Берсерки. Трилогия
Шрифт:
Узел шарфа дался не сразу. Ну еще бы, последний раз Старый Лис надевал парадную форму несколько лет назад. Во время коронации молодого Эонея. Да шарф ему и в тот раз помог повязать Синкорай. Так что отсутствие навыка было налицо. Но он справился. Эйзел опустил руки, бросил еще один взгляд в зеркало, несколько мгновений разглядывал свое изображение, затем медленно поднял правую руку и отдал ему честь. После чего чуть наклонился вперед и протянул руку к разряднику. Но в этот момент дверь его апартаментов, которую он специально оставил открытой, чтобы никому не пришлось мучиться с замками, внезапно распахнулась — и на пороге вырос Синкорай.
— Лорд… — взволнованно начал он, и глаза Старого Лиса удивленно расширились. Его адъютант даже в самые напряженные минуты всегда являл собой образец выдержки и абсолютного спокойствия, а сейчас
Часть третья
Империя
Глава 1
Четыре Базовых системных разрушителя падали к звезде из зенита. Четыре одиноких Разрушителя. Без каких бы то ни было кораблей поддержки и охранения. Это было грубейшим нарушением всех законов тактики, да и просто здравого смысла. Боевые корабли — это всегда компромисс. Компромисс не только между стоимостью и эффективностью, но и между огневой мощью, подвижностью и защищенностью. Можно, конечно, создать корабль, который будет превосходить своих конкурентов во всем — и в защищенности, и в подвижности, и в дальности хода, и в огневой мощи, но, скорее всего, он будет стоить столько, сколько три, а то и пять кораблей подобного класса, уступающих ему, причем не слишком уж сильно, по какому-то одному — максимум двум параметрам. И если один на один столь уникальный корабль при прочих равных условиях точно расправится с любым из них, то при соотношении двое на одного результат, скорее всего, будет обратным. А уж трое на одного — тем более. Но и это еще не главное. Главное состоит в том, что у каждого класса кораблей существует и своя специализация. Скажем, средние рейдеры, имеющие солидный запас хода, мощный комплекс сенсоров дальнего действия и беспилотные разведывательные аппараты, отлично подходят для разведки и боевого охранения, но в эскадренном бою от них мало толку — слишком слабое бортовое вооружение и практически никакое бронирование.
Однако эскадра, в составе которой их нет, видит раза в три ближе и слабее, чем та, где они имеются. Атакаторы, чья дальность действия просто смешна, а прицельно-навигационный комплекс крайне прост и незамысловат, чрезвычайно опасны именно в эскадренном бою и в основном для крупных кораблей типа линкоров и ударных баттлшипов, несмотря на практически полное отсутствие брони — в основном из-за того, что у них невероятная маневренность и просто запредельное для всех иных классов соотношение мощности залпа к собственной массе. Крейсера, эсминцы или монитаторы, являющиеся серьезной опасностью для атакаторов, практически беззащитны перед крупными артиллерийскими кораблями. Ну а линкоры и ударные баттлшипы составляют серьезную конкуренцию практически лишенным подвижности, но до чудовищности мощно защищенным и обладающим огромной мощностью залпа орбитальным крепостям. Так что против столь уникального корабля вовсе не надо выводить корабли его же класса. Против уникального крейсера, способного справиться не только с любым крейсером врага, но и с вдвое большим, чем другие крейсера, числом атакаторов, можно вывести вполне средний или даже слегка устаревший ударный баттлшип, против уникального линкора — пару эскадрилий вполне обычных атакаторов, против звена уникальных атакаторов — один стандартный эсминец, и все! На каждый класс боевого корабля всегда найдется другой, предназначенный ударить именно в то место, которое, вовсе не из-за недоработки конструкторов, плохой работы инженеров или слабой обученности экипажа, а всего лишь вследствие боевой специализации данного класса кораблей с целью наиболее эффективного выполнения определенных задач окажется наиболее уязвимым. Именно поэтому эскадры всегда формируют из кораблей разных классов.
