Бесценная Статуя
Шрифт:
— Вон оно что, старая Гадра. Тоже мне, ворона-вещунья, раскаркалась. Глупости это, Ишма. Мы с тобой еще зажжем! — я попробовала ободряюще улыбнуться. Но, боюсь, улыбка жалкой вышла, и Ишма это почувствовала.
— Нет, госпожа, — Ишма помотала головой, отчего ее коса перекинулась через плечо. — Вы не поняли. Я сама не хочу пережить эту ночь. Вы не представляете, какая я плохая.
— О прогресс, да что ты могла сделать такого, за что так сильно себя казнишь! Максимум, бросилась в объятия какого-нибудь красавца-бравиума, не послушавшись наставлений матери!
Шутка
Похоже, девчонка после этого случайного попадания уверовала в мою божественную силу — ну и после демонстрации некоторых штук из моего рюкзака. Видимо, решила, что я и в самом деле чем-то таким мистическим обладаю, потому что неожиданно бухнулась передо мной на колени и коснулась темной макушкой стоп. Это уже никуда не годится!
— Ишма! — я рассердилась не на шутку. Черт знает что, а не планета!
— Ишма, встань сейчас же!
В ответ раздались только судорожные всхлипывания. Я попыталась поднять ее, рукав комбинезона неловко задрался, и взгляд Ишмы упал на изображение бича.
— Это… — прошептала она, не веря своим глазам.
— Да-да, — я готова на все, лишь бы отвлечь ребенка от его горя. — Видишь, на этой руке тоже есть. Ваши сакральные знаки, да. Я в Справочнике видела.
Тут уже ничто не могло убедить Ишму, что я — обычная, самая обычная девушка. Только с другой планеты. Слишком много оказалось совпадений. Еще и нервное напряжение сказалось — схватив меня за руки, девчонка вдруг рассказала все о своей жизни. Все-все.
От подробностей у меня волосы встали дыбом. Ну, Ньол! Ну, гад!! Нет, я точно не уйду отсюда без девчонки! Еще и драгоценности со статуи прихвачу без зазрения совести, вот! Если Эддар прав, и мои татуировки действительно реагируют на артефакты богини, то берегись, не ошибусь!
Еле удалось успокоить Ишму — первобытная девушка (а как мне еще называть дитя этого больного на всю голову общества!) не переставала повторять, какая она плохая, грязная, мерзкая. Я чуть было прямо сейчас не отправилась к Ньолу, чтобы вышибить ему мозги, но вовремя спохватилась. Действовать нужно осторожно, если не хочу привлечь к нам ненужного внимания. Ишма сказала, что в Замке человек полтораста — бравиумов. И еще не меньше пятисот в окрестностях. А мне еще к статуе пробраться надо.
Наконец, Ишма более-менее успокоилась и убежала с подносом, торопилась. Я откинулась на подушки. Силы потихоньку восстанавливались, а после укрепляющих ампул с витаминами, впрыскиваемых прямо под кожу, стало намного лучше.
Решено — эту ночь остаюсь здесь, а завтра забираю Ишму и драгоценности и валим отсюда. К моему огорчению, орм не работает, передатчик тоже. При всем желании не могу связаться ни с Риммой, ни с кем другим из экипажа Персефоны. Должно быть они там места себе не находят…
Особенно кое-кто с фиалковыми глазами…
Особенно, после того, что предшествовало моему уходу…
Память постепенно возвращается, и по мере восстановления в голове некоторых событий мне та-ак стыдно становится!
Я вспомнила, как Юдвиг заявил, что не так давно, по этой же дороге проходила Лика. И как я сразу же вознамерилась отправиться в путь! А какой реакции еще от меня ждать?!
И как капитан заявил мне, что никто, ни он сам, ни даже роботы, на ночь глядя из корабля не выйдет, а Ри добавила, что летоисчисление у коренных арттдоумийцев совсем иное, и то, что для Юдвига могло выглядеть, как «недавно», для нас может оказаться десятками лет. Впрочем, десятки — это я загнула. Я-то запомнила маму очень молодой!
Черт меня дернул все-таки выбраться наружу той ночью! А до этого, для того, чтобы усыпить бдительность Эддара, я самолично постучала в каюту капитана…
Нет, нет, нет — не хочу вспоминать! Стыдно — и даже не от того, что было… Не только от этого. Я имею ввиду! Больше от того, что обманула его.
— Эд… Эддар! Ты не спишь? — я осторожно поскреблась в дверь капитанской каюты.
— Тара?! — капитан выглядит удивленным, и даже взволнованным каким-то, что ли…
— Можно войти?
— Если ты проситься выйти на прогулку, то я…
— Эддар…
— Тара, что ты делаешь?
— Снимаю платье. Ты против?..
Расширившиеся зрачки капитана однозначного ответа не дали.
— Это не вежливо, Эддар. Твое молчание. В конце концов, разве не этого ты добивался с момента нашей встречи?
— Что ты задумала, Тара?
— А как ты думаешь? У тебя очень жесткая кровать.
— Тара, если это шутка, то плохого тона. Покинь немедленно каюту.
Я во все глаза уставилась на него. Он что, серьезно?! Как можно вообще подумать, что я шучу? Эддар возвышается надо мной в полумраке каюты. Белая рубашка расстегнута на груди. Волосы убраны в низкий хвост. На скулах играют желваки. Он скрестил на груди руки, и видно, как ежесекундно напрягаются его мускулы. Он действительно с трудом сдерживает себя.
О прогресс, какая же я дура! Так все испортить! Все, не хочу больше ничего. Пускай Зиккурат катится к чертовой матери, и все остальное тоже. Единственное, что я чувствую сейчас, жуткий, жгучий, гребанный стыд. Вот кто тащил меня сюда?! Вообразила себя неизвестно кем, роковой соблазнительницей, компаньонкой-разведчицей… Думала, что смогу отвлечь внимание Эддара, а потом выкраду электронный ключ от Персефоны. Да мне оказывается до сопровождающей как до ближайшей луны пешком…
Сейчас, когда увидела Эддара, поняла, что сама не выдержу, сломаюсь, останусь. Не захочу уходить с корабля. Гори оно все синим пламенем, не захочу!
— Отвернись, — злобно бросила ему.
Эддар недоуменно пожал плечами и отвернулся. На ходу запахивая платье-халат, я метнулась в сторону двери. Не тут-то было! Железные пальцы сомкнулись на моем предплечье, а потом меня рывком притянули к твердой широкой груди. Я что-то бормотала о приносимых извинениях, и что больше такого, конечно же, никогда не повторится, и что бес попутал, и много ещё подобной чуши. Двумя пальцами Эддар взял меня за подбородок и поднял лицо к себе.