Беременна по договору
Шрифт:
Собрав все нервы в кулак, я босиком бесшумно направляюсь к нему в спальню. Я запомнила её месторасположение, когда впервые обходила двухэтажный особняк в программе ознакомительной экскурсии, которую устроила мне Нателла.
Замираю перед дверью и волнительно облизываю сладкие липкие губы. Во рту играет клубничный вкус блеска.
Сжимаю пальцы в кулачок и неуверенно стучу в дверь.
– Войдите.
В голове мелькает мысль взять и бежать обратно к себе, но я усмиряю в себе трусливого
Переступаю порог мужской спальни, которая пребывает в приглушенном свете и тишине. В центре комнаты стоит большая кровать, а возле неё со стаканом в руках – Павел Андреевич. Голый по пояс, в одних штанах из под которых виднеется резинка трусов. Он оборачивается и удивленно смотрит, скользя взглядом по мне с ног до головы.
Его вопросительно изогнутая бровь наталкивает на робкое пояснение:
– Вы звали, я пришла… – храбрость окончательно замела за собой следы.
– Долго ты идешь. Думал, спишь уже.
В его голосе слышу усталость. Он опрокидывает в себя содержимое стакана и ставит его на стол.
– Нет, я просто… – мнусь я, хлопая подведенными глазами.
Мне нужно было подготовится, и для этого понадобилось время. Но думаю, не стоит посвящать его в подробности.
– Куда-то собралась потом? – он проводит в воздухе пальцем возле лица, намекая на свежий макияж.
Я заливаюсь краской, как помидор. Нет ничего хуже, когда мужчина видит, как старается ради него женщина и при этом, ему не нравится результат. Чувствую себя не сексуальной, а намалеванной курицой, и готова сквозь землю провалиться.
– Нет… Только к вам, – сбивчиво ступорюсь я.
В комнате так жарко, я не могу… Воздуха не хватает. От пытливых изучающих глаз Демьянова неловко. Я зажимаюсь и складываю руки на груди, желая прикрыться.
– Ты опять «выкаешь», – недовольно замечает он и жестом подзывает к себе. – Чего стоишь там, проходи же, раз пришла…
А у меня выбор был?
– Садись, – разворачивает рабочее кресло ко мне.
Я кошусь на кровать и не понимаю, зачем мне нужно садится на стул… Эти прелюдии заставляют еще больше нервничать.
Под его интригующий взгляд я присаживаюсь, предполагая, с чего хочет начать искушенный мужчина… Нет, я совсем не готова. Он стоит сзади я чувствую спиной его дыхание на моих волосах.
– Ты чего такая напряженная? Расслабься…, – он нажимает на плечи, и я подскакиваю, как ошпаренная.
– Нет, подождите! Я должна кое-что сказать… Предупредить… Это важно, – запыхаюсь, нервы выходят из-под контроля.
Видно, что Павел Андреевич весьма опешил от такого дерганного поведения.
– Я слушаю, говори, – настороженно кивает, не представляя, к чему готовиться.
Набираю больше воздуха в легкие,
– У меня еще никого не было. Я девственница, – вылетает из меня.
Его брови взмывают вверх от такой информации. Он издает что-то наподобие вздоха понимания и кивает мне.
– Что ж, благодарю за откровенность, Алина, – прочищает горло и, и опираясь на спинку кресла, уничижает все вышесказанное мной. – Но это и так очевидно для меня.
То есть на лбу написано, да? Жирными буквами?
– Я волнуюсь и переживаю… – встряхиваю вспотевшими ладошками.
В отличие от меня Демьянов расслаблен, его ни то что не удивило сказанное мной, а скорее позабавило. Что смешного? Усмехаясь себе под нос, он подливает себе в стакан янтарной жидкости и делает глоток.
Я слежу за каждым его движением, ловя намек… Но ни черта не понимаю.
Павел садится на стул, широко расставив ноги, пока я растерянно стою, поджав колени, и умоляю сердце сбавить ритм.
– Скажи мне, малыш, для чего ты пришла? – интригующе спрашивает он.
– Для чего вы меня звали… – бросаю быстрый взгляд на кровать и сглатываю.
Все понятно без слов. Зачем он спрашивает?
– Подойди.
Я делаю шаг вперед на ватных ногах, опустив глаза. Он слишком пристально смотрит.
Его тень вырастает надо мной, и голый торс, от которого исходит жар, приближается ко мне чересчур близко.
– Хотела удовлетворить меня, девочка? – пальцы приподнимаю подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. – Проявить инициативу?
– Вы сами меня позвали… – лепечу.
– Похвально, малыш, – поглаживает щеку. – Действуй, чего же ты стоишь? Тебе помочь?
Он дергает за пояс халата, и тот распахивается. Павел ведет себя слишком вызывающе. Как будто играется…
– Подготовилась. Молодец, – откидывает прядь волос с груди назад и цепляется пальцем за бретельку пеньюара.
От его прикосновения я вздрагиваю и глазами, расширившимися до размера блюдец, таращусь на мужчину.
– Кажется я не… – запахиваю халат обратно.
– Что такое?
– Не готова, – давлюсь слюной. – Простите.
– Не готова к чему?
– Удовлетворять…
– Это очень плохо, – прицокивает он, переходя на приторно-любезный он. Отстраняется от меня и смотрит исподлобья. – Но может все же удовлетворишь мое желание присесть на стул? Только и всего.
Его твердый настойчивый взгляд приковывает меня к сиденью кресла, который кажется слишком неудобным. Я ерзаю.
– Слава богу, – облегченно выдыхает Павел.
Он берет папку с ящика стола и звучно с лету припечатывает её к столешнице. Я аж подпрыгиваю. Его голос из медового переходит в стальной и серьезный.