Бесконечная одержимость

Джеймс М. Р.

— Не могу отказать. — Я легко опускаюсь на стул напротив нее, как будто в этом нет ничего особенного или странного. Просто счастливое совпадение.

— Ты уже дважды приходишь сюда в мой обеденный перерыв. Если бы я не знала лучше, я бы подумала, что ты меня преследуешь. — Она говорит это с дразнящей ухмылкой, достаточно легкомысленной, чтобы я понял, что она шутит. Это успокаивает мгновенный всплеск тревоги, который я почувствовал, подумав, что она может меня вычислить.

Но это не так. Она даже не пытается найти здесь что-то неправильное. Она доверяет мне больше, чем следовало бы, и это посылает во мне искру вины. Не то чтобы я не знал, что поступаю неправильно.

Я просто слишком сильно хочу ее, чтобы переживать.

— Это не преследование, если ты обычно ешь в одном и том же месте. — Говорю я ей с той же легкой, дразнящей интонацией в голосе. — Кроме того, кто сказал, что я пришел именно к тебе? Здесь подают лучший сэндвич со стейком, который я когда-либо ел.

— Тебе стоит попробовать их куриный салат. — Она расслабленно откинулась на спинку кресла, ее зеленые глаза сверкают. Она невероятно красива, даже в таком виде, одетая в рубашку на пуговицах и темные джинсы, а ее волосы собраны в хвост. Мои мысли тут же переходят к картинкам этого хвостика, обернутого вокруг моей руки, ее, склонившейся над столом, как этот, пока я…

Я отмахнулся от них, прочищая горло. Мне нужно потрахаться. Ведь правда в том, что Шарлотта нравится мне не только тем, что она меня заводит. Просто сейчас мне трудно думать о том, как удовлетворить эту потребность с ней.

— Тогда я закажу его сегодня. — Я ухмыляюсь. — Попробую что-нибудь новенькое.

Я немного подчеркиваю последнюю часть, напоминая ей о разговоре за ужином в прошлый раз. И мне кажется, она это улавливает, судя по тому, как дергается ее рот.

— Хорошо, тогда. — Говорит она. — Я закажу сэндвич со стейком.

— Насчет того свидания со сбором яблок, — начинаю я говорить несколько минут спустя, когда наши заказы уже сделаны, и вижу, как ее лицо мгновенно опускается.

— Ты передумал, да? — Она пытается скрыть свое разочарование крошечным смешком. — Я чувствовал, что ты подумаешь и решишь, что это не твое.

Меня пронзает злость. Не на нее, а потому что, очевидно, с ней уже так поступали. Нарушали обещания, потому что какой-то парень решил, что его удовольствие важнее ее, всегда. Разочарование от того, что ее желания никогда не ставились во главу угла. Очевидно, что ее уже не раз подводили.

Теперь это прекратится.

— Вовсе нет, — заверяю я ее, и вижу, как мгновенно светлеют ее глаза. — Я просто хотел сказать тебе, что у меня есть планы на пятницу вечером. Кое-что, от чего я не могу отказаться. Поэтому я хотел спросить, свободна ли ты в субботу для нашего свидания. Сбор яблок, выпечка пирогов, кино в кинотеатре, все дела.

Шарлотта смеется, берет салфетку и бросает ее в меня.

— То, что это обычный кинотеатр, не значит, что ты должен говорить об этом так грубо. Ты хоть раз был в кинотеатре?

— Конечно, был. — Я ухмыляюсь. — Я богат, но я не какой-то затворник. Или знаменитость, которой нельзя появляться на публике.

На самом деле я уже давно не ходил в кино. Я не могу сказать Шарлотте, что не был там с детства, когда на свои карманные деньги тайком уходил и прятался в кинотеатре на целый день, смотря фильм за фильмом, чтобы избежать холодного неодобрения мачехи и издевательств братьев. Я не могу сказать ей, что запах старой обивки и попкорна с маслом кажется мне убежищем.

Но меня удивляет то, что я этого хочу. Впервые в жизни я обнаружил, что хочу полностью открыться ей. Показать ей все темные уголки себя, которые я скрывал все эти годы. Я хочу не просто раскрыть ее полностью, чтобы узнать ее лучше, чем кто-либо другой, я хочу, чтобы она раскрыла и меня. И это пугает меня настолько, что я чуть не встаю и не отменяю все это.

Одержимость Шарлоттой достаточно опасна. Влюбиться в нее таким образом будет катастрофой для нас обоих.

Сервер приносит наши сэндвичи, и Шарлотта улыбается, протягивая половину своего. Мой желудок слегка урчит — стейк, айоли, голубой сыр и авокадо с щедрой порцией соуса — именно то, что я хотел сегодня. Но спонтанное веселье от того, что мы поменялись заказами, лучше, чем это.

Это помогает Шарлотте вырваться из своей скорлупы.

— О боже, это очень вкусно, — признается она, откусывая кусочек. — Ты прав. Это лучший сэндвич со стейком, который я когда-либо ела.

— Я же говорил. — Я ухмыляюсь, откусывая от своего сэндвича. К моему удивлению, он такой же вкусный, насыщенный и сливочный, идеальное сочетание соленого и сладкого. — Это тоже очень вкусно.

Шарлотта кивает, потянувшись за салфеткой. С ее губ капает сок, и я тяжело сглатываю, сдерживая желание наклониться через стол и смахнуть его пальцем.

— Что касается субботнего свидания, — добавляет она, — то это идеальный вариант. У меня тоже есть планы на вечер пятницы, от которых я не могу отказаться, так что это отлично подходит, честно говоря.

Мгновенно меня захлестывает ревность. Я не видел в ее телефоне ничего, что указывало бы на то, что она сидит в приложениях для знакомств или переписывается с другими мужчинами — не считая ее бывшего мудака, который разговаривает с ней так, что я всерьез подумываю об убийстве, — но это не единственный способ познакомиться с кем-то. Она могла бы познакомиться с кем-то лично, может быть, на работе, и строить планы таким образом. Мои мысли мгновенно закручиваются в спираль, и я начинаю перебирать десятки различных вариантов, как остановить это на корню. Никто не пригласит ее на свидание, кроме меня.

— О? — Я стараюсь сказать это как можно более непринужденно. Она ясно дала понять, что пока не хочет эксклюзивности, и, по крайней мере, на первый взгляд, я на это согласился. Поэтому я не могу позволить ей увидеть, что я ревную. Если я это сделаю, она тут же разорвет отношения, и я ее потеряю. — Горячее свидание? — Я ухмыляюсь, заставляя свой тон быть похожим на игривый.

— Если ты считаешь мою подругу Сару горячим свиданием, а большинство мужчин, я думаю, так бы и поступили, то да. — Говорит она со смехом. — Она входит в совет благотворительной организации… — Шарлотта вгрызается в свой сэндвич, позволяя мне на мгновение зажмуриться, прежде чем она закончит свое предложение. Я наполовину гадаю, не назначила ли она свидание этой подруге Саре, и пытаюсь понять, что я чувствую, пока она не избавила меня от страданий.