Бес в ребро 2
Шрифт:
Злую шутку сыграл с Володей кризис сорокалетних. Будучи женатым человеком, отцом двоих детей, он без памяти влюбился в красавицу Евгению – весьма экзальтированную особу. Но не слюбилось, не вышло, не сложилось. Женька уехала вслед за своим так называемым мужем, осуждённым отбывать очередной срок в колонии. Владимир развёлся с женой, закрыл свою комнату на замок и остался совсем один в небольшом волжском городке, куда некогда забросила его судьба.
Ситуация усугублялась тем, что на дворе стояли лихие девяностые. Заводы перешли на трёхдневную рабочую неделю, зарплату задерживали на несколько месяцев, и каждый выживал, как мог.
Глава 2. СОДЕРЖАНИЕ: Вечера у
1.
Окончательный разрыв с Женькой стал для Володи трагедией вселенского масштаба и поверг его в жесточайшую депрессию. Пытаясь бороться со своими чувствами, он запретил себе даже думать о ней. Днём ему это удавалось, но в ночных кошмарах он снова и снова признавался ей в любви и ужасался тому, что она его отвергла. Однако приходило утро с его насущными заботами и неотложными делами. Становилось легче, но неразделённые чувства камнем лежали на сердце сорокалетнего мужчины и будто степной суховей иссушали его душу и тело. Можно было, конечно, всё бросить и уехать куда глаза глядят, но не пускало чувство долга перед двенадцатилетним сыном, которому, как ни крути, нужен был отец.
Чтобы хоть немного отвлечься, Володя изредка заходил к Валентине, с которой его познакомила Женька. Вдова жила в своём доме, где всё ещё чувствовалась рука исправного хозяина, которого уже второй год как не было в живых. Погибший мужчина имел непосредственное отношение к местной банде, занимавшимся рэкетом. Разборки между криминальными группировками были тогда обычным делом, и городское кладбище исправно пополнялось новыми шикарными могильными плитами, под которыми лежали молодые ребята, убитые в необъявленной войне за право грабить рыночных челноков, предпринимателей, а порою и госпредприятия.
Десятилетнего сына Валентины воспитывала улица. Дома он появлялся лишь за завтраком, обедом и ужином. Остальное время либо учился в школе, либо болтался без дела с такими же, как он бесшабашными пацанами. Мать, устранившись от воспитания родного чада, занималась своими амурными делами, кутила напропалую. Благо, самогон гнали здесь чуть не в каждом доме, и всегда можно было перехватить рюмочку-другую ядрёного зелья у хлебосольных соседей.
Однажды, спасаясь от тоски, Володя в очередной раз зашёл на огонёк к весёлой вдове и застал у неё весьма интересную компанию. Маленькая шустрая хозяйка сидела во главе стола на кухне. Бывший её фаворит, которого она удалила от себя за рукоприкладство, разливал по стаканам самогон, а чисто выбритый коротко подстриженный сосед только что рассказал очередной сальный анекдот, над которым все трое весело хохотали. Володю усадили на свободное место, и Валентина принялась объяснять честной компании, чем ей так не угодил отставной любовник, не упуская интимных подробностей их совместной жизни. Тот пытался возражать, а сосед – по всей видимости, претендент на его место – легонько пощипывал хозяйку за самые аппетитные места, заставляя её уворачиваться от этих назойливых знаков внимания.
Было заметно, что отставник мучился своей неполноценностью в глазах бывшей пассии, но не смел ей перечить, надеясь на грядущую весьма вероятную реабилитацию. Володя, выпив пару рюмок, тоже вступил в игру за право обладания вдовой. Да так азартно, что на какое-то время забыл обо всём на свете, в том числе и о своей несчастной любви.
