Беременна от отца подруги
Шрифт:
Кричу, ощущая, первый, слабый толчок. Пьяный угар смешивается с адреналином, будто прыгаю с парашюта. Давай! Давай, черт бы тебя побрал! Но Руслан от чего-то останавливается.
— Ты девственница? — подозрительно щуриться.
— Эм… нет, — растеряно отвечаю.
У меня уже был опыт, если это можно так назвать, полгода назад. Первый, единственный, пятиминутный, о котором я вспоминать не хочу, а уж рассказывать тем более.
— Слишком узкая.
Слишком узкая. Я не знаю, куда себя деть, щеки мгновенно вспыхивают, отвожу взгляд в сторону. Дыхание вновь перехватывает, он берет глубже. Еще один резкий толчок,
Меня корежит, я слышу, как предательски хлюпает моя вагина, но физику не обмануть. До чертиков сладко, до дрожи. Отчаянно сжимаю в кулаках простынь, напрягаюсь всем телом, когда господин Руслан Тагирович, полностью проникает, с облегчением расслабляюсь на выходе и вновь толчок.
Воздух вокруг совсем вязкий, терпкий, мускусный аромат секса витает в пространстве, кожа покрывается испариной, ничего не слышу, лишь громкие, отчетливые шлепки порока.
На грани. Чувствительными стенками ощущающую нереальную заполненность, мне очень влажно и горячо, что даже страшно.
— Иди, иди ко мне, — задыхаясь, в полубреду шепчу мужчине.
Наши губы вновь сливаются в единый поток ласк, мужской язык очерчивает полость. Словно безумная впиваюсь ногтями в спину Руслана, давлю, нещадно царапаю.
Как же хорошо, такого опыта еще никогда не было в моей жизни, ноги отчего-то немеют, рефлекторно подтягиваю их, чувствую искру внутри, подобную электрическому разряду. Мужчина, словно Зверь, нещадно растягивает мое лоно, но это чертовски приятно, легкая тянущая боль внизу живота, а потом нереальный скачок эйфории. Медленно моргаю, образ Руслана плывет. Проваливаюсь в свою личную, огненную нирвану похоти и соблазна.
Глава 4.
Крепко жмурюсь и вновь распахиваю глаза, чтобы еще раз уловить образ моего Альфы.
Он так напряжен, капельки пота стекают по смуглому телу, очерчивая рельеф явно натренированных спортивных мышц. Приглушенный свет в комнате добавляет визуального миража страсти, залипаю на слегка подрагивающих губах инвестора.
— Ты чудо, Яночка, — мягкий, бархатный голос, пряным бальзамом вливается в уши.
Яночка. Я абсолютно владею своим телом, в спортзале, но не сейчас. Интим полыхает, невольная пульсация сковывает бедра, слишком мокро. Мышцы становятся ватными, что-то скулю, чувствуя как мое изрядно вымотанное тельце, по-хозяйски переворачивают на живот и вновь заполнение. Он наваливается сверху, раздувая потрепанные волосы, дышит в затылок, ударяется пахом о мои ягодицы. Веки становятся свинцовыми, выдаю изнеможенный писк, закрываю глаза.
***
Оу… Моя жалкая душа покидает этот бренный мир, я уже чувствую, как черти начинают разрывать меня на куски.
Нехотя шевелюсь, медленно поворачиваюсь в бок. Утро.
И да, я прекрасно помню, что вчера было, все, вплоть до яичек Руслана. Стыдно ли мне? Нет. Я просто хочу уничтожить себя, ну или на худой конец переехать в другую страну.
Басурманин спит, крепко спит, уткнувшись носом в подушку.
Надо валить отсюда, быстро, подальше. Делаю два оборота обратно и будто с гвоздем в заднице, подскакиваю. Похмелья нет, откуда ему взяться, если Королева Вечеринки до сих пор пьяна? Не в дрободан, как прошлой ночью конечно, но тем ни менее.
Суетливо на цыпочках сную по номеру,
— Ва-ги-на, — вытягиваю руки, шепотом ругаю себя, красуюсь на отражение через дырень, которая стала незаменимой частью моего вчерашнего амплуа.
Дыхание перехватывает, замираю, сжимаюсь всем телом, осторожно разворачиваюсь в сторону постели. Уфф… Руслан Тагирович просто меняет позу.
Быстро-быстро, насколько это было возможным, натягиваю лиф, сверху пиджак, отчаянно выдыхаю, понимая, что трусы, красовавшиеся на моей заднице в ту ночь, разорваны в хлам. Валяются вон там, в уголку, намекая о том, какая Яна…
Прости Альфа, недолго думая хватаю мужские джинсы, заныриваю в них. Слишком большие, придерживаю. Свободной рукой вешаю сумку на плечо, беру туфли, аккуратненько босой ногой, приоткрывая деверь. Всю ночь. Всю ночь, пока я трахалась с Русланом Тагировичем, она была не заперта, безумие.
Встретимся в следующей жизни, господин Дьявол, когда буду властительницей какого-нибудь двадцать пятого мира, а ты еще кем-то…
В моих словах нет иронии. Действительно, Руслан — инвестор и ему по большому счету, наплевать, что твориться в нашем агентстве. Главное — процент вложенных денег, доход, не важно. Такие люди даже не появляются на пороге здания работы, во всяком случае, я не видела. Да и вообще, кто сказал, что меня туда пустят после вчерашнего.
— Безобразница.
Сонный хриплый мужской голос жгучей волной бьет в спину, наотмашь, от неожиданности вздрагиваю, одним прыжком выскальзываю вон.
Шлепаю ногами по скользкой плитке, лифта ждать не буду, по лесенке, Яна, по лесенке. Фурией вылетаю в холл, бешено мельтешу глазами.
Туристическая компания низеньких японцев или корейцев, копошатся, переговариваются между собой. Штук двадцать, не меньше.
— Рашен ту дэй, — отталкиваю мелкого мужичка в сторону, облокачиваюсь на стойку администратора. — Паспорт! — задыхаюсь, тяну ладонь девушке.
— Выселение только в полдень, — с трудом скрывает ехидную насмешку.
Меня колотит.
— Быстро… — цежу сквозь зубы.
— Я вызову вам такси.
Вошла в положение, спасибо, возвращает документ. Тут же бросаю на пол туфли, придерживаюсь, обуваюсь. Я здесь в первый и последний раз, забуду этот провал, наверное.
Машину ждать долго не пришлось, минут десять максимум, мешком заваливаюсь на заднее сиденье, бормочу адрес. Пара секунд езды и водитель тактично приоткрывает стекло со своей стороны, дабы не задохнуться от алкогольного смрада. Пялится через зеркало заднего вида на мои прелести, пиджак испорчен, не застегивается. Вижу, как он набирает в грудь воздуха, хочет что-то сказать, иду на опережение.
— Давай, шути про бурную ночку, — с каменной миной гипнотизирую таксиста в отражении, — Стоимость озвучить? Без тебя тошно…
Отворачиваюсь. И мне действительно тошно. Похмельный синдром вытесняет былой кураж, наступает мучительное возмездие. Двигаемся молча.
— Триста рублей, — пряча от меня глаза, хрипит водила.
— Держи пятьсот, мужик, — таким же тоном отвечаю.
Открываю дверцу, ноги проваливаются по щиколотку в рыхлый снег. Кожу болезненно колет от холода, знобит. Обнимаю себя рукой, туго запахиваю пиджак, другой, держу штаны, топаю к подъезду.