Беременна по договору
Шрифт:
Перед глазами стоит размытый силуэт мужчины. Мой спаситель. Лица я не помню, все было смешанно слезами и дождем, но его голос и тембр звучит на подкорке. А еще руки… Тело помнит, как чьи-то сильные руки подхватили меня, уберегли от прыжка.
Что было дальше… Кажется, я отключилась. Скорее всего, потом мужчина привез меня к себе домой.
Мне было плохо, так плохо, что жить не хотелось. Душа рвалась на куски, она и сейчас постанывает, понимая, что это лишь случайная передышка, и все продолжается, как и было. Разъяренный отчим с Арсеном уже ищут
Ох, что они со мной сделают, когда найдут… Тревога кусает за поджилки, и я подскакиваю с кровати. Надо срочно бежать. Куда? Не знаю… Когда спокойно лежу, то чувствую, как преследующий кошмар подкрадывается ко мне ближе и ближе.
Что-то мягкое попадается под ноги, и я смотрю вниз – меховые тапочки аккуратно стоят возле кровати, специально подготовлены для меня. Я притормаживаю прытких испуганных лошадей внутри и медленно запускаю ноги в тапочки – погружаюсь в молочные пушистые облачка – да именно так я описала бы их. В них я почувствовала столько нежности и тепла, сколько за всю жизнь не испытывала.
Я оглядываюсь в поисках своей одежды. На напольной вешалке висит лишь махровый халат. Видимо, тоже для меня. Как и прозрачный кувшин, наполненный чистой водой со стаканом, расположившиеся на прикроватной тумбочке.
Мгновенно ощущаю сухость и першение во рту. Наливаю воды в стакан и жадно осушаю его. Хочу повторить еще заход, но приближающиеся голоса за стеной останавливают меня. Я пулей залетаю на кровать и зарываюсь в одеяло по шею.
Дверь чуть слышно приоткрывается и в комнату бесшумно заходят две женщины, одна чуть выше и старше, другая более хрупкая и выглядит моложе. На обеих надеты формы с фартуками, которые выдают в них рабочий персонал, или проще, горничных.
Взгляд старшей сразу падает на меня, и она кивает коллеге:
– Передай Павлу Андреевичу, что девушка проснулась, – говорит полушепотом через плечо, и сразу переключается на меня, растягиваясь в любезной улыбке. – Доброе утро, спящая красавица.
Вместо ответа я провожаю взглядом уходящую спину горничной и настороженно выжидаю дальнейших действий женщины, чья ласковая обходительность к незнакомке выглядит странно.
– Как вы себя чувствуете? – приближается, дотошно разглядывая меня.
– А как я себя должна чувствовать… – отвечаю неуверенно.
– Вчера было не все так хорошо, – учтиво склоняет голову на бок. Из кармана фартука достает инфракрасный термометр. – У вас была температура и в целом удрученное состояние. Посмотрим, что сейчас…
Одним нажатием она смеряет температуру и удовлетворенно кивает:
– Прекрасно, тридцать шесть и семь.
– Скажите, где моя одежда? – надеюсь, что она или её помощница переодели меня. – Я бы хотела одеться.
– О, она была мокрая, грязная и порванная, поэтому мы её… – делает неловкую паузу. – Бросили в стирку.
Выбросили. Ясно.
– И что же мне надеть? – растерянно оглядываюсь.
– Не переживайте. Павел Андреевич уже распорядился, что вам купили новую одежду.
– Павел Андреевич – хозяин этого дома? – цепляюсь за имя. Судя по убранству дома и нанятой прислуге, мой спаситель – далеко не бедный человек. – Я хочу с ним поговорить.
– Конечно-конечно, – успокаивает горничная, не думая уходить.
При её ангельском спокойствии, я не нахожу себе места.
– Меня не нужна ни новая одежда, ни завтрак, будьте добры, позовите его прямо сейчас, – изъясняю точнее свою просьбу.
– Он же идет, дорогуша…
И вправду где-то в коридоре слышен мужской баритон. Я узнаю этот голос, вибрирующие нотки с хрипотцой… С каждой секундой он становятся все четче, пока дверь в спальню не открывается и передо мной не предстает их обладатель.
Как описать его в двух словах? Это нереально. Я вдохнула, увидев его в шаге от меня, а выдохнуть не смогла. Широкоплечий, высокий, статный, он заходит и заполняет собой все пространство, но не телом (которое, к слову у него шикарное), а просто своим присутствием. Мужская энергетика пробивает все защитные барьеры, даже на расстоянии я чувствую в нем силу, но не грубую, к которой привыкла, а другую… Не встречавшуюся мне до этого момента.
Вместе с тем, мужчина одет просто – белая рубашка с небрежно засученными рукавами по локоть и серые брюки. Разве что на шее поблескивает цепочка из драгоценного металла, а на запястье – дорогие часы, которые подтверждают, что мой спаситель – состоятельный человек.
И у меня не возникает ни малейшего сомнения, что именно он – хозяин дома и всей прислуги, которые так стараются и с благоговением и благодарностью смотрят на него.
Сколько ему? Лет тридцать пять? Вообще, не важно… Шикарный. Наверно, я непристойно таращусь на Павла Андреевича, но что поделать, ведь я не видела раньше таких мужчин. Лишь жалкое подобие, или кретинов целый воз… К сожалению, таких, как Павел Андреевич, в наших краях не водятся.
На фоне него я скукоживаюсь невзрачным фиником, коим и являюсь по жизни.
– Спасибо, Нателла. Оставь нас, – учтиво выпроваживает Павел старшую горничную из спальни.
Та безоговорочно выполняет указание и удаляется. Теперь мы одни, и моя смелость и решимость к разговору растаяла, как снег весной. Язык немеет.
Кожей чувствую его внимательный взгляд скользит по мне. Опускаю глаза.
Его уверенный шаг вперед, и я невольно вздрагиваю, нервно вцепляясь в воздушное одеяло.
– Ну, здравствуй… – вибрирует голос возле лица, заставляя поднять на него глаза.
Цепенею с волнения и кажется, теряю дар речи не в силах что-либо ответить.
Секунду разговариваем глазами. Они у него голубые-голубые, такие глубокие, как океан (которого никогда вживую не видела, да и не увижу), они проницательные и бьют сразу в цель на пораженье, никак не увернуться.
– Я… Я… – заикаюсь, хотя таких проблем никогда не было.
Прокашливаюсь и тянусь за кувшином, чтобы налить себе воды.