Бесконечное лето: Эксперимент
Шрифт:
— Да был тут один, — пробормотала она тихонько. Губы у нее подрагивали. — Был тут один…
Это длилось всего несколько секунд.
— Человек тут был, — решила Алиса наконец. — Еще до тебя. Я сначала думала — нормальный, а оказалось наоборот. Так что ты, скорее всего, окажешься нормальным. Вот.
Она почему-то покраснела и рыжей молнией вынеслась из-за стола. Вот такая я обаяшка. Страшной силы харизматическая
Но все-таки, нужно узнать — кто же этот «был тут один»?
***
Глава 2
Завхоз — Ульяна и Славя — Странная встреча в лесу — Лена — Ужин
Чертовски хотелось сходить на пляж — а то хожу по лагерю полдня как дурак, не искупавшись ни разу. От немедленной реализации этого гениального плана меня отвлекли две мысли. Первая — послеполуденная жара. Вторая — нежелание марать свою родную одежку о песок и мочить ее же в воде. А пионерскую форму можно было получить только на складе у мельком замеченного уже Анатолия Ивановича. Склад располагался как раз рядом со столовой, туда я и направился.
Завхоз сидел снаружи, под навесом, пил компот из стакана с железнодорожным подстаканником и читал газету «Советский спорт». Точнее, шахматное приложение к ней — сама газета лежала на столе.
— Пионер? — строго спросил он, не поднимаясь.
— Ну… пионер, да, — обманул я Анатолия Ивановича. Но не по злому умыслу, а потому что мне нормальная одежда нужна. И ключ от моего с Ольгой Дмитриевной домика.
— А раз пионер, чего ж ты всякую дрянь на себя натягиваешь? — спросил завхоз. — Джинсы заграничные, футболка чернющая… ты этот… металлист что ли?
Я-то раньше не знал, что джинсы и футболка делают меня металлистом и практически врагом родины. Спасибо товарищу, не дал помереть дураком.
— Было дело, — сообщил я доверительным тоном. — Но я осознал и раскаялся. Имею желание порвать с проклятым прошлым и с полным трудовым энтузиазмом припасть… в общем, мне бы форму.
— Форму ему, — проворчал завхоз. — Форму… Размер какой твой?
Оп-па, ганнам стайл. Да бог его знает. В прошлой жизни был «экс-эль», а то и два икса. В плохие дни. А тут…
Анатолий Иваныч критически оглядел меня.
— Сорок четвертый, поди, — пробормотал он. — Хотя… ты парень рослый. Сорок шестой, так думаю. Четвертый рост.
С этим он ушел в темные складские глубины, откуда через минуту и вынырнул — но уже с комплектом формы и постельного белья. А пока его не было, я заметил на дверях рядом небольшое зеркальце и провел контрольную инспекцию. Теория подтвердилась полностью — из зеркала на меня смотрел паренек лет шестнадцати, глазастый, ушастый, черноглазый, загорелый. Ну, да, примерно таким я и был пятнадцать лет назад.
— Значится,
— Стойте, Анатоливаныч! — вспомнил я. — Мне бы еще ключ. Ольга Дмитриевна сказала взять, а то у нее дубликата нет.
— Ключ… да… — как-то непонятно закряхтел завхоз. — Ключ, дружок, всем нужен. И тебе, и мне, и нам всем. Понял, нет?
Я не понял. Но говорить об этом не стал.
— Без него тут все никогда не кончится, — печально сообщил завхоз. Глаза у него слезились, лысина блестела от пота. — Так и будет все, как двадцать лет уже идет. Только с каждым разом все хуже. Тянется, тянется, не кончаясь, одно и то же… По кругу, по спирали. История по спирали идет, слыхал такое?
«Я уже говорил тебе, что такое безумие? Безумие — это точное повторение одного и того же действия. Раз за разом, в надежде на изменение.» Внутренний психопат снова не подвел.
— Да мне бы ключ… — слабым голосом сказал я. Неожиданная тоска в голосе немолодого уже дядечки как-то выбила меня из колеи. И при этом было совершенно непонятно, что он вообще имел в виду.
— Щас будет. — Завхоз снова исчез в помещении.
Что это было вообще?
***
Ключ я все-таки получил. Без номерка, но мне он и не нужен был, визуально расположение домика я все равно уже запомнил. А вот что делать дальше, следует подумать. С одной стороны, переодеться надо бы в домике, туда же занести и постель. С другой стороны, сквозь разделяющие здания лагеря и пляж деревья очень уж зазывно блестела река. Купаться хотелось просто до безумия, а переодеться можно и в кустах, под деревом. Так и решил.
Я уже почти успел раздеться, когда откуда-то сверху послышался шорох. Шорох повторился, к нему добавилось хихиканье. Я замер в очень неудобной позе. На голову свалился кусочек коры и посыпалась какая-то труха. Я поглядел наверх. С дерева на меня уставилась веснушчатая девчонка лет тринадцати в красной майке.
Немая сцена продолжалась секунд пять.
— Ты больной что ли? — поинтересовалась девчонка.
— Откуда такая информация? — удивился я, стратежно прикрываясь не до конца еще снятой футболкой.
— Ну, голым по кустам лазишь — наверное, больной, — решила девчушка. — У меня бабушка, когда кто-то отказывался выпить, говорила: «То ты або хворый, або падлюка». Вот и ты, видать, тоже хворый.
— Во-первых, я не голый, — рассудительно указал я. — А во вторых, ты тоже вон в кустах сидишь. Ты что — тоже больная, получается?