Бесконечная дорога
Шрифт:
В ближайшее время Корнелиус собирался отправиться на Ариору, чтобы лично познакомиться с живущими там созданиями. Те из них, что хотели остаться, отныне не считались заключенными, а делали это добровольно. Те, что хотели уехать, могли поступить на службу к королю и получать за это жалованье.
Каридан понимал, что такое решение будет приживаться постепенно, что первое время к магическим формам жизни будут присматриваться с настороженностью. Но потом к ним привыкнут, как в свое время привыкли к магам. Существа даже станут полезны
Он собирался сопровождать брата в поездке на Ариору, Каридану не страшно было возвращаться туда. Он вообще ничего не боялся, ничего не хотел и ни о чем не мечтал. Он просто… просто жил. День за днем, ожидая, пока онемение в его душе отпустит, когда он наконец перестанет ждать Айви и поверит, что ее действительно больше нет.
Из своих прежних спутников он виделся только с Мараной. Она заняла место королевской ясновидящей, предназначавшееся ей много лет назад. Она любила видеться с Кариданом, потому что он был единственным обитателем дворца, которого не мог убить ее взгляд. Каридан понимал это и подыгрывал ей — пусть хоть кто-то будет счастливым, раз у него не получается!
Он знал, что Солл и Анэко покинули столицу вместе, скрываясь от Итерниала. Он понятия не имел, куда они направились, но не сомневался, что они сумеют постоять за себя, если так будет нужно. Сам Итерниал больше не показывался ни во дворце, ни в городе, и это было к лучшему.
Эсме уже знала обо всем, что случилось, ей сообщили. Теперь, когда магические формы жизни получили право на жизнь, она считалась полноправной королевской наместницей в Приюте Солнца. Корнелиус даже подумывал о том, чтобы просить ее о наведении порядка в Синх-Атэ — и это вполне могло сработать.
Словом, жизнь в королевстве продолжалась. Каридан просто существовал внутри нее, делал то, что должно, и не думал о завтрашнем дне. Он все лучше понимал, что разница между живым и мертвым не так уж велика — и она точно кроется не в биении сердца.
— Все будет хорошо, но не сразу, — однажды сказала ему Марана. — Нужно подождать.
И он продолжил ждать, надеясь, что она права.
В горах было холодно, колючий ветер налетал с яростью охотничьего пса, трепал полы плаща, подталкивал к пропасти. Марана подозревала, что если бы она была человеком или осталась обычной ясновидящей, она уже была бы мертва, но кровь тригга спасала ее.
Здесь давно уже не было людей — они обходили стороной эти гиблые места. Поэтому Марана могла без страха снять повязку с глаз и наслаждаться редкой возможностью видеть мир не только через свои видения. Сейчас, например, она видела замок. Он возвышался у самой вершины горы, тянулся к серому небу острыми вершинами башен. Он был совсем не похож на королевский дворец: хмурый, хищный, но, по-своему, еще более совершенный. Дворец возвели в центре большого города усилиями десятков людей, и это было несложно. А замок словно вырос из камней, его породила магия, а не рука человека.
Марана прекрасно знала, что Итерниал поселился в дома погибшего колдуна, Халейдана Белого Льда. Все знали. Именно поэтому подданным короля строго-настрого запретили даже близко подходить к этой горе, Итерниала оставили в покое. Да и он никого не трогал: маги чувствовали, что он там, его энергию сложно было не заметить, однако он не интересовался жизнью людей.
Она прекрасно знала, что, если бы он не желал ее видеть, она уже была бы мертва или, в лучшем случае, перенесена куда-нибудь далеко отсюда. Маране и самой не слишком хотелось встречаться с ним, а тем более наедине, но дар ясновидящей накладывал на нее определенную ответственность.
Возле замка ее никто не встречал, и она беспрепятственно прошла внутрь — она была рада укрыться от этого проклятого ветра. Новый дом Итерниала был совершенен: идеальная чистота, кристаллы и зеркала повсюду, и ни единого звука. Она не стала звать его, инстинкты тригга подсказывали ей, где его найти.
Он стоял на открытом балконе замка — том самом, откуда, судя по рассказам королевских магов, шагнул когда-то Халейдан. Итерниала это не волновало, он наслаждался великолепным видом на город, раскинувшийся далеко внизу.
— Зачем ты здесь? — спросил он, не оборачиваясь. — Тебя послал король?
— Нет, хотя он не против был бы узнать, что ты планируешь. Тебя многие боятся.
— Напрасно, я ничего не планирую и никого не собираюсь преследовать, включая эту проклятую кошку.
— Ты простил ее? — удивилась Марана.
— Я не трачу время на такие нелепые вещи, как прощение. Поразмыслив, я понял, что у меня нет причин злиться на нее.
— Неужели?
— Она бы ничего не добилась, если бы Антара не хотела этого.
— Антара хотела умереть?
— Она хотела получить достойную причину не выполнять свою миссию, — пояснил Итерниал. — Не нужно проводить черту между Антарой и Айви. В конце концов, это было одно и то же существо. Через Айви Антара всего лишь выражала ту волю, которую стеснялась высказать сама, чтобы не разозлить мать или дух Делиора. Она, принцесса змей, не могла себе позволить быть доброй и милосердной, поэтому она делала вид, что Айви, ее лучшая половина, — это кто-то принципиально иной, тот, за кого она вообще не отвечает.
Марана была с ним не согласна: она видела и Антару, и Айви, чувствовала, насколько разная у них энергия. Однако спорить с Итерниалом она просто не решилась.
— Может, и так, — вздохнула она.
— Ты не веришь, но это не важно. Чего ты хочешь от меня?
— От тебя — ничего. Я пришла, потому что должна кое-что сказать тебе.
— Так уж и должна?
— Да, — кивнула Марана. — Когда я согласилась стать королевской ясновидящей, я приняла на себя обязанность сообщать о своих видениях всем, кто с ними связан.