Бесконечность (др. перевод)
Шрифт:
— Извини.
Ник поднял голову на самый сладкий и нежный голос, который он когда-либо слышал. Его желудок сжался.
Она была великолепной, одетой во все розовое, с каштановыми шелковыми волосами и яркими зелеными глазами.
ГОСПОДИ.
Ник хотел заговорить, но единственное, на что он был способен, это постараться не блевануть на нее.
Она протянула ему руку.
— Я Никода Кэннеди, но большинство зовут меня Коди. Я новенькая в школе и немного нервничаю. Они сказали мне ждать здесь, а потом началась драка
— Ник. Ник Готье, — он сморщился, когда понял, как глупо и невпопад он влез в ее речь.
Она засмеялась, как ангел. Красивый, совершенный…
«Я влюбился по уши…»
«Соберись, Ник. Соберись…»
— И давно ты ходишь в эту школу? — спросила Коди.
«Давай, язык, давай». Он наконец выплюнул ответ:
— Три года.
— Тебе нравится?
Ник посмотрел на Стоуна и остальных, входящих в офис.
— Сегодня нет.
Она открыла рот, чтобы заговорить. Но Стоун с бандой окружили ее.
— Привет, детка, — Стоун кинул ей ослепительную улыбку. — Ты свежее мясо?
Коди сморщилась и отошла от них.
— Отойдите от меня, животные. Вы воняете, — она с отвращением посмотрела на тело Стоуна и скривила рот. — Тебе не кажется, что ты уже достаточно взрослый, чтобы мамочка не выбирала для тебя одежду? Ты издеваешься? Покупать в твоем возрасте одежду в детском мире? Уверена, третьеклашки умирают от желания узнать, кто купил последнюю матроску.
Ник тихонько рассмеялся. О да, она ему оооочень нравилась.
Она встала рядом с Ником и прижалась спиной к стене, чтобы следить за Стоуном.
— Извини, нам помешали.
Стоун издал звук, как будто его сейчас стошнит.
— Почему ты разговариваешь с Королем Придурков? Хочешь поговорить об уродстве? Посмотри, что на нем надето.
Ник сморщился, пока Коди изучала рукав его рубашки.
— Мне нравятся мужчины, которые бросают вызов моде. Это указывает, что человек живет по своим законам. Бунтарь, — она едко посмотрела на Стоуна. — Одинокий волк гораздо сексуальнее, чем упакованное животное, которое следует правилам и не имеет собственного мнения, кроме навязанного другими.
— Ого, — сказали друзья Стоуна, изумляясь тому, как она уделала его.
— Заткнитесь! — набросился на них Стоун. — Вас вообще никто не спрашивает.
— Никода? — позвала секретарь. — Нам нужно доделать твое расписание.
Коди послала Нику прощальную улыбку.
— Я в девятом классе.
— Я тоже.
Мисс Пентол прошла мимо них, чтобы поговорить с Мистером Питерсом.
«Они меня за это размажут…»
Как только она прошла, Стоун швырнул комок бумаги в него.
— Где ты взял эту рубашку, Готье? Пожертвование или в мусорном контейнере нашел? Неа, бьюсь об заклад, ты ограбил бомжа. Я знаю, что такие, как вы, даже такую безвкусицу себе не могут позволить.
В этот раз Ник не клюнул на наживку. Кроме того, он мог выдержать оскорбления, направленные на него. Только из-за оскорблений его матери он дрался, как сумасшедший.
По этой причине во многих частных школах была введена форма. Но Стоун не хотел ее носить, и раз уже его отец владел школой…
Ника дразнили за одежду, которую его мама считала достойной.
«Ну почему ты меня не слушаешь, мама. Ну хоть раз…»
— Что? Нечего сказать?
Ник показал ему средний палец…В тот самый момент мистер Питерс вышел из офиса и увидел его.
Госпожа Удача точно взяла сегодня выходной.
— Готье, — прорычал Питерс. — В офис. Сейчас же!— Тяжело вздохнув, Ник встал и пошел в офис, который знал как свой дом. Питерс остался снаружи, без сомнения, разговаривал со Стоуном, а ему пришлось ждать. Он поставил стул справа и сел, рассматривая фотографию жены Питерса и детей. У них был милый дом с двориком, и на фотографии его дочь играла с белым щенком.
Ник уставился на них. Каково так жить?
Он всегда хотел собаку, но они едва могли прокормить себя, и песик оставался закрытым вопросом.
И кроме того, хозяин их квартиры умрет, если они заведут собаку в арендованной квартире, хотя она вряд ли бы сильно повредила уже и так развалившуюся лачугу.
Через несколько минут вошел Питерс и подошел к столу.
Не сказав не слова, он взял телефон.
Ник запаниковал.
— Что вы делаете?
— Звоню твоей матери.
Страх охватил его.
— Пожалуйста, Мистер Питерс, не делаете этого. Ей пришлось вчера работать двойную смену и сегодня придется тоже. Она может поспать сегодня только четыре часа, и я не хочу ее беспокоить, — не считая того, что она вышибет из него дерьмо.
Но он все равно набрал ее номер.
Ник сжал зубы, злость и страх захлестнули его.
— Мисс Готье? — разве могло быть еще больше отвращения в его голосе? И разве ему нужно было постоянно подчеркивать факт, что его мама не была замужем? Это всегда расстраивало ее до смерти. — Я хочу сказать вам, что Ник исключен из школы до конца недели.
Его желудок сжался. Его мама убьет его, когда он вернется домой. Почему бы Питеру просто не пристрелить его из милости?
Питер безжалостно смотрел на него.
— Нет, он снова подрался, и я уже устал беспокоиться о том, что он может приходить сюда и нападать на уважаемых людей, когда ему захочется, без какой-либо причины. Он должен научиться контролировать себя. Честно, я хотел вызвать полицию. Я считаю, что его надо отправить в государственную школу, где они работают с такими проблемными детьми, как он. Я уже говорил это раньше и скажу снова. Он не подходит этому месту.
С каждым словом Ник медленно умирал. Дети, как он…Он ушел в себя и не слышал остаток тирады Питерса о том, каким бесполезным он был. Он уже знал правду сердцем. Последнее, что ему было нужно — чтобы кто-то озвучил ее.