Бери моего папочку, я возьму твоего
Шрифт:
Проведя рукой по его твёрдому, очерченному животу, мои пальцы играли по краям его пресса из шести кубиков. Атмосфера, окружавшая нас, была довольной и расслабленной.
Я вздохнула в чистом, неподдельном блаженстве, когда Картер провел подушечками пальцев вдоль моего позвоночника.
— Тебе не слишком больно?
Я улыбнулась его вопросу и тихо промычала.
— Наилучшим образом.
— Ты молчишь, — выдохнул он.
— Это хорошая тишина. Это тот случай, когда ты меня утомил.
Он не ответил, но поцеловал меня в макушку и прижал к себе крепче.
— Ты обвилась вокруг меня, Мина. Ты такая милая и моя.
Я чувствовала, как моё сердце сжимается в груди, а ухо прямо над его сердцем, слушая равномерный ритм биения его сердца.
— Я нашёл своё будущее с тобой, Мина, — Картер снова поцеловал меня в макушку. — Я не могу отпустить тебя. Я отказываюсь.
Я откинула голову назад, наши взгляды встретились.
— Я почти уверен, что люблю тебя, Мина. Я настолько уверен, что, если бы тебя не было в моей жизни, это было бы как будто кто-то вырвал моё сердце. — Он обхватил мою щеку, и у меня перехватило дыхание. — Это быстро. Но, чёрт возьми, это реально.
Он провёл большим пальцем по моей щеке.
Как мог один человек посмотреть на меня и заставить меня почувствовать, что я вся его жизнь прямо перед ним?
— Я тоже тебя люблю, — прошептала я и ахнула, когда он застонал и прижался своим ртом к моему.
И когда Картер обнимал меня, я знала, что он никогда меня не отпустит.
Глава тринадцать
КАРТЕР
Я пригласил её на ужин ещё до того, как мы покинули дом её отца четыре дня назад. Я был слишком жадным, чтобы строить планы с Миной, чтобы гарантировать, что её график будет составлен с учётом планов встречи со мной.
Я не планировал и не ожидал, что она появится на моём пороге до этого. Но это был чертовски лучший сюрприз, и я знал, что всегда буду жадничать.
Я пригласил её к себе, намереваясь трахнуть её сегодня вечером, а также зная, что у меня не хватит терпения ждать, пока мы выйдем из ресторана и вернёмся ко мне.
Я хотел иметь лёгкий доступ к моей девушке.
И она была моей.
Я сел напротив неё и увидел, как бешено бьется пульс у основания её шеи. Она нервничала, и, чёрт возьми, это меня возбудило.
— От одного только взгляда на тебя мой член становится твёрже стали, — я наблюдал, как мои слова поражали её.
Её губы приоткрылись. Она метнула на меня взгляд, и я увидел, как её зрачки расширились. Даже мои слова возбуждали её.
Забирая её сегодня вечером, я просто стоял и смотрел на неё с порога, наслаждаясь тем, насколько она чертовски великолепна. Я никогда не был очарован женщиной так, как Миной.
Я понял, что хочу, чтобы Мина была моей.
Её длинные светлые волосы были распущены, волны мягкие, свет люстры касался золотых локонов, так что они выглядели как пряжа из золота.
«Чёртов ад», — подумал я и провёл рукой по лицу. Из-за этой женщины я сейчас писал стихи.
Я вскочил и двинулся к ней прежде, чем понял, какого чёрта я делаю. Я стоял рядом с ней, и Мина откинула голову назад, глядя на меня большими красивыми глазами, полными предвкушения.
— Такая идеальная, — прошептал я, провёл рукой по длинным шелковистым прядям, схватил прядь и откинул её голову назад.
Её шея стала ещё более обнажённой, и мой член дёрнулся при виде этого кремового, гладкого пространства, выставленного напоказ.
Эффект, который Мина оказала на меня, был интуитивным, всепоглощающим… постоянным.
— Ты выглядишь так, будто хочешь чего-то от меня, красотка, — я посмотрел на её губы, точно зная, чего хочу.
— Тебя, — это всё, что она сказала.
Я опустил голову, проведя носом по её лицу от виска до линии подбородка. Я вдохнул, вдыхая её запах, и закрыл глаза, потому что она пахла невероятно.
Я почувствовал, как она дрожит рядом со мной, провёл языком по её участившемуся пульсу у основания горла и тихо зарычал.
Мина заставила меня почувствовать себя хищником. Я хотел выследить её, поймать, а затем безвозвратно сделать её своей.
Ебать. Я увяз глубоко.
— Картер.
Я застонал от того, как моё имя слетело с её губ.
— У тебя перехватывает дыхание, милая девочка.
Она простонала:
— Ты так на меня влияешь.
— Ты будешь моей во всех смыслах, Мина, потому что я не дам тебе, блядь, уйти.
Она ещё этого не знала, но в этих словах заключался весь тот чёртов смысл, который я чувствовал. И теперь, когда они были сказаны, пути назад уже не было.
— Насколько ты мокрая для меня? — мой голос звучал гортанно в раковине её уха.
Она вздрогнула, застонала, а затем кивнула, как будто не могла сказать то, что я хотел услышать.
— Скажи мне. Будь папочкиной хорошей девочкой и скажи мне то, что я хочу услышать.
— Очень мокрая, — прошептала она.
Я почувствовал, как мои пальцы согнулись, сжимая пряди.
— Повтори это ещё раз, — приказал я.
Мина застонала, её глаза распахнулись, но оставались прикрытыми, как будто у неё не было сил держать их открытыми.
— Я такая мокрая для тебя.
— Это моя хорошая девочка. — Я провёл языком по её лицу, пробуя её на вкус, прежде чем отпустить.
Моя потребность в ней была несложной. Я хотел, чтобы она была моей. И я хотел, чтобы она была такой потерянной и опьяненной, что хотела бы только меня.
Мне потребовалось чертовски много самоконтроля и сдержанности, чтобы вернуться к своему стулу, сесть перед сервировкой и поесть. Мой член пульсировал, на брюках появилось приличного размера мокрое пятно, и в моих мыслях была только Мина.