Однако спустя некоторое время всё пошло вразнобой – бывший фаворит заметно осоловел и едва ворочал языком, новый, правда, ещё держался, но Валентина, принявшая вместе со всеми немалое количество спиртного на свою пышную грудь, потребовала вдруг завершения банкета и тут же принялась выставлять всех за дверь – скопом, без разбора. Удивительно, но это ей удалось. Напоследок она проводила Владимира, дабы защитить его от ревнивых конкурентов. Кто из них потом вернулся и остался с ней этой ночью, догадаться было нетрудно.
Наутро у нашего героя-любовника голова раскалывалась, было противно и гадко, будто накануне он с размаху вляпался в кучу дерьма. Однако спустя несколько дней Володя ещё раз пошёл к Валентине. Говорил серьёзно, что-то доказывал, предлагал свою помощь, хотел исправить её жизнь к лучшему. Видимо, надеялся, что со временем сумеют они найти общий язык. Но верно говорят, что горбатого могила исправит. Эти нравоучения вызывали у Валентины лишь только досаду и раздражение:
– Не твоё дело, – глядя ему прямо в глаза, заявила она в конце концов. – Ты сам-то живёшь правильно? И что? Вот сначала со своей женой разберись, а потом ко мне приходи советовать. Учитель тоже нашёлся, праведник!..
Они выпили ещё по одной, немного успокоились, помирились, и ушёл неудачливый проповедник из дома весёлой вдовы с тем, чтобы больше никогда сюда не возвращаться. Трудно, почти невозможно изменить привычки сложившейся взрослой женщины. Особенно если она в принципе не желает меняться...
Несмотря на вопиющую пошлость и скотскую сущность подобных отношений, это приключение отвлекло Володю от тяжёлых мыслей. И самое главное – он понял, что лучшее лекарство от несчастной любви – это новая любовь. Ведь клин клином вышибают. Теперь отверженный герой-любовник по крайней мере знал, что будет делать дальше. Надо было искать хорошую добрую женщину, способную понять, принять, простить и пожалеть не только самого Владимира, но и его малолетнего сына, отказаться от которого он был не в силах. Так после длительного периода бездействия и апатии появилась у бедолаги новая достойная цель, к реализации которой он приступил безотлагательно.
2.
В конторе, где работал Володя, наконец-то дали зарплату за три месяца. Радости сослуживцев не было предела, так как многие сидели на голодном пайке. Особенно трудно было тем, кто всей семьёй работал на одном предприятии. Несколько месяцев ожидания получки превращались для них в длительный вынужденный пост. Ведь первый закон галопирующей инфляции гласит, что деньги надо тратить сразу, ни в коем случае их не хранить. Что угодно, хоть ящик зубных щёток купи, но избавься от наличности! Иначе обесценятся твои сбережения, и останешься ты с носом.
В преддверии алиментов и будущей новой жизни Володя приобрёл на рынке симпатичный вязаный свитер и дорогую кожаную куртку – чёрную. Точно такие носили тогда рэкетиры из банды, крышевавшей рыночных торговцев. Теперь не стыдно было показаться в доме культуры, где регулярно проводились вечера «Для тех, кому за тридцать, сорок, пятьдесят».
В первый же выходной при полном параде, преодолевая природную стеснительность, новоявленный жених вошёл в малый зал ДК, где, будто в дни его туманной юности, вдоль свежеокрашенных стен томились женщины в ожидании кавалеров. Больше всего здесь, естественно, было сорокалетних – переходный возраст, как-никак. Но попадались и пенсионерки, и совсем ещё юные особы.
Одинокие мужчины не жаловали эти вечера. Видимо потому, что слишком многие из них пили тогда, как говорится, по-чёрному. Некоторые бомжевали, перемещаясь, будто перелётные птицы – осенью на тёплый юг, весной на родной север. Однако несколько штатных кавалеров-завсегдатаев всё же выгодно оттеняли нарядный дамский цветник. Все присутствующие, за редким исключением, составляли одну большую компанию. Поэтому первая же дама, которую Володя пригласил на танец, стала ему жаловаться на мужчину лет пятидесяти, который стоял в гордом одиночестве отдельно от остальных: