Бешеный волк
Шрифт:
Алик посмотрел на Олю. Девчонка совсем никакая. Бледная как смерть, от страха еле на ногах держится.
– Ты же с нами?
– С вами, – затравленно кивнула она.
– Ну и лады…
Серега и Толян остались закапывать трупы. Алик и Оля поднялись наверх.
Три часа ночи. Время еще есть. Поэтому можно спокойно ждать, когда пацаны управятся с погребальными делами.
– К «маркизу» гости могут прийти, – сказал Алик.
И привлек к себе Олю.
– Кто?
Она и не думала вырываться.
– А кто-нибудь… Знаешь,
– Не знаю.
– Стрелять, вот что надо делать… И стрелять будешь ты.
Настроение было на высоте. Недавнее убийство необычайно возбудило его. Какое-то маниакальное возбуждение. Энергия била ключом и требовала выхода. Он знал, куда спустить пар.
Ей было не до секса. Зато ему хотелось как никогда.
– Хотя нет, стрелять буду я, – скривился он в усмешке. – Но только если с коня.
Оля не сопротивлялась. Покорно разделась, согнулась в поясе, руками оперлась на подоконник. Алик зашел к ней сзади и оседлал чуть ли не с разгону. Скачка началась. Азарт риска и дьявольская похоть смешались в ураганном коктейле. Еще никогда он не жаждал так женщину, как сейчас…
Глава 19
Сказать, что Ладе у Маши просто понравилось, значит не сказать ничего. Ее дом казался раем. И вовсе не потому, что здесь все было на высшем уровне – евродизайн, кожаная мебель, сплит-система. Маша окружила ее теплом и заботой. Никак не думала Лада, что она может быть такой доброй и внимательной.
Маша дала ей денег на обратный билет. Но просила пока не уезжать.
«Тебе нельзя сейчас в дорогу, – говорила она. – Я чувствую твою ауру. И могу с уверенностью сказать, что сейчас в твоей жизни черная полоса. Ты можешь погибнуть. Поэтому оставайся. Побудь у меня, пока я не решу, что с твоей кармой все в порядке…»
Лада и без нее знала, что такое аура и карма. Поэтому легко поверила ей. Да и как не верить, если в последнее время она ничего не видит от жизни, кроме неприятностей?
Череда неприятностей могла продолжиться в пути. Лада бы не удивилась, если бы ее поезд сошел с рельсов. Возможно, она бы не погибла, но на всю жизнь осталась бы инвалидом…
Неприятный сюрприз могла преподнести ей и Маша. Но Лада и думать об этом не хотела. Слишком та хорошо ее приняла, чтобы думать о ней плохо.
Маша умело выводила ее из депрессии. Возилась с ней как с маленькой. Занимала разговорами на отвлеченные темы, показывала город, вывозила на природу. И все совершенно бескорыстно. Маша работала в ночную смену переводчиком в гостинице «Россия». Приходила домой уставшая. Но виду не показывала. Отнекивалась, что выспалась на работе. И окружала Ладу заботой и вниманием. Говорила, что ей это очень нравится, что забота о ближнем помогает ей переосмыслить ценности мира и стать совершенно другим человеком. Лада ей верила. И была благодарна за то, что в разговорах с ней Маша не упоминает о своем брате. Как будто знала, что при одном упоминании о Жене Ладу может хватить нервный тик…
Она
– Ты не раздумала поступать в институт? – спросила Маша.
– Раздумала… Да и документы уже, наверное, поздно подавать.
– Ну ты, подруга, даешь! Ты что же, даже документы не подавала?
– Нет… Сначала думала, в какой именно институт поступать. А потом все так закрутилось. Не до того было…
– Но ведь еще не поздно документы подать?
– Думаю, что не поздно.
– Ну так в чем же дело? Или ты еще не решила, в какой институт поступать?
– Хорошо бы в Первый медицинский. Но туда разве поступишь?
– А что?
– Там огромный конкурс. Я не пройду.
– Почему? Знаний не хватит?
– Я все знаю. У меня медучилище с красным дипломом.
– Поняла. Денег нет и связей. А сейчас без этого никуда…
Маша задумалась:
– Как ты говоришь, Первый медицинский институт?
– Если точее, Первый Сеченовский.
– Что-то знакомое… Знаешь что? Есть у меня один знакомый. Интересный, между прочим, мужчина. Статный, солидный. Волосы у него с проседью. И очки. Ну, настоящий профессор. А он, между прочим, и есть профессор. И доктор медицинских наук. А ведь он заведует кафедрой в твоем институте.
– Не в моем.
– Пока не в твоем. Но он будет твоим. Та-ак, я сейчас…
Маша достала телефонную книжку, пролистнула страницы:
– Ага, вот он… Та-ак, Доброхот Борис Анатольевич. Нет, не профессор он. Доцент. И не доктор наук, ошиблась. Кандидат наук. Начальник приемной комиссии. Мама родная! Это ж то, что нам нужно! Сейчас, сейчас…
– Может, не надо? – попыталась остановить ее Лада.
– Почему это не надо? Надо!
Она позвонила профессору. Но не дозвонилась.
– Ладно, впереди целая ночь, дозвонюсь…
Маша вернулась с работы в двенадцатом часу дня.
– Все о’кей, подружка, – с порога весело сообщила она. – Созвонилась я с нашим Доброхотом. Он ждет нас в гости.
– В гости?! – растерялась Лада.
– А что тут такого? Он хочет посмотреть на тебя.
– Так не бывает.
– Чего не бывает?
– Так просто в гости не ходят. Если бы мы были знакомы…
– Так познакомитесь, в чем проблема?
– Я знаю, чем заканчиваются такие гости.
Маша понимающе посмотрела на нее. И сочувствующе вздохнула:
– Я тоже знаю… Врать не буду, я сказала, что ты очень красивая девушка. Честно скажу, была бы ты какой-нибудь страшилкой, он бы и слушать о тебе не захотел. Такова уж кобелиная сущность у мужчин. Но ты не переживай, доцент не насильник. Положение не позволяет. Так что ты запросто можешь его продинамить. Знаешь, как это делается? – тепло улыбнулась Маша.
– Знаю, – с улыбкой ответила ей Лада.
На душе было светло и легко. Как будто предстоящая встреча ни к чему не обязывала. Если она, конечно, еще состоится.