Берсеркер
Шрифт:
— Глаза, уши и дух.
Наставник сказал:
— Это он сам придумал про дух, господин майор, в плане обучения такого не было.
— Я понимаю, — ответил Деррон.
Для него, как и для всего Сектора Операций во Времени, гораздо более важной была эта настойчивость Мэтта, с которой он отстаивал свое мнение даже в совершенно новом, незнакомом мире. Такая твердость характера была очень важна для агента — если, конечно, он защищает то, что нужно.
Деррон улыбнулся.
— Ты прав, Мэтт. Дух мой сражался вместе с тобой, хотя я и не рисковал жизнью, как ты. Когда ты прыгнул на
— Не хочешь ли присесть? — Мэтт указал Деррону на кресло и сел сам.
Наставник остался стоять у двери, прислонившись спиной к стене.
Мэтт сказал:
— Да, я в самом деле хотел тебя спасти. Но не только. Отчасти я сделал это ради моих людей. И ради того, чтобы самому увидеть, что берсеркер умер. Уже здесь я узнал, что если бы мы тогда не победили, то могли погибнуть все люди и там, и здесь.
— Да, это так. Но битва еще не закончилась. Угроза все еще остается. И не менее важные сражения идут в других местах, в другие времена.
Что ж, это вполне подходящее начало для беседы, ради которой его сюда послали. Но Деррон не спешил выкладывать все сразу. Наверное, в десятый раз он пожалел, что командующий послал сюда именно его. Но все эксперты сошлись во мнении, что Мэтт гораздо охотнее согласится, если предложение будет исходить от Деррона, от человека, который сражался с ним плечом к плечу, хоть и в чужом, металлическом теле. И, кроме всего прочего, это была идея Деррона — использовать в этом деле Мэтта. Деррон снова и снова обдумывал, правильно ли он поступил. Он не виделся с Лизой с той последней прогулки в парке — может, случайно, а может, и впрямь Деррон старался избегать встреч. И сейчас он очень жалел, что на том совещании не удержал язык за зубами.
Как бы то ни было, если сейчас Деррон не сумеет как следует объяснить Мэтгу, чего от него хотят, это сделает кто-нибудь другой, и скорее всего не так честно и добросовестно. И Деррон, вздохнув, приступил к делу:
— Ты очень много сделал для нас, Мэтт. Мало кто мог бы сделать больше. Но теперь я должен спросить тебя — согласишься ли ты сделать еще больше?
И он в упрощенной форме изложил Мэтгу суть дела. Берсеркеры, враги всего человечества — «племени всех людей», — смертельно ранили великого вождя в еще одной части мира. И очень нужно, чтобы кто-то на время занял место этого вождя.
Мэтт слушал спокойно, глаза над безликой пластиковой маской смотрели внимательно и твердо. Когда Деррон закончил излагать примерный план, разработанный Сектором, Мэтт спросил;
— А что будет, когда этот великий вождь снова станет сильным?
— Тогда он снова займет свое место, а тебя мы перенесем обратно, и ты будешь жить в нашем мире. Надеюсь, получится вернуть тебя без непредвиденных осложнений, но ты должен понимать, что там все равно будет опасно. Насколько опасно, мы не знаем, поскольку никогда раньше такого не делали. Но опасность будет, причем все время, пока ты будешь замещать того вождя.
«Объясните ему все, майор, но, конечно, не слишком сгущая краски». Похоже, выбирать нужную степень «густоты красок» придется самому майору Одегарду. Что ж, работники Сектора могут отслеживать любое
— А если, несмотря на все ваши усилия, тот великий вождь все же умрет и не сможет снова занять свое место?
— Тогда тебе придется исполнить его предназначение до конца. Если тебе нужен будет совет — мы подскажем, как поступить. На месте этого короля у тебя будет такая жизнь, о которой большинство людей во все времена могли только мечтать. А когда ты завершишь отмеренный этому королю срок жизни, мы сможем забрать тебя сюда, в наш мир, и ты будешь жить дальше — в славе и почете.
— В почете?
Наставник попытался объяснить, что это значит.
Мэтт очень быстро понял, что имелось в виду, и перешел к другому вопросу:
— А можно мне будет взять с собой тех колдовских стрел, чтобы сражаться с берсеркерами?
Деррон подумал немного.
— Я полагаю, тебе дадут с собой какое-нибудь оружие вроде этих стрел — чтобы ты мог защитить свою жизнь. Но твоей основной задачей будет не сразить берсеркера, а делать то, что делал бы этот король, — во всем.
Мэтт кивнул, так же неспешно и аккуратно, как и разговаривал.
— Все это так ново и необычно. Я должен подумать.
— Конечно.
Деррон чуть не сказал, что завтра вернется за ответом, но Мэтт неожиданно задал еще два вопроса:
— Что будет, если я скажу — нет? И если не найдется никого, кто мог бы занять место раненого вождя?
— Никого и никоим образом нельзя заставить занять его место. Наши мудрые люди говорят, что если никто не заменит раненого вождя, то битву можно считать проигранной, и весь наш мир перестанет существовать меньше чем через месяц.
— И я — единственный, кто может это сделать?
— Очень даже может быть. Ты — первый, на кого пал выбор наших мудрых людей.
Сотрудники Сектора уже подыскивали — на всякий случай — еще одного-двух людей, современников короля Эя. Но любому другому добровольцу, кроме Мэтта, понадобятся еще многие дни подготовки, а сейчас каждый час был на вес золота.
Мэтт протянул вперед свои излеченные руки.
— Я должен верить тому, что ты говоришь. Ты, который спас мне жизнь и сделал так, что я снова здоров и полон сил. Я не хочу умереть через месяц и не хочу, чтобы умер кто-нибудь другой. Поэтому я должен сделать то, чего хотят мудрые люди, — если я могу это сделать, я пойду и займу место вождя.