов отправляли правосудие, взимали поборы с подданных и следили за соблюдением порядка в стране.