Бесконечные дни
Шрифт:
— Ты так говоришь, что я понимаю: что бы я ни ответил, выбора у меня нет.
Вайкен вышел из-за угла домика, чтобы подольше видеть меня. В ясном свете луны я заметила, что на лбу у него выступил пот.
Я повернулась к нему.
— Почему ты так считаешь? В чем дело?
Я никак не могла понять. Ну должна же быть причина для такой покорности любому моему желанию. Вайкен криво улыбнулся левой стороной рта и оперся на каменную стену домика.
— В тебе, — отозвался он.
На миг воцарилась тишина, а потом я сказала:
—
Следующим вечером я снова пришла к дому Вайкена и видела в окно каменного коттеджа, как он ужинает со своей семьей. По обеим концам стола горели длинные белые свечи. На столе стояли блюдо с какой-то зажаренной птицей и несколько мисок с зеленью. Во главе стола сидел отец Вайкена, а сам Вайкен — по правую руку от него. Отец — рослый толстяк с густой седой шевелюрой — добродушно расхохотался и потрепал Вайкена по щеке. К горлу моему подкатила знакомая горькая мука. Я ненавидела счастливые семьи. Нередко печаль вызывала во мне такую ярость, что я без раздумий убивала всех, кто мог напомнить мне о моей семье и той жизни, что я потеряла.
Почему же сейчас мне не хотелось убивать этого человека? Почему хотелось оставить его в кругу семьи, в родном доме с отцом, матерью и коллекцией карт? Неужели я нашла того, кого могу полюбить — кроме Рода? Да, решила я, пусть он будет свободен. Я уже отвернулась от окна и хотела вернуться к нашему братству, ждавшему у таверны, как поймала на себе взгляд Вайкена.
Выскочив из-за стола, молодой офицер помчался за мной, но я поспешила прочь по грязной тропе — прочь от моря, на главную улицу.
— Постой!
— Я передумала. Ты свободен, — отрезала я, повернувшись к нему с полпути. По обе стороны от меня росли высокие деревья. В воздухе пахло солью. — Знаешь, а ты был прав. Ты первый, кому я предлагала выбирать. Ступай обратно к семье.
Вайкен так быстро догнал меня, что я даже поразилась: ведь он всего-навсего смертный. Он взял мое лицо в ладони.
— Но я не хочу, не хочу возвращаться! — проговорил он так страстно, что даже заскрежетал зубами. — Я оставил их. Я не хочу провести всю жизнь тут, умереть тут, так и не повидав больше ничего.
— Чего же ты хочешь? — спросила я.
— Тебя, — задыхаясь, ответил он. — Только тебя.
— Быть по сему, — проговорила я, беря его за руку и уводя прочь от дома. — Ты вступишь в ряды вампиров, столь древних, что никто во всем мире не знает, откуда мы взялись. Ты обретешь могущество, которое сейчас и представить не можешь.
Я шла с ним к лесу, что начинался за каменным домиком.
— А ты будешь со мной? — спросил Вайкен.
— Всегда, — пообещала я.
Должно быть, Вайкен полюбил меня из-за моего вампирского обаяния, излучаемой мной ауры. Не знаю. И никогда не узнаю. Род как-то сказал мне, мол, вампиры обладают такой сильной аурой, что люди сами не замечают, как околдовываются.
Глава 12
— Лина!
Встряхнув головой, я снова увидела воду, плещущуюся под днищем яхты.
— Сюда!
Я повернула голову влево.
Джастин Инос покачивался на волнах. Лучи солнца отражались от воды и били ему в глаза, так что ему приходилось жмуриться. Но я видела, что он улыбается.
— Не заставляй меня самого за тобой подниматься, — заявил он.
В тот же самый момент Тони, проплывая мимо на надувном матрасе, сфотографировал меня.
— Кто пустил сюда папарацци? — со смехом спросила Клаудия, которая тоже плавала вокруг.
Я осторожно поднялась и направилась вдоль борта яхты на корму, стараясь выбросить Вайкена из головы. Однако невидимые часы у меня в голове продолжали отсчитывать секунды, напоминая: до последней Nuit Rougeосталось совсем немного. Скоро, скоро Вайкен попытается вырыть меня из-под земли. Джастин подплыл к лесенке и к тому времени, как я до нее добралась, уже поднимался мне навстречу.
— Никогда не видела, чтобы солнце так сверкало на воде, — призналась я, когда он поднялся на борт. С него ручьями стекала вода.
— А вот я никогда не видел такой белокожей особы! — крикнул из воды Рой.
— Заткнись! — оборвал его Джастин под дружный хохот всех остальных.
Рой процедил какое-то словечко, какого я даже никогда и не слышала, и поплыл прочь. Трейси, как и обе ее подружки, с нас глаз не спускали, хотя и делали вид, будто весело брызгаются. В голове у меня царило спокойное удовлетворение. Да… даже благодарность, вот что это такое. Джастин меня защитил.
— Идем! — позвал он и протянул мне руку.
Прежде чем взять ее, я кинула взгляд ему на ладонь.
Некоторые вампиры, хотя и не все, верят в то, что по ладони можно многое узнать о человеке. Линия жизни у Джастина была длинная-предлинная, до самого запястья. На самом деле эта линия вовсе не говорит, сколько вы проживете — это показатель вашей любви к жизни, вашей жизненной силы. Из Джастина вышел бы отличный член моего братства. Однако в следующий миг он уже ухватил меня за руку, не дав довести мысль до конца, и потащил к борту.
— Боишься прыгать?
Я кивнула. Он крепче сжал мою руку. Такие теплые ладони, такая горячая кожа. До сих пор моя жизнь была слишком холодной. Пальцы ног у меня уже торчали над краем, и я со всех сил вцепилась в руку Джастина.
— Это совсем другое, чем гулять под ливнем, — промолвил он, напоминая о нашей первой встрече на лугу. — Но тоже очень весело, клянусь.
— В чем может клясться тот, кто называл меня потаскушкой?
Джастин вздохнул, но глаз не отвел.