Берег варваров
Шрифт:
— Где-то я такое уже читал, — сообщил я ей, — это рассказ, причем придуманный.
Ленни посмотрела на меня, как ребенок, и даже в задумчивости поднесла палец к губам.
— Ну хорошо, придуманный так придуманный. — Она хрипло и устало засмеялась. — Я опять веду себя как полная дура. — Она опустила голову и, немного помолчав, сказала: — Все, хватит, пошли домой.
Я взял Ленни за руку, и мы пошли напрямик через сквер. Ее ладонь была сухой и горячей. Не успели мы пройти и нескольких шагов, как она остановилась, пробормотала: «Я кое-что забыла» — и стремительно, почти бегом, вернулась к скамейке. В следующую секунду она уже гордо держала над головой в вытянутой руке недопитую бутылку со своим пойлом.
— Нехорошо ее тут просто так оставлять. Давай найдем человека, для которого она станет настоящим подарком.
Ленни стала бегать от скамейки к скамейке, заглядывая в лица спящих бродяг и алкоголиков. Наконец она остановилась на пожилом мужчине, подбородок которого был покрыт густой и совершенно седой щетиной. Старик крепко спал и при этом раскатисто храпел.
— Ты только послушай. — Ленни передразнила издаваемые стариком звуки. — Держи, Седая Борода, это тебе, — сказала она и засунула плоскую бутылку-флягу в карман плаща бродяги. — Спокойной ночи, а уж пробуждение твое с учетом этого подарка и без того будет преисполнено радости. — С этими словами она пошла по дорожке, заливисто смеясь.
Я догнал Ленни и, пройдя рядом с нею несколько шагов, взял ее за руку. Сквозь тонкую хлопчатобумажную ткань пижамы я почувствовал, как вздрогнуло и напряглось ее запястье.
— Тоже мне филантроп.
Ленни в ответ лишь улыбнулась. Внешне она была со мной предельно любезна, но под своей рукой я ощущал не только напряжение, но и какой-то холодок. Ее тело безотчетно сопротивлялось тому, что я вел ее за собой и к тому же сжимал свою руку не то чтобы совсем бесстрастно. Я решил не упорствовать и ослабил хватку. Так мы и пошли рука об руку в сторону нашего, теперь уже общего дома.
Я и сам не знаю, почему выбрал именно тот маршрут, которым мы пошли в ту ночь. Можете списать это на простое человеческое любопытство. Я подсознательно повел Ленни мимо бара, где Холлингсворт договорился о свидании. Так уж получилось, что мы как раз застали и Холлингсворта, и официантку стоящими на тротуаре перед дверью бара, причем мой сосед что-то шептал девушке на ухо.
— Ну… в общем, привет, что ли, — сказал Холлингсворт, увидев нас. При этом он то и дело переводил взгляд с официантки на нас с Ленни и обратно.
Я представил Ленни, и мы некоторое время так и простояли молча. Ленни и Холлингсворт внимательно и не таясь разглядывали друг друга, впрочем изображая, и вполне успешно, полное безразличие к изучаемому объекту. Судя по всему, затянувшаяся пауза действовала на нервы только мне да в какой-то мере официантке. Девушка явно не были рада ни нашему появлению, ни тому, что Холлингсворт отвлекся от разговора с нею.
Затем Холлингсворт начал разыгрывать свой привычный спектакль. Он эффектно извлек зажигалку, чтобы дать Ленни прикурить, а заодно и покрутил уже знакомым мне серебряным сувениром перед моим носом.
— Похоже, вечер сегодня кое у кого очень затянулся, — сказал он, нарушив долгое молчание.
Ленни прикурила от протянутой ей зажигалки, не отрывая при этом взгляда от собеседника. Свободной рукой она по-прежнему держала меня за запястье, и в какой-то момент я почувствовал, что ее пальцы сжались на моей руке сильнее, чем прежде.
— Я ваша новая соседка, — хриплым низким голосом сообщила Холлингсворту Ленни.
Холлингсворт убрал зажигалку в карман и, прокашлявшись, сказал:
— Мисс Мэдисон, позволю себе заметить, что все мы будет просто счастливы появлению в нашем доме столь очаровательной соседки. Со своей стороны, позволю высказать предположение, что вы у нас не соскучитесь. Пожалуй, далеко не в каждом доме в Нью-Йорке подбирается столь интересная компания.
— Я уже об этом наслышана, — кивнула Ленни.
— Нет, я серьезно, — продолжал настаивать Холлингсворт, — все наши соседи не просто хорошие люди, а люди образованные, с достаточно высоким культурным уровнем. — Сунув трубку себе в зубы, он пояснил: — Меня всегда очень беспокоит вопрос культуры.
Официантка, все это время молча стоявшая чуть в стороне, вдруг сообразила, что что-то здесь не так.
— Эй, подожди, — пихнула она Холлингсворта локтем в бок, — ты же говорил, что тебя зовут Эд Лерой.
Я вспомнил, что представил его Ленни как Холлингсворта. Сам он, не торопясь и не нервничая, обернулся и пояснил:
— Эллис, ты, наверное, не все расслышала. Я сказал тебе, что меня зовут Эд Лерой Холлингсворт. Ты, скорее всего, просто не обратила внимания на фамилию.
— Не нравится мне все это, — проворчала официантка. — Ладно, хватит, пошли домой, я устала. — При этом Эллис с подозрением поглядывала на пижаму Ленни. — Ну все, — повторила она, — я хочу домой.
— Минуточку, — строгим тоном оборвал ее Холлингсворт.
Бросив взгляд на меня, он чуть наклонился в сторону Ленни:
— Мисс Мэдисон, а что вы скажете о нашем общем друге мистере Ловетте?
Холлингсворт явно обладал даром так поставить вопрос, что собеседник чувствовал себя включенным в общую с ним игру.
— Ну, по крайней мере, он был очень любезен и уже успел во многом помочь мне, — сказала Ленни, явно принимая вызов и делая первый ход в этой партии.
Холлингсворт кивнул:
— Он просто замечательный парень. Мы вообще с ним закадычные друзья. Не стану спорить, он человек куда более образованный и начитанный, но, не побоюсь обратить на это внимание, очень уж правильный. Кстати, у нас в доме есть и другие правильные люди.
— А вы какой? — поинтересовалась Ленни.
— Я-то… Я просто свиреп и необуздан. Вы, конечно, можете мне не поверить, но в глубине души я не более цивилизован, чем первобытный человек. Вино, женщины, всякое такое… Тем не менее все в рамках разумного.
Меня несколько покоробило, что он говорил с Ленни так, словно меня рядом и не было.
— Я очень рада, что переехала в ваш дом, — проговорила Ленни неожиданно эмоционально и, похоже, абсолютно искренне.
Холлингсворт при этом рассеянно кивнул, и мне показалось, что на самом деле он практически ее не слушает.