Так что то, что четыре Базовых системных разрушителя — корабли, обладающие просто чудовищной мощностью залпа и защищенностью, с вполне сравнимой с самыми тяжелыми кораблями империи подвижностью и дальностью хода приближались к месту, где должна была разразиться самая грандиозная по масштабам битва за всю историю, шли в одиночестве, было не просто ошибкой и не только глупостью, а самым настоящим преступлением. Во всяком случае, с точки зрения любого Контролера канскебронов. Впрочем, в их представлении ошибка и преступление — понятия совершенно равнозначные. Вернее, понятия «преступление» для них практически не существует. Его заменяет понятие
Однако этому имелось свое объяснение. И состояло оно в том, что во флоте, к которому принадлежали эти четыре Базовых системных разрушителя, просто не было кораблей большинства других классов. Кроме внутрисистемных атакаторов. Но, во-первых, для этих атакаторов не имелось шип-матки, хотя это не было главным. В конце концов, атакаторов было не так много и их вполне можно было разместить в огромных ангарах Разрушителей. Главным было то, что все атакаторы и их пилоты были оставлены для защиты системы, флоту которой принадлежали эти четыре Разрушителя. Потому что они не имели никакого (ну почти) отношения к флоту Единения, а составляли главную ударную силу флота Земли. И сейчас они шли на помощь своему единственному союзнику. Правда, пока о том, что они союзники Земли, подавляющее большинство подданных этого государства даже не подозревало.
— Как вы оцениваете наши шансы, адмирал? — негромко спросил Эоней, вглядываясь в экран сощуренными глазами.
В ответ Олег повернулся к Уимону:
— Аналитики Мерилин выдают цифру, близкую к пятидесяти процентам, — послышался спокойный голос консорт-капитана Мерилин.
— К пятидесяти процентам чего?
— Того, что нам удастся отстоять столицу. Правда, по их расчетам, будет потерян практически весь флот. И имперский, и все Разрушители. Но даже в этом случае вероятность всего лишь пятидесятипроцентная.
Эоней повернулся к Олегу, тот спокойно встретил его пристальный взгляд и едва заметно усмехнулся, как бы говоря: ну мало ли что там говорят аналитики? Кто и когда был способен просчитать эффективность берсерка? А их на борту кораблей, приближавшихся к столичной планете империи, было целых трое.
— У вас есть план битвы, адмирал?
В ответ берсерк укоризненно качнул головой. Ну какой план битвы? У них что, обычный флот, управляемый простыми адмиралами? Берсерк следует Рисунку. Так что пока надо просто ждать момента, когда придет время Проникновения.
— Я думаю, нам нужно связаться с командованием оборонительных сил и согласовать взаимодействие, — дипломатично проговорил Олег. Эоней покосился на Уимона. Тот смотрел на него, ожидая приказа. Еще на Лунной базе Эонею было объявлено, что именно его они видят во главе объединенного флота. И хотя эскадрой командует адмирал Рюрик, окончательное решение остается за императором Эонеем. На первый взгляд это решение было либо пустой формальностью, либо глупостью, поскольку новоиспеченный берсерк Эоней не мог тягаться с Олегом ни по глубине Проникновения, ни по способности ощущать Рисунок. Да и вообще, как выяснилось во время того коллективного Проникновения, в этом Эоней не мог составить конкуренции ни одному землянину. Но подавляющее большинство людей (вернее, все, кроме берсерков, да и те только лишь во время Проникновения) живут, руководствуясь символами и знаками. И столь явный знак должен был многое сказать и подданным империи, и людям Земли. Если, конечно, этот знак был настоящим, наполненным смыслом и реальным действием. Что как раз сейчас и демонстрировали Олег с Уимоном.
Эоней медленно наклонил голову, то ли давая согласие последовать совету адмирала Рюрика, то ли — и это скорее всего — благодаря обоих за этот выразительный жест. Спустя мгновение на небольшом экране консоли, расположенной перед его креслом, возникло изображение багрового и слегка одутловатого лица, смотрящего на него с крайней враждебностью. Но враждебность сохранялась на нем всего лишь пару мгновений, стремительно сменившись удивлением.
— Сир… Вы?!
Эоней кивнул.
— Да, Экантей. Вы командуете обороной?
— Да, но… то есть… прошу прощения, ваше величество, но ваше появление так неожиданно. Особенно на борту этих… — Лицо первого лорда адмиралтейства стремительно меняло выражение. От изумления к надежде, затем сменившейся страхом, потом недоверием и, в конце концов, растерянностью.
— Не беспокойтесь, — успокаивающе улыбнулся Эоней, — я с друзьями. Они на нашей стороне.
— Они? — пролепетал лорд Экантей. — Но забери меня темные стихии, если это не Базовые системные…
— Вы сомневаетесь в моих словах? — растянув губы в мягкой улыбке, спросил император. И что-то такое было в его голосе, что все, кто его услышал, поняли: к ним вернулся совершенно другой император, не тот, которого они потеряли. С этим лучше было не шутить.