Бесконечные дни
Шрифт:
— И вы говорите все это на основании первых пятидесяти страниц? — поднял брови профессор Линн.
— Я читала книгу прежде, сэр.
Вот теперь никто не смеялся. Забившись в глубь сиденья, я закинула левую ногу на правое колено. Ноги у меня выглядели такими длинными и тонкими. Профессор Линн вернулся к своему столу и снова обратился ко мне.
— Вы читали «Пробуждение»?
Болван, у меня в Хатерсейдже лежит первое издание!
— Да, сэр. Трижды.
Часом
— Мисс Бьюдон?
Я повернулась. Профессор Линн протягивал мне листок, на котором было что-то написано от руки. Забросив рюкзак за плечо, я вернулась к преподавательскому столу.
— Поскольку вы так продвинулись в «Пробуждении», а остальной класс сильно отстает, я решил дать вам письменное задание чуть больше, чем всем остальным. А то нечестно получается, Лина. Ваш литературный кругозор дает вам значительное преимущество.
Я кивнула, хотя мысленно честила себя на все корки. Ну что мне стоило прикинуться, будто я этого романа в глаза не видела? Нет же, захотелось показать себя. Вот и показала. Как-то нечестно это получилось. Хотя мне ли о том судить? За несколько дней я едва ли могла сильно продвинуться в понятиях о справедливости.
Не стану осквернять тобой свои внутренности.
В голове эхом звучал мой же собственный голос. Глубоко вздохнув, я закрыла глаза. Накатило неимоверное облегчение. Став человеком, я уже не могу опуститься в глубины такого безграничного зла. По крайней мере пока. С этой мыслью я снова направилась к выходу.
— Так считаешь, она красивая, да? — обвиняюще спросила Трейси. Я замерла на месте.
— Да нет же, — заверил Джастин, но я знала: он лжет. Уж мне ли было не распознать на слух ложь, когда я сама была гением лжи?
— Нет, считаешь, считаешь! Ты весь урок на нее пялился!
— Просто профессор Линн над ней издевался.
— Она потаскушка! — заявила Трейси. — И я слышала, она встречается с Тони Сасаки.
— Хорошо, она потаскушка. А теперь пойдем, а? — сказал Джастин.
— Она в кампусе-то без году неделя. Слоняется в этих своих черных очках и ни с кем не общается, кроме Тони. Дура чокнутая.
Под сердцем сделалось горячо и душно. Эти людские эмоции, эти гормоны так и вскипели под кожей. Ну до чего раздражает! Я провела языком по зубам, проверяя, не отросли ли еще клыки. Вроде нет. Подождала для верности — не отросли. Я вздохнула.
— Может, хватит о ней? У меня тренировка, — взмолился Джастин.
Скрипнув зубами, я надела солнечные очки и вылетела из класса, нарочно пройдя прямо между ними. Глаза Джастина вспыхнули, он тихонько ахнул — совсем тихо, но я все равно услышала.
Я вихрем слетела по лестнице, со всех ног промчалась по длинному коридору и собиралась
Но вместо мщения я отправилась наверх в поисках Тони.
— Вот правда, не понимаю. Что с ними со всеми? — спросила я.
Прошло двадцать минут, и я поглядывала на часы, нервно расхаживая взад-вперед. У меня оставалось еще пятнадцать минут до следующего занятия: по истории. Хотя, конечно, могла бы насчет часов и не нервничать — уж этого добра тут повсюду хватало, словно в насмешку надо мной. До сих пор мне не приходилось думать о времени, у меня его всегда было вдоволь.
Вся вечность.
Тони начал рисовать меня, хоть я и напомнила, что он-то меня еще не учил водить.
— В субботу, — пообещал он, включая радио на стойке слева от себя. — В субботу. Объедем хоть весь Лаверс-Бэй.
Мы были в студии одни — что к лучшему, потому что я могла говорить все что угодно, не выбирая выражений. Я сердито расхаживала по комнате, уже ни не переживая из-за татуировки.
— Кем они себя возомнили? Потаскушка! — бушевала я. — Да я даже сексом еще никогда не занималась.
Ну то есть обычным людским сексом.
— Трейси Саттон и Джастин Инос одного поля ягоды, — проговорил Тони, уткнувшись в альбом для набросков. — Трейси Саттон — просто сучка. А Джастин Инос — богатенький мальчик, который неплохо умеет писать сочинения. Естественно, они тебя возненавидели. Ты умная и только что побила их на их же собственном поле.
Он, прищурившись, посмотрел на меня, и снова принялся яростно рисовать.
— Зато ты разрумянилась. Может, им стоит почаще тебя обижать. Портрету это только на пользу, — заметил Тони, берясь за карандаш персикового оттенка.
Подойдя к окну, я потерла щеки. Между корпусами школы сновали ученики. Судя по теням на траве, было около одиннадцати. Вампиры не от природы наделены талантом определять время по тени — это умение вырабатывается у них по необходимости. Немало вампиров было испепелено в золу из-за ошибки в расчете.
Группа парней носилась взад-вперед по полю рядом с «Кварцем». Они били друг друга по головам палочками с привязанной на один конец сеткой. Сзади на футболках у них были написаны номера и фамилии. Двое из братьев Инос принимали участие в этой странной забаве. Джастин и старший брат, Кертис.
— Чем это они там, во имя всего святого, занимаются? — спросила я.
Тони поднялся и с карандашом в руке поскакал к окну в такт музыке.
— Лакросс. Государственная религия Уикхэма.