Берсерки. Воины-медведи Древнего Севера
Шрифт:
О кельтской металлургии, в особенности же изготовлении мечей, мы весьма осведомлены благодаря богатым археологическим находкам и современной металлографии. Вообще говоря, центры добычи и переработки металлов часто совпадали.
Кроме того, эксплуатация рудников носила поверхностный, эпизодический или периодический характер. Это было вызвано не только примитивностью самого способа добычи руды, но и тем обстоятельством, что «специалисты-металлурги» часто были кочевниками, не говоря уж о том, что жили они закрытой группой, изолированно друг от друга, в горах и лесах на безлюдье, что только увеличивало чувство подозрительности и страха у остальной части населения. Однако среди галлов кузнецы пользовались отличной репутацией. Стать кузнецом мог только свободный человек, мужчина-воин (эти понятия в родоплеменном обществе были синонимами). Если кузнец умирал, то его молот, клещи и прочие инструменты хоронили вместе
Начиная с V в. до Р.Х. кельты научились производить железные пластины из чистого и однородного железа.
Умели они и осуществлять эмпирический контроль за содержанием углерода в металле. Металлографический анализ подтвердил это с полной определенностью. Кузнечные клейма, проставленные на некоторых изделиях, указывают на оживленную торговлю. После завоевания Галлии и Норика легионами Древнего Рима металлургическое производство там приобрело, так сказать, «индустриальные» формы.
Многие ученые говорят (правда, столь же многие их опровергают) об упадке металлургии в связи с варварскими нашествиями. Приводятся и примеры подобного упадка. Они касаются вполне определенных технических приемов, которые у завоеванных народов появились с приходом римлян. Победители диктовали спрос. Ушли римляне, и спрос этот прекратился. На Британских островах, например, в V в. п. Р.Х. снова вернулись к обработке железа по древним канонам кельтской, доримской традиции. Однако, как вскоре стало очевидно, полученный результат превзошел ожидания. Тем не менее имел место количественный упадок в производстве металлов, что было вполне закономерно. В то время наблюдался демографический и экономический кризис, так называемый кризис эпохи Великого переселения народов. Кроме того, прекратилось «серийное» производство, поставлявшее массовое вооружение римским легионам. Оружие постепенно превратилось в предмет роскоши. Оно украшалось искусными ремесленниками, стоило очень дорого. Короткий римский меч, «демократическое» оружие пеших массовых сражений, не вызывал особых проблем, особенно в том, что касалось его заточки. Им, как мы отмечали, наносился колющий удар. Но его постепенно вытеснял длинный меч (изначально галльского происхождения, сперва — с закругленным, а потом — с заостренным концом), с остро заточенным (сначала с одной стороны, а затем — с обеих сторон) лезвием (спада, спата, спафа), оружие аристократическое, удар которым наносили сверху вниз, сидя при этом верхом на коне. Диодор Сицилийский упоминает spatha — длинный рубящий меч галлов. Прогресс налицо, ведь кузнецам удалось преодолеть неимоверную трудность — ковку относительно большой массы железа. Чтобы выковать длинный клинок, кузнец должен был научиться спекать методом наложения небольшие порции металла. В этом случае изделие приобретало слоистую структуру. Кельтское, а лучше сказать, галло-римское изобретение состояло в использовании не просто ковкого железа, а закаленной стали, конечно же стали полумягкой, в лучшем случае полутвердой.
Твердые же сорта стали выплавлять не научились, да и сама закалка была недостаточно эффективной. Технология кельтов была связана с техническими приемами германцев.
Римлянам пришлось сдаться перед очевидным фактом. Оружие варваров, например готов, наследников восточной металлургии, намного превосходило римское. В этом не сомневался, скажем, римский военный теоретик Вегеций.
Эпические, хронографические, археологические источники засвидетельствовали ужасающие раны, которые наносил противнику короткий и прямой клинок, заточенный с одной стороны. Его называли «скрамасакс» (scramasax).
Германцы переняли от кельтов (трудно сказать, когда именно и при каких обстоятельствах, учитывая не только кельто-германскую близость, но и влияние на германцев культуры Великой Степи) искусство ковать из стали, похожей на дамасскую, упомянутый выше длинный меч-спату (спафу), высоко ценившийся за красоту и эффективность, и со временем перенятый римлянами (в первую очередь — римскими кавалеристами, а затем и пехотинцами), заменившими спатой свой традиционный короткий меч-гладий (гладиус).
