Берег черного дерева и слоновой кости (сборник)
Шрифт:
Когда Ингольфу случалось в частых схватках терять нескольких из своих людей, он оставлял в живых такое же количество вражеских моряков. И не было случая, чтобы те предпочли смерть службе под его начальством. Через самое непродолжительное время они делались заправскими пиратами.
Порядку и дисциплине на «Ральфе» могло бы позавидовать любое военное судно. А преданность команды своему капитану и вера в него были безграничны.
Что же заставило капитана Ингольфа направить свое судно к этому опасному побережью, где бриг едва не стал добычей свирепых волн?
Об этом читатель
Глава III
На краю гибели
Сумерки быстро сгущались.
Округлив паруся под напором свежего северо-западного ветра, «Ральф» легко огибал линию береговых скал, служивших продолжением Розольфсского мыса.
Скалы эти тянутся мили на три-четыре и вместе с берегом образуют глубокую бухту.
Буря уже прошла, но океан еще не успокоился и продолжал вздымать пенистые волны; загоняемые ветром в узкий проход, они не разбивались о берег, а скользили вдоль его извилистой линии, представляющей неполную окружность, не образуя нигде прибоя.
Это обстоятельство привлекло внимание Ингольфа.
Рассматривая в подзорную трубу черную линию воды и утесов на горизонте, он неуверенно покачал головой; потом подозвал своего старшего помощника Альтенса.
— Взгляни, — сказал он ему, указывая на быстро приближавшийся берег.
Старший помощник был старый и опытный моряк. Достаточно было одного взгляда, чтобы он верно определил странное явление:
— Прибоя нет.
— Что же это по-твоему значит?
— Мы приближаемся к водовороту.
— Не ошибаешься ли ты, Альтенс?
— Нет! Местные рыбаки говорили мне, что около Розольфсского мыса есть водоворот и что он опаснее мальстрема.
— В таком случае попытаемся избежать его.
— А куда мы идем?
— В Розольфсский фиорд.
— Тогда мы должны пойти против ветра и, миновав центр притяжения, выйти в открытое море. Обогнув мыс миль на шесть…
Но было уже поздно.
Сильный толчок, который испытал «Ральф», прервал собеседников и едва не сбил их с ног.
Судно вступило в водоворот.
— Руль на бакборт [38] ! — закричал Ингольф, бросаясь к штурвалу.
Но бриг не повиновался рулю. Подхваченный течением, он повернулся, и паруса его, лишенные ветра, бессильно обвисли и болтались вокруг мачт и рей.
Ингольф побледнел. Он не преувеличивал опасности, угрожавшей бригу.
На всем земном шаре есть только четыре или пять таких водоворотов. Они носят по-норвежски название «мальстрем», что значит «течение, которое мелет», и гибельны для мореплавателей.
38
Бакборт — левая сторона судна.
— Не надо раньше времени тревожить матросов, — сказал капитан. — Мы всегда успеем предупредить их, Альтенс.
Молча поклонившись, помощник удалился.
В это время на палубе появился Надод. Ничего не подозревая, он спокойно приблизился к Ингольфу.
— Послушай, Над, — обратился к нему тот, — хватит ли у тебя мужества, чтобы выслушать меня?
— К чему такая торжественность? — пошутил Надод. — Опять какая-нибудь неприятность?
— Знаешь ли ты, что такое мальстрем? — продолжал Ингольф, не обращая внимания на его слова.
— Прескверная штучка. На наше счастье, нам не придется познакомиться с ним. Ведь он находится вблизи острова Моске.
— Да, но есть еще один мальстрем, возле Розольфсского мыса. Короче говоря, я имею в виду именно тот, который в настоящий момент увлекает «Ральф» и нас вместе с ним.
Конвульсивная дрожь прошла по телу урода, но он сдержал готовый вырваться крик отчаяния.
— Хорошо, — произнес он. — На земле всегда были жертвы и, видно, мне на роду написано быть одной из них. — Потом, протянув руку к видневшимся невдалеке смутным очертаниям земли, продолжал: — Ты опять торжествуешь, Гаральд Биорн. Твой собранные веками сокровища останутся неприкосновенными. Да, теперь ты сможешь достигнуть своей цели. Но если только значат что-нибудь проклятия человека, у которого ты отнял семью, который обречен тобой на изгнанье и теперь по твоей вине умирает, — будь проклят из рода в род ты, твои дети, внуки, правнуки!..
— Парус с левого борта! — прозвучал в ночи резкий окрик вахтенного.
И при ярком свете вынырнувшего из-за горизонта полярного солнца — оно заходит летом только на один час — все увидели стройную и изящную яхту.
Распустив все паруса, яхта быстро и плавно скользила по волнам по ту сторону Розольфсского мыса; на ее грот-мачте [39] ветер трепал небольшой флаг: золотой крест на белом поле.
Весь экипаж «Ральфа» высыпал на палубу и с любопытством следил за странной яхтой.
39
Грот-мачта — вторая от носа мачта.
— Это увеселительная яхта, — пробормотал Ингольф. — Но что заставило ее прийти сюда? Стоит ей обогнуть эти скалы, и она разделит с нами нашу участь.
И, повернувшись к Альтенсу, он приказал:
— Как только течение приблизит нас к мысу, сигнализируйте яхте опасность.
— Есть, капитан! — ответил старший помощник. Между тем, увлекаемый водоворотом, «Ральф» быстро приближался к прибрежным скалам. Еще несколько минут — и бриг налетит на них и разобьется в щепки.
Гибель, казалось, была неминуема. Несмотря на это, ни один человек из экипажа не роптал — так велики были их преданность и вера в своего капитана.
Вот уже не более двадцати метров осталось до скал. Волны с глухим ревом ударялись о берег и, не задержавшись, бешено мчались дальше.
И вдруг, на расстоянии не более одного метра от алчущих своей добычи черных утесов, бриг, повинуясь силе течения, сделал крутой поворот и продолжал свой путь вдоль берега.
Из десятков грудей вырвался радостный крик. Но сердце Ингольфа сжалось от боли; он знал, что настоящая опасность, которую они не в силах избежать, была впереди. И матросы также скоро поняли это.