Беременна от нелюбимого
Шрифт:
Но давайте обо всем по порядку.
Зал украшен идеально. Уверена, получатся отличные фотографии для журнала, Аня превзошла саму себя. Играет приятная музыка, мы обмениваемся улыбками с родными и друзьями, идем не к своему столику, а в номер, где Даня сразу же напяливает на меня носки, а кто-то из персонала приносит чашку горячего чая. И когда только Кравцов успел все организовать?
— Погрейся немного, я в ванной, если что. Мне тоже не мешает прийти в себя.
Я лишь хмыкаю в ответ. Сам виноват, что меры не знает.
Я нахожусь в странном приподнятом настроении несмотря
Пока Даня приводит себя в порядок, я достаю телефон и публикую на своей страничке несколько фотографий.
#лучшийденьвмоейжизни #свадьба #любимыймуж #счастлива
Потом захожу к Матвею. У него опять новые фото с дочкой, но ни одного с девушкой, к которой он ушел от меня. Решил поступить благородно, чтобы не ранить меня? Так поздно, слухи уже и так расползлись.
— Готова? — Я вздрагиваю от голоса Дани и быстро блокирую телефон. Не заметила, как он вошел в комнату.
— Выглядишь так же, как и пять минут назад. Может, тебе еще полчасика перерыва взять? — усмехаюсь я, смотря на его взъерошенные волосы. Даня лишь хмыкает в ответ и открывает передо мной дверь.
Как только мы занимаем свои места, начинается нескончаемая вереница тостов. И каждый из них завершается неизменным: «Горько молодым!»
Мне хочется занести в черный список каждого, кто произнес сегодня эту фразу. Включая родителей. Правда, Дане, похоже, все нравится. Он бы, наверное, приплатил каждому гостю здесь за еще одно: «Горько!» — лишь бы увеличить лимит поцелуев на сегодня.
Я плотно сжимаю губы, Даня же целует меня горячо и самозабвенно. Я кусаю его язык, который нагло пытается пробраться в мой рот, Даня же еще крепче прижимает меня к себе, и в этот раз поцелуй выходит неприлично долгим. Я со всей силы наступаю каблуком Дане на ногу, он только улыбается в ответ и не отводит от меня горящего взгляда.
— Сумасшедший! — шепчу так, чтобы никто не услышал, кроме Кравцова. — Еще раз это сделаешь, и я убью тебя на собственной свадьбе.
— Расслабься, Мил, — качает он головой. — Ты можешь хоть раз в жизни отключить режим колючки и просто плыть по течению, наслаждаясь моментом? — внезапно серьезно спрашивает он и заглядывает в мои глаза.
Я открываю рот, но не могу ответить. Слишком близко сейчас Даня, а еще слишком много мы целовались сегодня. Словно тем самым перешли черту дозволенного. Хотя о чем это я говорю? Черту дозволенного мы перешли два месяца назад, когда сделали ребёнка.
— Кстати, шампанское на нашем столе безалкогольное, так что можешь пить, пока не лопнешь, — бодро произносит он, наполняя мой бокал, и отводит взгляд в сторону.
— Спасибо, — вырывается удивленное. Забота Дани настораживает меня, а еще немного подкупает. — А где твои родители? Почему их нет на свадьбе? — интересуюсь я, скользя взглядом по залу.
Даня медлит, но все же отвечает:
— Они умерли.
— Ой, прости, я не знала. — Резко поворачиваю голову в его сторону и смотрю на него внимательно. Даня грустно улыбается мне в ответ.
— Ничего, это давно случилось.
Мне хочется спросить, как давно, но я не решаюсь. Гадаю: после окончания школы, до того, как он перевёлся к нам, или же во время учебы? Силюсь вспомнить, были ли какие-то изменения в поведении Дани, и прихожу к выводу, что, скорее всего, его родителей на стало уже после того, как наши дороги разошлись.
Ему все ещё больно об этом говорить, я вижу это по тому, как резко исчез из глаз озорной огонёк и с какой силой он сжимает пальцами бокал. Кстати, весь вечер он пьет вместе со мной безалкогольное шампанское. То ли из чувства солидарности, то ли потому, что после вчерашнего его мутит даже от одного запаха алкоголя.
Когда нам выпадает честь открыть вечер первым танцем, я вновь начинаю волноваться. Мы ни разу не репетировали с Даней, мало того — я напрочь забыла выбрать песню и передать ее диджею.
Но сегодня все идет идеально. Даже слишком. Так не бывает. Всегда же что-то должно пойти не так. Но вот мы с Даней кружим в медленном танце посреди зала, а вокруг нас букеты из искр, которые поднимаются с пола, фейерверк безупречно вписывается в общую картину.
Мои ладони на плечах Дани, его — на моей пояснице. Он прижимает меня к себе, я чувствую жар его тела, его дыхание. А взгляд у него такой, что прожигает душу изнутри. Мне становится тяжело дышать, я забываю обо всех тех людях, которые находятся вокруг нас, и понимаю, что нужно бежать. Прочь от мужчины, который с сегодняшнего дня стал моим мужем, и от этого места. Все это так неправильно. Вместо того чтобы плавиться в его объятиях, я должна ненавидеть его, ведь он разрушил мою жизнь, заставил выйти за него замуж. Из-за него я обманываю близких и родных…
На последних аккордах мелодии губы Дани находят мои. Этот его поцелуй медленный, томительный, нежный и неспешный. Словно он боится спугнуть меня. По моей коже проходят мурашки. Непривычное чувство заполняет меня изнутри. А потом мелодия резко меняется на быструю, все вокруг приходит в движение и нас уносит в разные стороны.
Я безумно устаю за вечер, поэтому, когда наконец-то доходит время до салюта, я радуюсь, потому что это должно поставить финальную точку в этом дне.
— Ты завтра во сколько улетаешь? — К нам подходит Давид, мои же брови взлетают от удивления. В смысле Даня улетает? Почему мне не сказал?
— В обед. Я оставлю тебе ключи от дома, отвезешь туда Милу. Поможешь перевезти вещи?
— Без проблем, у меня еще неделя отпуска, хоть будет чем заняться. А может, лучше с тобой рвануть? — Смотрит на него прищуренным взглядом, но Даня лишь отмахивается. У меня создается ощущение, что он хочет как можно быстрее уйти от этой темы.
— Ты не можешь перенести поездку? — встреваю я в разговор.
— Мне казалось, ты должна быть счастлива, что я не буду мозолить тебе глаза. Я ведь насильно заставил тебя выйти за меня замуж, — качает он головой, и я понимаю, что Давид прекрасно знает о наших настоящих взаимоотношениях с Кравцовым. Потому что при нем Даня говорит в открытую.