Бешеный жив!

Доценко Виктор Николаевич

 - Почему?

 - Недальновидные американские политические бонзы счастливы от того, что мир стал однополярным, и предвкушают безраздельное господство США в XXI веке, но события, которые, боюсь, неминуемо произойдут в Нью-Йорке осенью 2001 года, и то, что последует дальше, покажут чванливой и самодовольной Америке, какова реальная цена ее могущества и процветания.

 - Вы так в этом уверены, как будто сами эти американские акции готовите?
– В вопросе Савелия был очевиден подтекст, явно не понравившийся Широши.

 - Я, любезный Савелий Кузьмич,

довольно много чего знаю. Мои враги не без основания считают меня одним из самых информированных людей на земле, но из этого никак не следует, что я принимаю участие в кровавых террористических акциях.
– Голос Широши был строг и суров.
– Грядущие десятилетия несут политический и экономический хаос, бессмысленные кровавые конфликты, в которых погибнут тысячи невинных людей.

 Широши вперил взгляд в темный экран телевизора, словно провидя за ним череду предсказанных им трагедий.

 - А какова наша роль? Можем ли мы остановить тех, кто эти мерзости готовит?
– Савелий и не заметил, как сказал "МЫ".

 Лицо Широши осветилось улыбкой.

 - Я просто счастлив, что вы так сказали - МЫ. Мы!
– Он еще раз со вкусом повторил местоимение.
– Если вы сказали МЫ обдуманно, - торжественно продолжил он, - то МЫ с вами можем очень многое, побольше, чем Маркс и Энгельс, ибо у тех была только теория, да и то малопродуктивная, а у нас есть знания и умение.

 Савелий внутренне не был готов к сотрудничеству с Широши. Это пресловутое МЫ вырвалось у него случайно и было несомненно плодом русского коллективного сознания и мышления. Говоря МЫ, он имел в виду совсем не Широши, а Богомолова, Андрея Воронова, Константина Рокотова, Андрея Ростовского, может быть, даже Майкла Джеймса. Но отступать было уже поздно и глупо - слово не воробей! А кроме того, пророчества Широши не на шутку его обеспокоили. Ведь в Нью-Йорке живут его любимые жена и сын!

 Как было бы здорово посоветоваться с Учителем!

 - Я не обещаю вам полноценного сотрудничества, пока не пойму точно и конкретно, что вы от меня хотите.

 - Кто бы спорил, - тотчас согласился Широши, - конкретное задание вас уже ждет. Но я считаю своим долгом, хотя бы в общих чертах, набросать то, что нам предстоит, чтобы вы как следует поняли, что мне одному никак не справиться. Мы оба, каждый сам по себе, пришли к выводу, что по одиночке нам с мировым Злом не совладать, но и сидеть сложа руки недостойно людей с нашими способностями и возможностями. С этим хотя бы вы согласны?
– спросил он.

 - Бесспорно!
– без колебаний ответил Савелий.

 - Тогда к делу. По моим сведениям в данный момент мсье Гиз находится где-то на Кавказе - может, в Грузии, может, в Азербайджане, может, в Дагестане.

 - В Чечне?
– предположил Савелий.

 - Может быть, но вряд ли сколько-нибудь долго - только наездами. Он с детства не переносит взрывы и стрельбу.

 - Трус?
– с надеждой спросил Бешеный.

 - Отнюдь нет. У него какая-то страшная слуховая аллергия - любые громкие звуки, включая рок-музыку, вызывают страшные головные

боли и долго непроходящую экзему.

 - А что он на Кавказе делает?

 - Думает, как обычно, справедливо полагая, что там его никто искать не будет. У него прекрасные отношения с Шеварднадзе, еще с тех пор, когда тот был министром иностранных дел СССР. Гиз, будучи совсем юнцом, переводил частные беседы Шеварднадзе с Миттераном.

 - Так он знает русский?

 - Не только русский, но и грузинский, арабский, всего языков двадцать, естественно, основные европейские, причем, на всех говорит, как на родных. Меня всегда потрясало его знание русского жаргона, хотя в России он никогда не жил.

 - Нужно его захватить?
– Савелий с радостью возвращался к тому делу, которое он превосходно знал, - к борьбе с конкретным противником, носителем Зла.

 - Было бы замечательно, но не выйдет.

 - Почему?
– Бешеный не признавал преград.

 - Во-первых, мы не знаем точно, где он и под каким именем скрывается, во-вторых, его охраняют так, как не охраняют ни одного из президентов.

 - А нельзя выяснить поточнее, где он?

 - Я стараюсь не упускать его из виду ни на день, но мои гончие нередко теряют след - слишком умен и хитер зверь, - явно оправдываясь, проговорил Широши и довольно зловеще прибавил: - Все равно я до него доберусь. Но у нас с вами есть более неотложная задача.

 - Какая?

 - Уверен, вы догадываетесь, что в штабе Гиза есть "специалист", ответственный за Россию, и параллельно с террактом в США они готовят нечто подобное и для вашей родины. Вариантов рассматривается много - от аварий на атомной электростанции до взрыва высотных домов в Москве. На каком они остановятся, пока неизвест-но.

 - Кто этот "специалист" по России?
– полюбопытствовал Бешеный.

 - Араб из Йемена, окончил Университет Дружбы народов. Этот точно в Чечне: его надо убрать любой ценой.

 - Имя? Внешность? Приметы?
– деловито осведомился Савелий.

 - Имен у него хватает, внешность не типично араб-ская и легко изменяемая, сами знаете, как это сейчас делается...
– вздохнул Широши.
– Всю исчерпывающую информацию получите на месте.

 - Где именно?

 - В городе Ставрополе. Бывали там?

 - Приходилось.

 - Там у вас будет совсем нетрудное задание, скажем, для разминки. Я получил информацию о том, что одному человеку, которому я многим лично обязан, грозит серьезная опасность: я бы даже сказал - смертельная.

 - Если не секрет, чем именно вы обязаны этому человеку?
– Савелий не мог представить себе, что такой человек, как Широши, может быть кому-то чем-то обязан.

 - Никакой тайны в этом нет. Много лет я помогал мальчишке-сироте, который стал мне почти сыном. Собственными детьми меня Всевышний обделил.

 Перед глазами Савелия возникла улыбающаяся мордашка Савушки, и звонкий голос требовательно зазвучал в ушах: "Папа, а когда ты меня поведешь в зоопарк?"

 Интересно, как ты сейчас, милый мой Савушка?