Берлинский дневник. Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента

Ширер Уильям Лоуренс

Прошлой ночью в Москве был заключен мир между Россией и Финляндией. Это очень тяжелый мир для Финляндии, и, по сообщению Би-би-си, в Хельсинки сегодня приспущены флаги. Берлин тем не менее доволен. По двум причинам: 1) это освобождает Россию от бремени войны, поэтому она сможет теперь поставлять рейху сырье, в котором он так остро нуждается; 2) это устраняет опасность для Германии вести войну на протяженном северном фронте, а значит, осуществлять его снабжение по морю и распылять военные силы, сосредоточенные сейчас на западе для решающего удара, который теперь можно начать в любой день.

Думаю, что Норвегия и Швеция в конце концов поплатятся за отказ пропустить союзные войска через свою территорию на помощь Финляндии. Конечно, они оказались в неприятном положении.

Браун фон Штумм из МИДа подтвердил сегодня, что Гитлер предупреждал Стокгольм и Осло, что, как только нога союзников вступит в Скандинавию, Германия немедленно вторгнется на север, чтобы отрезать их. Беда в том, что сто лет мирной жизни сделали скандинавов мягкотелыми сторонниками мира любой ценой. И у них не хватает смелости заглянуть в будущее. К тому времени, когда они решатся встать на чью-то сторону, будет уже слишком поздно, как это произошло с Польшей. Сандлер, министр иностранных дел Швеции, кажется, был единственным, кто правильно оценил ситуацию, и его вынудили уйти в отставку.

Теперь Финляндия отдана на милость России. Впредь Советы могут под любым надуманным предлогом ее захватить, поскольку финны обязаны теперь уничтожить свои укрепления, как и чехи после Мюнхена. (Чехословакии удалось тогда продержаться пять с половиной месяцев.) Неужели настал такой исторический этап, когда ни одна малая нация не может чувствовать себя в безопасности, когда их существование зависит от милости диктаторов? Прошли те приятные времена девятнадцатого столетия, когда любая страна могла оставаться нейтральной и жить мирной жизнью, просто объявив об этом своем желании.

После заключения мира в Финляндии здесь сразу стало больше разговоров о германском наступлении. Один немец постоянно твердит мне, что оно ужаснет всех: отравляющие газы, бактериологическое оружие и т. п. Он, как и все немцы, хотя ему следовало бы знать лучше, считает, что наступление будет настолько замечательным, что принесет Германии скорую победу. Ему не приходит в голову, что у противника тоже есть отравляющие газы и бактериологическое оружие.

Для памяти: письмо от Кларка Брандта, отправленное из Нью-Йорка 7 октября прошлого года, пришло только позавчера. Его вскрывали и английские, и немецкие цензоры.

Берлин, 14 марта

Прошлой ночью в Лондоне некто Мохаммед Сингх застрелил сэра Майкла О'Дуайтера. Не Ганди, но большинство индийцев, которых я знаю, воспримут это как Божью кару. О'Дуайтер был когда-то вице-губернатором Пенджаба и частично несет ответственность за бойню в Амритсаре в 1919 году, когда генерал Дайер хладнокровно расстрелял тысячу пятьсот индийцев. Когда одиннадцать лет спустя, в 1930 году, я приехал в Пенджаб, в людях еще жива была горечь. Геббельс использовал это покушение по максимуму. Заголовок в сегодняшнем вечернем выпуске «Nachtausgabe»: «ПОДВИГ ИНДИЙСКОГО БОРЦА ЗА СВОБОДУ — ОН СТРЕЛЯЕТ В УГНЕТАТЕЛЯ». И это пишут немцы, которые совершают массовые убийства в Богемии и Польше!

Заметки: еще два немца обезглавлены сегодня за «нанесение ущерба интересам народа». Третий приговорен к смерти, обвинение то же… Немцы гордятся, что цены здесь не выросли. Сегодня в «Адлоне» я заплатил доллар за тарелку вареной моркови… Геринг объявил, что немцы должны сдать изделия из меди, бронзы, латуни, олова, свинца и никеля. Как может Германия вести войну, если у нее всего этого не хватает? В 1938 году Германия импортировала около миллиона тонн меди, 200 000 тонн свинца, 18 000 тонн олова и 4000 тонн никеля.

