Берегите друзей

Гамзатов Расул Гамзатович

Слезинка

Памяти Батала Куашева

Перевод Н. Гребнева

Ты ли, слезинка, поможешь мне в горе?Ты ли блеснешь и рассеешь беду?Горца, меня, для чего ты позоришь,Что ты блестишь у людей на виду?Тот, чьи глаза мы сегодня закрыли,Видел и горе, и холод, и зной,Но никогда его очи в бессильеНе застилало твоей пеленой.Тихо в ответ мне шепнула слезинка:«Если стыдишься, себя ты не мучь.Людям скажи, что блеснула дождинка,Малая капля, упавшая с туч».

Сокурсникам литинститута

Перевод Я. Козловского

Когда-то стихи мы друг другуЧитали в пылу молодом,И строфы ходили по кругу,Как будто бы чаша

с вином.Все помнят лицейские сводыОт святости и до грехов.Друг другу, как в лучшие годы,Уж мы не читаем стихов.И лихо не спорим, как прежде,И песен былых не поем,И недругов в дерзкой надеждеАнафеме не предаем.Где бедные наши пирушки,Где крылья за нашей спиной?Где милые наши подружки,Слова о любви под луной?Прошлись, как по вешнему лугу,Глас неба в нас словно притих.Все меньше вопросов друг другу,Все реже ответы на них.Есть в славе опасность недуга:Взошли на вершины одни,Читать недосуг им друг другаИ тех, кто остался в тени.Но мы пред собою не лживыИ трезвым достигли умом:Не все, что живет, пока живы,Жить будет, когда мы умрем.И часто мне снитесь не вы ли,Незримых достойные крыл,И те, кто меня позабыли,И те, кого я не забыл?Иду вдоль бульвара Тверского,Плывет надо мною луна,И счастлив по-дружески сноваЯ ваши шептать имена.

«Пойдем, друг детства Магомет…»

Перевод Я. Козловского

Пойдем, друг детства Магомет, наследник Магомы,Аульских коз пасти чуть свет на горном склоне мы.Или капканами с тобой наловим хомяковИ обменяем шкуры их на хлеб у скорняков.А может быть, в базарный день отправимся в ХунзахИ раздобудем яблок там на свой и риск и страх?А может быть… Ах, я забыл, друг детства Магомет,Что в мире с той поры легло меж нами сорок лет.И надмогильный камень твой, как в инее зимы,Давно покинувший меня наследник Магомы.Тебе неведомо, мой друг, ушедший в глубь веков,Как много нынче развелось двуногих хомяков.Склонил я голову. Мне жаль, что нет тебя в живых,А то б с тобою вместе мы сдирали шкуры с них.

«О кунаки, мои друзья…»

Перевод Е. Николаевской

О кунаки, мои друзья,Грущу без вас невыносимо!Объят тоской неугасимой,Почти что погибаю я…Когда приходите – я рад,Едва ли не заболеваю,Не без труда одолеваюБеседы три часа подряд.Вот вы прощаетесь со мной,И я стою, вослед вам глядя,А уж тоска подкралась сзадиИ тяжкой обдала волной…И сна лишаюсь ночью я…Но спят жена моя и дочки,И спят иль убегают строчки…О кунаки мои, друзья!

Здесь на вершинах

Перевод Н. Гребнева

Мой друг, кончай пустые споры,Смех прекрати, сотри слезу,Быстрее поднимайся в горы,Ты, суетящийся внизу!Не бойся головокруженьяОт высоты,Не бойся здесь лишиться зреньяОт красоты!Быстрее поднимайся в горы,Свои сомненья успокой,Свобода твой раскроет воротСвоей невидимой рукой!Покой тебе протянет рукуИ мимолетно, на ходу,Сожмет ладонь, раздавит скукуИ с нею ложную вражду.Замрешь, и где-то в отдаленьеПослышится негромкий хруст,Покажутся рога оленьи,Как на скале нелепый куст.В полночный час на небо глянешь,Достанешь пальцами луну,Вдали непуганые ланиЗапляшут под твою зурну.Здесь все равны чины и лица,Здесь всем достаточно наград.Здесь человеку только птицы,И то по неразумью, льстят.Здесь каждый человек почтенен,Со всеми дружен и знаком.Здесь должен преклонять колениОн только перед родником.Друзья

мои, кончайте споры,Из духоты своих квартирБыстрее поднимайтесь в горы,Чтоб с высоты увидеть мир.Не бойтесь здесь лишиться зреньяОт красоты,Не бойтесь головокруженьяОт высоты!

