Беременна от нелюбимого
Шрифт:
— Ты опозорил меня. Теперь по всем тусовкам пройдут слухи о том, что мой муж — неотесанный мужлан и запрещает мне работать.
— А мне кажется, что все решат, что твой муж жуткий ревнивец и собственник, — уже спокойным голосом произносит он. — И очень тебя любит.
— Ну да, ну да, — усмехаюсь я и понимаю, что он везёт меня в сторону моего дома.
Даня глушит мотор перед моим домом, выходит из машины и следует за мной. В воздухе между нами словно натянута
— Тебе домой не пора? Уже поздно, — спрашиваю его, снимая с себя верхнюю одежду.
Даня же, кажется, чувствует себя хозяином квартиры. Бросает ключи от машины на тумбочку, вешает пальто в шкаф и плюхается на диван.
— На ужин есть что-нибудь? — спрашивает меня, сам же что-то печатает в телефоне.
— Рукола и творог, — бурчу в ответ, понимая, что от него не отделаться просто так.
— Тогда мне просто чай. — Даня останавливается перед дверью, ведущей в гардеробную, и заглядывает внутрь.
— Сам себе сделай, я тебе не прислуга.
— Ага, ты просто жена. Ты много вещей будешь перевозить? Есть коробки?
— Я тебе уже сказала, что не собираюсь переезжать, — в моем голосе звенит раздражение.
— Давай ты не будешь со мной сегодня спорить, — отрезает Даня. — О, здесь есть коробки, отлично.
Я быстрым шагом преодолеваю расстояние между нами и выдираю из его рук свой чемодан, а следом и картонный ящик.
— Ничего здесь не трогай.
Даня же в ответ снова цепляется пальцами за ручку и тянет злосчастный чемодан в свою сторону.
— Я помогу тебе собрать вещи, оценим объём, завтра либо сами перевезем, либо наймем машину. Не спорь, Мила, мне так спокойней будет. Ну, или есть еще один вариант: я перевезу свои вещи к тебе, но здесь тесновато будет вдвоем. Ну, так что выбираешь?
— Ненавижу тебя! — Отворачиваюсь от него и иду к холодильнику. Дышу глубоко, стараюсь усмирить свой гнев. Заставляю себя успокоиться и не обращать внимания на поведение Кравцова. — Есть курица, вчера ко мне Таня в гости приходила, а еще ветчина и даже хлеб. Могу сделать сэндвичи, — предлагаю я, заглядывая в холодильник.
— Буду благодарен. Мне нужен скотч, чтобы собрать коробки. Можно взять для начала весеннюю одежду, а летнюю здесь отставить, потом перевезем.
— Ты можешь все оставить здесь, потому что через несколько месяцев я мало во что влезу. Мне придется покупать новый гардероб.
— Ну, тогда проблема решилась сама собой. Так что паковать? — смотрит на меня, ожидая команды. Я тяжело вздыхаю.
Сдаюсь.
— Все, что вон в том комоде, и косметику, остальное я сама переберу.
— Отлично. Рад, что мы поняли друг друга, — широко улыбается Даня и подмигивает мне.
А дальше я делаю сэндвичи и чай, а Даня трудится как пчелка. Он расстегнул верхние пуговицы рубашки, закатал рукава по локти, оголяя черные узоры татуировки. Он сосредоточен и задумчив, совершенно не обращает на меня никакого внимания. Я же разглядываю мужчину, попивая зеленый чай без сахара, и чувствую, как злость медленно отпускает меня. На смену же приходит странное умиротворение.
— Еда на столе, поешь, я сама закончу. — Подхожу к нему и киваю в сторону кухни.
— Спасибо.
Я окидываю взглядом комнату. Два ящика уже заполнены. Осталось выбрать, что из обуви возьму с собой на первое время и некоторые безделушки. В гардеробной я долго пересматриваю свои вещи и натыкаюсь взглядом на коробку с фотографиями.
Пальцы касаются старого школьного альбома. На лице появляется улыбка. Я сажусь прямо на пол и перелистываю страницы. Как же давно это было! Вот я иду в первый класс и несу огромный букет в руках. А вот Новый год в седьмом классе. На лице растягивается улыбка. Как же было хорошо в детстве, самой огромной проблемой казалась тройка по математике и Сережка, который был влюблен в Маринку из параллельного класса. И с Даней я ещё не была знакома.
Листаю дальше, фотографии из старших классов, и на некоторых из них есть Кравцов. Как-то так получилось, что в кадре мы всегда стояли рядом. Он часто портил фото: то задирал мне юбку, то толкал локтем, то щипал, то ставил «рожки». Да, хорошее было время.
— А у меня этих фоток нет. Разрешишь? — Я вздрагиваю от голоса мужчины. Он присаживается рядом со мной и забирает с моих коленей альбом. — С ума сойти, это что, и в самом деле я?
— Странно, что у тебя нет этих фото, их же делал фотограф для всех в классе.
— У меня тогда, Мила, не было денег, чтобы заплатить за них, — грустно улыбается он, переворачивая страницы. — У меня в альбоме всего штук десять есть, не больше. Мне было неудобно просить тетю дать денег, поэтому я месяц не покупал обеды, чтобы выкупить фотографии из выпускного класса. Вот эта у меня есть, — указывает пальцем. На фотке мы сидим с Даней за одной партой, руки сложены, как у прилежных учеников, взгляд направлен на камеру. — И вот эти две тоже.
И снова мы с Даней вместе. Он обнимает меня за талию, я же пытаюсь его отпихнуть от себя. И улыбки на наших лицах такие искренние и счастливые.
— Жаль, что никто не сказал нам в прошлом, что через десять лет мы поженимся. Я бы не поверил, — усмехается Даня, переводя на меня взгляд. В глазах смешинки, на лице блуждает его фирменная улыбочка.
— Я бы улетела на другой конец мира и не высовывала бы нос.
— Ну, на встречу выпускников все равно прилетала бы, да? — Даня поигрывает бровями, намекая на то, что случилось между нами в ту ночь, а потом, к моему удивлению, наклоняется вперёд и легко целует меня в щеку. Это получается у него так естественно, что я замираю, не в силах даже моргнуть. — Я в душ, полотенце мне дашь?