Берлин, 15 марта

Год назад Гитлер вызвал в свою канцелярию Гаху, бывшего в то время президентом того, что осталось от Чехословакии после Мюнхена и устроенного нацистами «отделения» Словакии. После продолжавшихся до четырех часов утра угроз уничтожить с помощью люфтваффе всю Прагу с ее миллионным населением он заставил несчастного старика «просить» у Германии «защиты». (Странно, как мало немцев знают пока, что произошло той ночью.) Сегодня Гитлер вынуждает Гаху прислать

ему «поздравительную» телеграмму с дифирамбами по поводу уничтожения Чехословакии и пожеланиями победы в войне. Цинизм Гитлера просто высший класс, но миллионы немцев верят, что сегодняшний обмен телеграммами был абсолютно искренним. Гитлер отвечает, что он «глубоко тронут» телеграммой Гахи, и добавляет: «Германия не имеет намерений угрожать существованию чехов как нации». Когда он уже уничтожил ее! Нейрат, типичный образец немецких аристократов, продавших свою душу (ума у них нет) Гитлеру, угодливо шлет ему телеграмму с благодарностями за «исторический подвиг» и заверениями в «нерушимой преданности Богемии и Моравии». В интервью немецкой прессе Нейрат говорит, что чехи в массе своей лояльны, за исключением «немногочисленных интеллектуалов и подрывных элементов, подавленных нами с помощью мер, строгость которых не вызвала непонимания». Он имеет в виду массовые расстрелы чешских студентов прошлой осенью.

Мой хороший приятель, капитан военно-морского флота, который служит в верховном командовании, всю неделю не появлялся в форме. Сегодня он объяснил мне причину. «У меня больше нет белых рубашек. Восемь недель не мог сдать их в прачечную. Самому постирать — мыла нет, в прачечной то же самое. Остались только цветные рубашки. Вот и хожу в гражданской одежде». В хорошеньком положении находится флот!

Сегодня, в Вербное воскресенье, официальные учреждения сильно взбудоражены военной сводкой, которая сообщает, что самолеты люфтваффе атаковали и подбили три британских линкора в Скапа-Флоу. Для меня более важным показалось то, что немцы впервые признали факт бомбардировки их авиацией британских баз Стромнесс и Керкуолл. В нынешней вялотекущей войне это первый случай, когда одна из сторон целенаправленно сбрасывала бомбы на территорию противника. Думаю, что весной война начинается всерьез. Кирхер, автор статьи в сегодняшнем утреннем выпуске «Frankfurter Zeitung», пытается ответить на вопрос, который долгое время волновал умы военных в нейтральных странах. Почему немцы до сих пор не использовали свое знаменитое превосходство над союзниками — Англией и Францией — в воздухе? Почему они ждут, пока союзники с американской помощью сравняются с ними? Кирхер отвечает, что союзникам никогда их не догнать, что относительное превосходство Германии значительно выросло за последние семь месяцев.

Весна наконец грозится наступить. Миллионы немцев начинают оттаивать после самой суровой на их памяти зимы. Сегодня, несмотря на воскресенье, в большинстве квартир не было горячей воды. Несколько друзей выстроилось в очередь помыться в моем номере.

Берлин, 18 марта

Утром, пока бушевала поздняя вьюга; Гитлер и Муссолини два с половиной часа совещались в Бреннере. Мы полагаем, Гитлер хотел удостовериться насчет дуче, прежде чем приступить к осуществлению своих весенних планов, каковы бы они ни были. По данным, якобы просочившимся с Вильгельмштрассе, Гитлеру удалось склонить Муссолини к мысли присоединиться к тройственному союзу с Германией и Советской Россией, который установит новый порядок в Европе. Может быть, и так.

Берлин, 19 марта

Заходил ко мне Джон Чэпмен, которого я не видел со времен учебы в школе в Сидер Рэпидс, в Айове. Он заведует международным отделом в «Business Week» и только что вернулся из поездки на Балканы и в Италию. Привез кое-какую секретную информацию. Он сомневается, что Италия вступит в войну. Я тоже. Италия может оказаться в блокаде. Джон заметил, что накал фашизма ослабевает.

Люди немного расслабились. Дуче не так уже давит на них. Он стареет, полнеет и много времени проводит со своей юной любовницей-блондинкой, от которой, как слышал Джон в Риме, у него только что родился ребенок. Джон виделся в Мадриде с Петэном. Старик сказал: «Молюсь, чтобы немцы попытались прорваться через линию Мажино. Ее можно прорвать — ценой некоторых усилий. Но пусть они просочатся. Я хотел бы тогда быть во главе союзной армии».