О происхождении этой стали мало что известно. Правда, кое-кто из специалистов указывает на аналог дамасской стали, которую производили в Индии. По предположениям других, кельтская «дамасская» сталь, хотя бы отчасти, появилась самостоятельно. Сталеплавильни находились в римских владениях, часть их продукции шла на экспорт. Об этом свидетельствуют находки неподалеку от острова Альсен (Северная Ютландия) — многочисленные мечи, датируемые периодом около 240–400 гг. п. Р. Х. Они похожи на более поздние меровингские мечи.
Оставим,
Высказывалась гипотеза о дунайском происхождении этого оружия, иными словами, о том районе, который, начиная с Гальштатской культуры [42] , был центром высокоразвитого производства металлов. Следует заметить, что в эпоху Великого переселения народов этот район был охвачен бургундской миграцией. Известно также, что именно бургунды и готы более других восприняли культурное влияние Степи. Это подтверждают и сказания о верховном вожде гуннского племенного союза Аттиле (чье имя, кстати, не монгольское, а германское, готское и означает «батюшка»). Сталь ютландских мечей весьма углеродиста. Но по структуре она представляет собой металл высокого качества.
42
Гальштатская культура относится к раннему железному веку (ок. 900–400 до Р. X.) в Южной и Средней Европе, ее носителями были главным образом древние иллирийцы и кельты.
Нам хорошо известен меч, изготовленный методом дама-скатуры, хотя и по образцам более позднего времени. В разных странах было найдено несколько сот меровингских мечей франкского и аламаннского производства V–VII вв. Их изготавливали довольно изощренным методом. Из заготовок — нескольких железных прутьев — выжигали углерод. Заготовки с высоким и низким содержанием углерода слоями накладывались друг на друга и подвергались ковке. Полученная таким образом пластина скручивалась винтом, расплющивалась и снова обрабатывалась на наковальне. Из трех-четырех прутов, обработанных таким способом, получали сердцевину клинка. В разрезе заметны чередования слоев железа и мягкой стали. К сердцевине приваривались «отрезки» от 0,4 до 0,6 % содержания углерода.
Продольные приварки скрепляли поперечными «врезками», чтобы увеличить сцепление сердцевины с приварком. Затем клинок зачищали и полировали. В готовом виде толщина его в среднем не превышала 5 мм. Длина колебалась от 75 до 95 см, ширина — от 3, 5 до 6 см. Вес — в среднем около 700 г.
В канун Каролингской эпохи клинок стали утяжелять, удлиняя и расширяя его. Это было предпринято в ответ на утяжеление оборонительного оружия и использование конным воином рубящего меча. От длины клинка зависела эффективность удара.
Металлографический анализ показывает, что металл, полученный вышеописанным способом, имел достаточно однородную, зернистую структуру. Это был максимум твердости и прочности, доступный для того времени. Слабое место метода — закалка. Столь поэтично воспетая германцами в героических сказаниях закалка стали была практически поверхностной. С современной точки зрения тогдашний клинок вообще не был закален. Пробы, проставленные на клинках подобного типа и других образцах (кованных из одного прута), показывают, что «дамасские» клинки были менее хрупкими и меньше деформировались, чем обычные. Но помимо высокого качества, это оружие обладало еще одним достоинством, снискавшим ему огромную славу, — своей исключительной красотой. Дамаскатура создавала на поверхности нового клинка драгоценный радужный перелив.
Впрочем, дамаскатура была не единственным техническим ухищрением для получения сияющего клинка. В германском сказании о Виланде (у скандинавов-норманнов — Велунде) — кузнеце изложен куда более сложный и хитроумный способ, правда, он требовал немалого времени. Проходили месяцы, прежде чем был готов заказ.
Находки археологов главным образом в торфяниках Ютландии и в бассейне Рейна, равно как и достоверные свидетельства арабских и других мусульманских авторов, показали, что поэты Севера отнюдь не фантазировали, описывая современное им металлургическое производство. Меч действительно стоил целое состояние. Прекрасные образцы мечей находят в захоронениях только высокопоставленных особ. По сравнению с «демократическим» римским мечом (будь то гладиус или спата), выпускавшимся серийно и без каких-либо особых украшений, германский драгоценный меч дает нам возможность понять, насколько при переходе от периода Античности к эпохе Средневековья и война, и воин достигли высот подлинного аристократизма, насколько возросло общественное уважение к ним, прежде для Запада (где — если, конечно, не брать гомеровскую и предшествующую гомеровской эпоху седой героической древности! — «хвастливый воин» — «милее глориозус» — часто становился объектом публичного осмеяния, например, в творениях древнегреческого комедиографа Менандра, его римских подражателей Теренция, Плавта и др.) не характерное.