«Сядем, друг, на пороге долины…»

Ахмеду Цурмилову

Перевод Я. Козловского

Сядем, друг, на пороге долины,Вечереет, и ветер притих.Восемь струн у твоей мандолины,Восемь тысяч мелодий при них.Горных склонов потоки речныеСделал струнами ты – не секрет.И послушны тебе, как ручные,Бесноватые реки, Ахмед.То смеешься, то хмуришь ты брови,Откровенным рождается звук,Словно теплая капелька кровиПробегает по лезвию вдруг.И становится всадником пеший,Жар угольев – кустом алычи.Мать становится женщиной, певшейКолыбельную песню в ночи.И в Цада, и в Гунибе, и в ЧохеТы всегда, как молва, меж людьми.И легко разгадаешь, что щекиУ девчонки горят от любви.Но откуда, скажи без обмана,Разгадать твои струны могли,Что болит мое сердце, как рана,Вдалеке от родимой земли?Слышу я, поразившийся снова,Все ты знаешь, рванувший струну,Про меня, молодого, седого,И про женщину знаешь одну.Звезды спелые, как мандарины,У вершин засветились седых,Восемь струн у твоей мандолины,Восемь тысяч мелодий у них.

Не пришел друг

Перевод Е. Николаевской

Сказал – придет. Но нет его и нет.Уверь себя, что больше ждать не хочешь,Ключ поверни, гаси скорее светИ пожелай надежде доброй ночи.То рыщет ветер на твоем дворе,Лежи – не вскакивай ежеминутно!То шепчут ветви на твоем дворе,Не вглядывайся зря ты в сумрак мутный.Ведь сквозь окно в морозной мгле ночнойСкорее солнце, чем его, увидишь!К тебе придет он – через день-другой,Как раз в тот час, когда из дома выйдешь…Ты не грусти. Всех не вини вокруг,От века сердце бедное поэтаИ ранит друг, и убивает друг:Врагу – от века не под силу это.

«Старый друг мой, отнятый войной…»

Перевод Н. Гребнева

Старый друг мой, отнятый войной,Голос твой я слышу все равно,А иной живой идет за мной,Хоть и умер для меня давно.Верный друг мой, отнятый войной,Мне тепло от твоего огня,А иной живой сидит со мнойИ морозом обдает меня.

Чингизу Айтматову

Перевод Я. Козловского

Даруй, душа, устам всевластным слово,Налей-ка, кравчий, в кубок не кумыс.Прекрасна жизнь – в том убеждаюсь снова,Приветствую тебя, мой друг Чингиз!На праздник твой сквозь дымчатые далиСлетелись мы, но в этот звездный часЯ оттого не в силах скрыть печали,Что нет твоих родителей меж нас.И мысленно склоняю я колениПред матерью твоей. И не впервойС ней заодно и не в обличье тениМне предстает отец погибший твой.Сумел, Чингиз, порадовать ты мамуИ не подвел отца навернякаТем, что, когда взошел на Фудзияму,Ни на кого не глянул свысока.Шипучий дар играет в кубке, пенясь,Пью за тебя до дна, названый брат,Мой именитый полуевропеец,Мой знаменитый полуазиат.И как бы волны ни метались шалоИ челны ни менялись в свой черед,Но в гавани всего земного шараВходил и входит белый пароход.Ты не суди Гамзатова Расула,Завидует тебе он с той поры,Как Джамиля аварского аулаПлатком венчала шею Гульсары.Скачи, наездник, на коня надеясь,Касайся неба и не знай преград,Мой именитый полуевропеец,Мой знаменитый полуазиат.К Отечеству в любви мы все едины,И в том твоя заслуга велика,Что сделались киргизские вершины

Конец ознакомительного фрагмента.