Берсеркер
Шрифт:
— Мы своими глазами видели, как он умер, — а умер он так, что, во имя всех богов, я и сам не поверил бы, если б мне кто рассказал!
Лукас внезапно заинтересовался, наклонился вперед:
— И как же он умер?
Дрожащим голосом Харл поведал колдуну о гибели молодого короля. От долгого рассказа в глотке у него пересохло, и Харл раз за разом отхлебывал из кружки, не вполне сознавая, что делает. Правдивый рассказ о драконе даже ему самому казался нелепой выдумкой, а то и наглой ложью. Возможно ли, что король Горбодюк в это поверит?
Когда Харл закончил рассказ, Большой Торла начал подниматься с места, будто тоже собирался
Товарищи Торлы, которые сами во сне не храпели, только посмеивались над ним. Все воины очень устали... Нет. Все-таки что-то здесь не так. Человек не может упиться до беспамятства от пары кружек даже самого крепкого эля! А если уж ребята напились допьяна, то кое-кто из них должен был стать слишком разговорчивым и скандальным... Харл удивился этой нелепице, снова отхлебнув эля из своей кружки, и решил, что лучше ему встать.
— Ваш король не умер, — ровным голосом говорил колдун ему на ухо, повторяя снова и снова: — Не умер, не умер, не умер. Почему вы так верите в то, что он мертв?
— По-че-му? Да мы сами видели — его утащил дракон! — Но теперь Харл и сам был не очень-то уверен в том, что на самом деле видел или запомнил. Что тут творится? Харл с трудом, но все же поднялся на ноги, наполовину вытащил клинок из ножен и рявкнул:
— Чародейство! Тревога!
Глаза его воинов остекленели или просто закрылись, на лицах блуждали тупые блаженные улыбки. Кто-то попытался подняться, услышав его крик, но сразу же повалился обратно на лавку, укладывая голову на стол. Их оружие валялось, позабытое, на полу.
— Волшебник! — пробормотал кто-то из воинов, с мольбой в глазах повернувшись к Лукасу. — Скажи нам еще раз, что наш король не умер! Скажи, что юный Эй жив!
— Он жив и будет жить.
— Он... он же... — Харл не смог заставить себя сказать, что Эй мертв, как ни старался. Разозлившись непонятно на кого, он отступил от стола и выхватил меч из ножен. Ранить кого-нибудь или убить, не важно почему, казалось ужасным злодеянием, но Харл так испугался, что сейчас был готов буквально на все. — Стой где стоишь! — крикнул он колдуну.
Колдун тоже поднялся, ничуть не испугавшись, но стал так, чтобы между ним и Харлом оказалась широкая столешница. Из складок своего балахона колдун достал маску, похожую на морду какого-то животного, и надел на лицо. Из-под маски раздался его приглушенный голос:
— Вам здесь ничего не угрожает. Я разделил с вами питье, которое настраивает мужчин на мирный лад. Давайте поговорим!
Харл повернулся и побежал к двери. Густой туман, клубившийся снаружи, словно вспыхнул искрами в его груди. Харл побежал прочь от дома, взобрался на вершину холма и увидел, что все воины, которые оставались у корабля, либо уже умерли, либо умирают. С полдюжины человекоподобных чудовищ с серыми, длинноносыми мордами рыскали между телами, укладывая недвижных воинов в ряд на песчаном берегу. А те воины, которые еще способны были двигаться, не оказывали чудовищам никакого сопротивления. Они позволяли обращаться с собой, как со скотиной на бойне!
Все оказалось даже хуже,
— Все хорошо, — раздался сзади голос Лукаса. Когда Харл обернулся, колдун пояснил: — Твои воины просто спят. Им нужно отдохнуть. Не буди их.
— Ах, вон оно что! — со вздохом облегчения сказал Харл. Он и сам мог бы догадаться, что беспокоиться тут не из-за чего — на этом чудесном острове с искристым элем и искристым туманом, где живут такие добрые люди, которые говорят только правду. Теперь Харл разглядел, что носатые чудовища — это на самом деле обыкновенные люди, в таких же масках, как у колдуна. Они хорошо позаботятся о его воинах. И Харл доверчиво посмотрел на Лукаса, в надежде услышать еше какие-нибудь хорошие новости.
Лукас, похоже, тоже успокоился и вздохнул с облегчением под своей чудной маской.
— Пойдем, — сказал колдун и повел Харла вниз, к кромке воды. Небольшие волны накатывались на берег, разглаживали чистый мокрый песок.
Колдун присел и пальцем нарисовал на песке очертания карикатурной головы.
— Представь себе, что это — тот дракон, который тебе привиделся. Так что же, по-твоему, тогда произошло?
Харл тяжело вздохнул и безвольно опустился коленями на песок, тупо уставившись на рисунок. Он наконец успокоился и почувствовал, что здорово устал и скоро заснет. Но прямо сейчас Харл должен был собраться, чтобы понять, что втолковывает ему колдун.
— Чудовище схватило Эя, — сказал Харл. — В пасть.
— Вот так? — Палец колдуна провел по песку, добавляя к рисунку фигурку, похожую на человечка, с беспомощно раскинутыми руками и ногами. Пока Лукас рисовал, по песку прокатилась очередная волна, немного сгладив очертания рисунка.
— Да, так, — кивнул Харл. Он неуклюже сидел прямо на песке.
— Но сейчас все это стирается, — нараспев сказал чародей. — Стирается, исчезает. А когда исчезнет эта злая ложь, тогда правда, та правда, которой хотим мы с тобой, сможет проявиться и занять свое истинное место.
Волны все набегали и набегали на берег, разглаживая песок, стирая дракона. Теперь Харлу можно было заснуть.
Как-то раз, в один из дней поспешной подготовки, Мэтт спросил:
— Значит, король Эй на самом деле погиб, а не ранен, как мне вначале сказали?
Один из наставников пояснил:
— Тебе сказали, что он ранен, потому что его еще возможно вернуть к жизни. Если твоя миссия завершится успешно, получится так, словно короля Эя никогда и не ранили, и не убивали.
— Значит, если у меня не получится, кто-то другой сможет попробовать еще раз? И если меня там убьют, мою жизнь тоже можно будет вот так вернуть?
Мэтт прочел ответ на сразу помрачневших лицах наставников. Но они все же попытались объяснить:
— Все, что ты здесь видишь, вся эта работа делается только для того, чтобы вернуть жизнь тому человеку. Если нам удастся вернуть его, то все остальные поломанные или искаженные из-за этого жизненные линии снова пойдут по-прежнему, так, как должны были идти, если бы не вмешался берсеркер. К твоей жизни это не относится, потому что ее не было в изначальном рисунке жизненных линий того времени. Если ты погибнешь во времени короля Эя, это будет настоящая смерть. И не только твоя, но и всех нас, — если ты не выполнишь миссию. Второй попытки не будет — это невозможно.