Бесконечная дорога
Шрифт:
— Все просто, — пожала плечами Айви. — Притворяться работорговцами есть смысл только в одном случае: если мы хотим попасть в форт через темницу. Но темницы там может и не быть, ты все верно сказал, преступников, скорее всего, казнят на месте. Паломники — вариант чуть лучше, но к ним могут отнестись презрительно или настороженно.
— Это верно, — кивнула Марана. — В Синх-Атэ никогда не любили паломников, их там не было уже много лет, откуда им взяться в пустыне? К ним серьезно относятся лишь те, кто разделяет их веру, а таких в форте Мигос,
— Вот и я о том, — продолжила Айви. — А кочевники попадаются всегда и везде. Вот что могло произойти… Мы жили в небольшой деревушке, которую уничтожило наводнение. Тогда мы заплатили капитану первого попавшегося корабля, чтобы он перевез нас в новые, процветающие земли. А этот плут забрал все наши сбережения и бросил нас в Синх-Атэ, вот мы и блуждаем по пустыне. Как вам идея?
Каридан на несколько мгновений задумался, потом усмехнулся.
— А ведь отлично! Такое вполне могло произойти, да и часто бывает.
— Вы ничего не забываете? — хмыкнула Анэко. — Я, вообще-то, зверолюд, да и Марана — тоже. Мы не похожи на деревенских девиц, мечтающих о счастье на новой земле!
— Вы можете быть похожи на деревенских вдов, и этого хватит, — указал Итерниал.
— Каких еще вдов?
— Скорбящих, — невозмутимо уточнил он. — Во многих провинциях есть традиция: потеряв мужа, жена навеки отказывалась отдавать себя другому мужчине. Чтобы не соблазнять соседей понапрасну, она носила закрытые одежды, даже лицо прятала за не слишком красивыми тряпками. Особенно сильна эта традиция была в деревнях, в городах-то ее почти не встретишь, но это отлично укладывается в нашу легенду. Между прочим, скорбящих вдов уважали больше, чем незамужних девок, и особо к ним не цеплялись.
— Значит, две скорбящие вдовы у нас уже есть, — сказала Айви. — Но три — это, мне кажется, перебор.
— Еще бы! — согласился Каридан. — Зачем двум молодым мужчинам тянуть с собой трех скорбящих вдов? Нет, ты будешь не вдовой, ты будешь женой.
— А вот с этим что делать? — Айви провела рукой по зеленым волосам. — Не самый распространенный цвет, если честно.
— Поэтому ты и замотаешь его платком, как и положено добропорядочной даме.
— Что у нас тогда получается? У нас две скорбящие вдовы и две семейные пары?
— Э, нет! — замахала руками Эсме. — Я не хочу даже притворяться чьей-то женой! Инрису бы это не понравилось.
— Серьезно? — Итерниал насмешливо приподнял бровь. — Ты готова рискнуть нашим планом ради какого-то бродяги, которого нет здесь и, возможно, нет в живых?
— А его женой я точно не буду, — надулась Эсме.
— Он хам, но он прав, — вздохнул Каридан. — Ты не можешь изображать молодую незамужнюю девушку, это слишком подозрительно, да и привлечет ненужное внимание солдат.
— Кто сказал, что я буду молодой девушкой?
Эсме прикрыла глаза и сказу же начала меняться. Ее тело уменьшалось, волосы стали короче, на щеках вспыхнул типично детский румянец, а платье, которое только что было ей впору, теперь висело на ней просторным мешком. Там, где стояла молодая женщина, появилась обаятельная девочка лет десяти.
Эта девочка распахнула искристые лазурные глаза, широко улыбнулась и подбежала к Итерниалу. От удивления он даже исчезнуть не успел, а она обняла его, повисла на нем, как дети часто виснут на взрослых, которых любят.
— Папка! — пискнула она. — Как хорошо, что ты здесь, что мы выбрались из того гадкого города и начнем новую жизнь!
— Вот ведь зараза, — проворчал Итерниал.
Но даже он знал, что Эсме только что внесла удачное изменение в их план. Группу с ребенком, скорее всего, никто не заподозрит, к детям переселенцев всегда относятся с жалостью и симпатией. А Эсме еще и умела очаровать кого угодно, как показывал ее опыт на Ариоре.
Значит, будущее их путешествия было решено, до степей оставалось совсем немного.
Солл Аншах любил дальние дороги, они успокаивали его, ненадолго усмиряя боль в его душе. Ему некуда было спешить, он прекрасно знал, что с деревней, скорее всего, все в порядке, а задержка торговцев наверняка связана с недавними бурями. Поэтому он не гнал лошадь, позволил ей идти спокойным шагом.
Его окружали одинаковые пустынные земли — равнины со скупой бледной травой, пологие холмы, редкие и особо ценные ручьи. Все это Солл видел уже сотни раз, не обязательно здесь, вся приграничная территория была примерно одинаковой. Поэтому ему не на что было отвлечься, он и сам не заметил, как воспоминания вновь взяли над ним верх…
…Когда он впервые пришел в королевский дворец, был такой же жаркий солнечный день, как сегодня. Маги спасались от палящих солнечных лучей на террасе, увитой виноградными лозами. Все они были слишком сильны, чтобы жить в столице постоянно — они ценили свою свободу и приходили к королю, когда были ему нужны, а чаще — просто останавливались здесь как гости, чтобы передохнуть.
Солл понимал, что он отныне равен им, потому что присягнул на верность Его Величеству и теперь считался полноценным королевским магом. Но он не чувствовал себя равным: все они были хотя бы на десять лет старше его, а то и больше, все были настоящими воинами, прошедшими не одну битву. А он что? Только обучение закончил!
Он не мог не заметить и то, как они смотрят на его брата: кто-то — с насмешкой, кто-то — с презрением, но никто — с уважением. Создавалось впечатление, что Бало для них — шут, случайно оказавшийся на рыцарском турнире.
Зато сам Бало был, как всегда, уверен в себе. Он вошел на террасу с гордо расправленными плечами, кивая всем, кто попадался на его пути. Солл двигался за ним и старался ни с кем не встречаться взглядом.
Он ожидал, что на него будут смотреть, как на брата — разве не так обычно поступают? Но нет, пока маги разглядывали его с растущим интересом, и он не понимал, почему.