Бесконечная дорога
Шрифт:
Это был тот самый Каридан — такой же молодой, как в день отъезда на Ариору, он совсем не изменился за прошедшие годы. Корнелиусу не важно было как он выглядит, сколько человеческого в нем осталось. Он сердцем чувствовал: это действительно его сводный брат и его лучший друг.
Сейчас Каридан не спешил ни спасать его, ни помогать Антаре. Он замер в растерянности, переводя настороженный взгляд со змеи на короля и обратно. Корнелиус не был поражен, он прекрасно знал причину такого поведения. Его разведчики, следившие за беглецами с Ариоры, сообщили, что Каридан большую
Он любил ее, это было видно. Каридан, который едва не отрекся от собственных чувств, который так долго не позволял самому себе быть счастливым, кого-то любил! Это было важно для Корнелиуса, поэтому он не злился на брата. Король прекрасно знал, что умрет сегодня, независимо от того, вмешается Черный Вестник или нет. Он не хотел смерти и для Каридана, и так уже было слишком много жертв.
Сомнение Каридана заметил не только король: итерниал, исчезнувший во время казни Мирамара, снова появился в зале. Он стоял прямо перед Кариданом, заслоняя от него змею и короля.
— Даже не думай, — заявил он.
— Ты понятия не имеешь, о чем я думаю, — огрызнулся Каридан. — Отойди!
— Мне и здесь неплохо.
Остальные тоже не спешили вмешиваться. Корнелиус смотрел на тех, о ком так много слышал… Здесь был Солл Аншах — маг, которого король прекрасно знал и которого давно уже назвали предателем. Похоже, не зря, но он хотя бы был уверен в том, что делает — и ему не за что было просить прощения. Рядом с Соллом стояла женщина с чертами кошки, хищная и настороженная; женщина из рода зверолюдов, которых наверняка было бы много сейчас, если бы не королевский запрет. Чуть поодаль, за спиной у Каридана, замерла девушка с серебристыми волосами и закрытыми повязкой глазами.
Они все, несомненно, были чудовищами. Но Корнелиус только теперь понял, что чудовища — это не так уж страшно. Никто из них не был ужасней Мирамара, обрекшего молодых учеников на смерть, чтобы спасти свою шкуру. Они отличались от людей, однако Корнелиус находил эти отличия завораживающими — совсем как в детстве, до того, как магические формы жизни убили его брата. Тогда он мечтал отменить запрет, потом эту мечту у него отняли.
Хотя… отняли или он сам от нее отрекся? Теперь уже Корнелиус не мог сказать наверняка. Что мешало ему узнать этих существ получше, побывать на Ариоре? Они были разумны — а значит, были его подданными. Были колдуны, которые убеждали его, что магические формы жизни ничем не отличаются от людей: они сами решают, на чьей стороне быть и как поступать, нельзя клеймить всех одним клеймом.
Он допустил так много ошибок и упустил так много возможностей… Какая теперь разница? Следующий день начнется уже без него.
— Пора заканчивать, — заявила Антара.
— Подожди… — попросил Каридан. — Послушай, может…
— Даже не начинай, — велела она.
— И правда, не нужно, — вмешался Корнелиус. — Закон моей страны гласит, что тот, кто осознанно убил невиновного, должен быть казнен. Это я и сделал, позволив Мирамару принести в жертву леди Тересию Сантойю. Закон один на всех, брат мой. Я ухожу без обид и сожалений.
Чудовища смотрели на него, и в их глазах не было ненависти. Они принимали его жертву, а значит, все шло как надо.
Антара двинулась к нему, и Корнелиус знал, что все будет быстро, она не обманула его. Он был готов, он стоял перед ней, гордо расправив плечи, и ждал последнего удара.
Но крикнула она, а не он. Антара резко обернулась, и Корнелиус увидел кинжал, по самую рукоять засевший у нее в спине. Король даже знал, откуда он: всего несколько мгновений назад этот кинжал висел на поясе женщины с кошачьими чертами.
Она и не скрывала, что кинжал бросила она, она смотрела на Антару с решимостью и бесконечной печалью. Она попала точно в цель: лезвие рассекло сердце змеи, и она умирала. В последнем приступе ярости она бросилась вперед и впилась клыками в свою убийцу; Корнелиус видел, как по светлой коже кошки потекли кровь и черный яд.
А потом смерть забрала их обеих.
Солл понятия не имел, что произошло — как и все, кто находился в этот момент в зале. Но он был уверен, что должен защитить Анэко любой ценой. Поэтому он первым оправился от удивления и окружил себя и Анэко защитным барьером, пробить который не мог даже Итерниал. Солл знал, что не сможет долго поддерживать такое сложное заклинание — он уже устал после сражений. Но он должен был выиграть травнице время, чтобы она смогла восстановиться и защитить себя, если это вообще возможно.
Итерниал пока не обращал на них внимания. Он бросился к Антаре, надеясь помочь ей, исцелить, но было слишком поздно. Ее тело распалось на сотни маленьких буро-зеленых змей, которые расползлись в разные стороны вместе с другими, теми, что закрывали пол и стены. Скоро тронный зал опустел.
Вот тогда Итерниал вспомнил об Анэко. Он подошел к защитному барьеру и остановился напротив Солла.
— Ты не сможешь поддерживать эту игрушку вечно, — холодно произнес он. — Отойди сейчас, и тогда я убью только ее.
— Она уже мертва.
— Мы оба знаем, что это не единственная ее жизнь. По моим подсчетам, у нее осталось не больше шести. Мне только и нужно, что убить ее еще шесть раз, и поверь мне, я собираюсь насладиться каждым из них.
Солл посмотрел на Каридана, надеясь на помощь, но тот был слишком поражен смертью Антары — ведь с ней умерла и Айви, не осталось даже тела! Он пока был ни на что не способен, слишком потрясен, чтобы действовать или даже говорить.
Вместо него к ним обратилась Марана:
— Не нужно спешить! Позволь Анэко хотя бы объяснить, почему она это сделала и как!
На второй вопрос мог ответить и Солл. На том месте, где умерла Антара, остался лежать кинжал, которым она была убита. Похоже, это было оружие кого-то из королевских магов — Анэко наверняка подобрала его в Йергариане. Крови на кинжале не осталось, но его лезвие все равно было темным от яда. Убить дочь королевы змей было очень сложно, и кто-то рассказал Анэко, как сделать это в один удар.
— Да мне плевать на ее причины, — оскалился Итерниал. — Кровь за кровь, всегда так было!