Бешеные Молнии
Шрифт:
– Почему немногие? – Спросила Элья.
Элья была тем самым лицом, которое видел каждый Ньюи, кто возвращался из комы после сложнейших хирургических операций, которые с блеском выполняли медики Ньюи госпитале, буквально возвращая к жизни после тяжелых ранений в Дальних и производственных секторах, и чаще всего военных и шахтеров, хотя и гражданский сектор иногда поставлял материал для медицинских подвигов.
– Я помогла почти трем тысячам Ньюи…
– Но большинство из них – одни и те-же люди! – Произнес Игги-дон с легкой укоризной, и когда Элья кивнула, соглашаясь с этим, Игги продолжил свою линию: – Ведь это преступление перед Ньиюичеством – все
– Мне это больше нравится. – Пожала плечами Элья, с едва заметной улыбкой, и развернулась к генетикам Ньюи, которые подошли к ней с каким-то своим вопросом, коротким жестом выставленной ладони отгородившись от новых вопросов Игги.
Игги вывел ее ладошку в центр своей трансляции, и Элья «сделала ручкой» всему сообществу Ньюи.
Элья была не просто красивой молодой женщиной, но самым молодым начальником реабилитационного центра госпиталя за всю его историю, профессором, и главным реабилитационным психологом Ньюи, хотя и начинала свою медицинскую карьеру как специалист генной хирургии.
Обычная практика для Ньюи – изучать две, а то и три дисциплины и профессии сразу, чтобы иметь выбор работы, которая одновременно приносит больше личного удовольствия, и одновременно максимальной пользы сообществу. Реабилитационная психология в душе Эльи победила через первые пять лет ее работы в госпитале, и не зря, ибо за последующие 12 лет Элья стала ведущим специалистом центра реабилитации главного госпиталя, достигнув карьерной вершины по этой специализации в сообществе Ньюи.
Элья была не только гением в реабилитационной психологии и физиологии, но еще и кем-то вроде Стея от медицины. Она умела любое дело организовать таким образом, чтобы минимизировать появление каких-бы то ни было проблем. А потому все медики Ньюи знали: если твой начальник Элья – можешь спокойно заниматься своим делом, а любые возникающие проблемы, маленькие, большие, незначительные или глобальные, будут решены предельно быстро и притом самым кардинальным образом.
Ведущие медики Ньюи сформировали группу медицинских исследователей из представителей самых разных медицинских дисциплин, включая инженеров медицинского оборудования и санитаров. И все они с одобрением узнали о назначении Эльи руководителем медицинской миссии в криохранилище.
Из мэрии в госпиталь прислали крайне дефицитные силовые транспортные платформы, на которые медики уже некоторое время грузили необходимое им медицинское оборудование. А поскольку им предстояло в кратчайшие сроки диагностировать состояние почти 800 человеческих тел, то оборудования было много, да и самих медиков у транспортных платформ собиралось почти в три раза больше, чем в департаменте Развития.
Для заполнения освободившихся вакансий в госпитале пришлось вызвать всех сменщиков, и даже мобилизовать волонтеров, но с этим особых проблем не было – сейчас любой Ньюи, не занятый на критических производствах, мечтал быть полезным в деле изучения криохранилища, а медицинскую подготовку имели большинство Ньюи.
Эвакуационный туннель
Получив новое назначение, Стей покинул мэрию в сопровождении своего личного помощника, Рэма, и они направились к зданию департамента Развития, которое располагалось сразу через площадь севернее мэрии.
Главная площадь теперь всегда была заполнена небольшими группами Ньюи, которые узнали о назначении Стея руководителем всей группы исследователей криохранилища, и его приветствовали аплодисментами и криками одобрения на площади, но что важнее – моментально освобождали дорогу.
Стей быстро вошел в здание департамента развития, а потом и в его внутренний дворик, где уже собралась вся группа технических и научных исследователей.
Шод первым заметил Стея, вышел навстречу.
Старинные приятели и коллеги по работе в центре Развития, Стей и Шод привычно кивнули друг другу в качестве приветствия.
– Все в сборе? – Спросил Стей.
– Теперь все! – Ответил Шод с едва заметной улыбкой, ибо последние две минуты они ждали только Стея.
Стей оглядел почти три десятка специалистов в комбинезонах различных исследовательских центров, а те, увидев главного руководителя их новоиспеченного исследовательского проекта, без лишних приглашений стали рассаживаться по транспортным платформам.
– Тогда в путь! – Стей направился к платформе, где были три свободных места рядом друг с другом.
Шод и Рэм поспешили следом.
Едва последний член исследовательской команды занял свое место на одной из четырех транспортных платформ, те слегка приподнялись над поверхностью двора, и плавно двинулись к углу, где располагался аварийный переход на нижние уровни города.
– Что медики? – Спросил Стей.
Рэм сверился в персональном коммуникаторе о состоянии дел в группе медиков, и коротко ответил:
– В графике!
Стей удовлетворенно вытянул ноги под впереди стоящее кресло, и с невольной улыбкой посмотрел на Шода. Шод кивнул в ответ. Они слишком давно и хорошо знали друг друга, и этого им было достаточно, чтобы понять и состояние, и настроение товарища.
Транспортные платформы с едва заметным шорохом, одна за другой опускались на два этажа ниже – через технический уровень административного квартала, через режимный сектор, после чего продолжили движение вниз уже в каменном мешке почти пятисот метрового колодца.
Скорость падения быстро выросла, потом также быстро и плавно замедлилась почти до нуля, когда платформы оказались в первом эвакуационном зале подземного города Ньюи – в куполообразном сооружении высотой почти тридцать метров и сорок метров в диаметре. Свет здесь включался автоматически при появлении транспортных систем, и был достаточным лишь для того, чтобы разглядеть входы в эвакуационные туннели, ведущие в четыре разные стороны.
Транспортные платформы плавно развернулись к восточному туннелю, и опускаясь на уровень его пола, сформировали своеобразный поезд, в котором грузовые платформы располагались спереди, а платформы с людьми за ними.
Ньюи невольно притихли. Любые мысли о предстоящей работе, их надежды и ожидания, попытки шутить друг с другом, или как-либо иначе обмениваться информацией – все ушло на второй план сознания: они были в эвакуационном туннеле. В эвакуационном!
Страх, ужас и депрессивное состояние подавленности и собственной ничтожности перед боевыми машинами, которые раз за разом заставляли их покидать обжитые жилища, давно стали чем-то привычным и обыденным для любого Ньюи, пережившим хотя бы пару эвакуаций. Тревожное молчание стало традицией, и хотя сейчас они не слышали ни ужасного гула сражения в Дальних секторах, а сверху не сыпалась каменная крошка и пыль от взрывов в самом городе, они с напряженным молчанием смотрели на окружающие их каменные стены, издевательски медленно проплывающие мимо, пока платформы аккуратно опускаются на уровень пола и входят в эвакуационный туннель, а все их естество привычно кричало и молило всем известным им богам только об одном – побыстрее оказаться подальше от города!