Бесконечный поцелуй тьмы
Шрифт:
Лояльность. Храбрость. Решимость. Характерные черты Киры были как сияние факела на все его годы беспощадности. Долго спящие эмоции переполнили его, и его глаза вспыхнули зеленым. Он не мог вспомнить, когда в последний раз он встречал кого-то с ее качествами. И ее кровь станет частью его, когда он будет пить из нее. Когда Кира откинула волосы назад и встала всего в дюйме от него, он обнаружил, что хотел ее крови в себе так сильно, что не смел, коснуться ее, чтобы не травмировать своей настойчивостью.
Она вздрогнула, оглядываясь через плечо. — Ощущается, как что-то просто причешет
Его сила развивалась и оборачивалась вокруг нее во всех отношениях, которые он не мог себе позволить. Менчерес умерил ее, просто позволяя своей ауре ласкать ее без окутывания энергией, поглаживая ее кожу, словно десятками рук.
— Подойди ближе, — прохрипел он, все еще не доверяя себе прикоснуться к ней. Прошло так многовремени с тех пор, когда он испытывал что-то такое же сильное к женщине. Неожиданный всплеск необходимости скользнул сквозь него, наполняя кожу энергией. Если так он чувствовал себя в ожидании укуса Киры, то как это будет чувствоваться, обладая ее телом? Наполнить ее красные губы медленным, восторженным криком, когда он направит свою плоть глубоко внутрь нее?
Из Киры вырвался звук, почти вздох. Менчерес осадил себя, стараясь подавить внезапную вспышку похоти, что привело к бессознательному биению его силы по наиболее чувствительным скоплениям ее нервных окончаний. Глубина его отклика на нее была поразительной, как будто что-то давно спавшее в нем пробудилось с ревом.
– Как это? — спросила Кира, наклоняя голову в сторону с закрытыми глазами.
Гладкая линия ее шеи с пульсирующей жилкой были почти его гибелью. Менчерес сжал кулаки, с большим трудом возвращая себе контроль. Медленно. Ее никогда не пробовали раньше.
Знание того, что он первый будет претендовать на ее кровь, вызвало в нем примитивный инстинкт. Он привлек Киру в успокаивающее, сильное объятие. Ее пульс бился под его губами, когда он поглаживал ими ее шею. Ее плоть была такой мягкой, ее запах смешался с его, когда он привлек ее ближе. Она не разговаривала, но ее дыхание перешло в маленькие, колеблющиеся дуновения, согревающие его там, куда они приземлялись. Его рука скользнула вниз по ее спине, притягивая еще ближе, вырывая ее стон от ощущения ее тела вплотную к его.
— Сколько… тебе нужно взять? — прошептала она неуверенно, частота ее сердечных сокращений подпрыгнула, когда Менчерес задел ее горло клыками.
— Не бойся.
Его голос был низким, почти рычащим, когда он пропустил сквозь руку густую массу ее волос. Чувственное трение ее груди о его, возрастающее и падающее от ее учащенного дыхания, активизировало его жажду изучить ее всю. Тщательно, неустанно и медленно. Но хотя он держал ее гораздо ближе, чем это было необходимо, его руки оставались на ее спине и голове, удерживая ее, вместо того, чтобы познать изысканные изгибы ее тела.
Она ахнула, когда Менчерес провел своим ртом по ее шее, медленно посасывая, постоянно надавливая. Он еще не проткнул ее, но готовил ее к своему укусу, подходя к месту, где сочная вена была ближе к поверхности. Его глаза закрылись от вкуса лимонного нектара ее
Темный трепет торжества захлестнул Менчереса. Она может и не знала этого, но часть Киры жаждала, чтобы он укусил ее по причинам, не имеющим ничего общего с ее сестрой. Ты хочешь быть востребованной таким образом,думал он, проведя языком по ее шее еще раз. И ты будешь. Сейчас.
В следующее мгновение его клыки погрузились в ее плоть.
Глава 7
Все в Кире замерло от ощущения этих острых клыков, прокалывающих ее кожу, но она не была готова к тому, что случилось в следующий момент. Вместо боли, ее накрыл каскад чистейших ощущений. Сладкое, сочное тепло, казалось, медленно распространяется от ее шеи, вниз по ее плечам, и ниже, пока она не почувствовала, как ее тело погрузилось в горячий шоколад. Все ее заботы исчезли в такой спешке, что она почувствовала головокружение, только поняв, какой был тяжелый стресс, когда он уже не имел значения.
Её пальцы перебирали что-то густое и шелковистое. После того, как туман исчез из ее сознания, Кира поняла, что подняла свои руки и сейчас они находились в волосах Менчереса. Он глубоко, гортанно застонал в её шею, как только начал глотать. Мою кровь. Менчерес пьет мою кровь.
Мысль должна была напугать ее или, по крайней мере, сделать ее беспокойной, но Кира, напротив, прижалась еще ближе к нему. Осколки удовольствия вонзились в нее, когда его клыки скользнули глубже. Тепло, распространяясь по ее телу, начало кружиться и сосредотачиваться в одном месте, заставляя ее сделать вдох, в ответ на внезапно вспыхнувшую нужду в ее лоне. Ее руки запутались в его жестких, темных волосах, необъяснимо побуждая Киру тереться своей шеей о его рот.
Наслаждение пронзило ее достаточно сильно, чтобы заставить ее с трудом дышать, когда его клыки снова скользнули в нее. Она услышала свой стон. Почувствовала другой головокружительный разлив тепла. Как может укусдоставлять так много блаженства?
Менчерес поднял голову слишком рано, оставив прохладный воздух на ее горле, вместо жесткого, чувственного давления его рта. Нежная ласка его рук по спине и голове исчезла, оставив разочаровывающую пустоту вместо ощущения его объятия.
Она даже не подумала, прежде чем притянула его голову вниз к своей шее.
— Не останавливайся, — выдохнула она.
Резкий вздох вырвался у него, когда его язык проделал долгий, медленный путь по ее горлу, где был след от его укуса.
— На самом деле ты так не думаешь.
Черта с два она так не думала. Она нуждалась в чудесном ощущении тепла, заполняющем ее тело. Нуждалась в егоприкосновениях… Ее грудь скользнула по мускулистой груди Менчереса, когда она схватила его за голову и притянула ближе к изгибу своей шеи.