Бесконечный сон Эндимиона
Шрифт:
Увидев мою растерянность, портье рассмеялся.
– Да что же вы, друг. Вы слишком юны для таких вещей, быть может вы наш спаситель и будущий мученик. – подозвав меня рукой к себе поближе, старик обхватил моё плечо, начав шептать на манер мантры. – быть может, найдя покой для своей души, оставив разрушающую душевную войну в прошлом, вы остановите войну и во внешнем мире, который является домом для нас всех.
Отпустив мое плечо, портье просиял, похлопав меня по спине.
– И я надеюсь, что отель «Пьяный корабль» поспособствует во всех ваших начинаниях!
Открыв дверцу одного из шкафов, швейцар подал мне ключ, на брелоке которого была выведена цифра моего номера. Перевесившись через стойку, он впервые одарил
– Ох, вы с вещами. Ничего, сейчас я позову нашего коридорного.
Ритмично ударяя по золотому колокольчику, он не сводил с меня своего взгляда, будто ожидая от меня ответной реакции. В момент его палец завис над кнопкой. Послышалось легкое шуршание, затем – звук разгоняющихся шестеренок. Зажглась лампа над дверным проемом по правую руку от меня, за которым находилась лестница на второй этаж, ступени которой были накрыты бордовым ковром. У уходящего под углом потолка виднелись зубчатые колеса, между которыми были протянуты резиновые ремни. Механизм продолжал свою работу, время от времени зажевывая ремень, из-за чего весь процесс останавливался, но, не сумев погладить свою добычу, шестеренки отрыгивали резиновую дичь, давая ей вновь двигаться вперед. Во мраке лестницы появился человеческий силуэт, чьи руки и ноги свисали над землей, шатаясь из стороны в сторону. По приближению стали заметны нити, закрепленные на движущихся ремнях. Марионетка остановилась у порога фойе. Одетая в миниатюрную копию костюма швейцара, она, свисая в своих кандалах, безмолвно глядела на меня огромными не моргающими глазами, заботливо выведенными краской на деревянной голове. На голову марионетки была небрежно накинута плоская красная шапочка – элемент, который был единственным выделяющимся аксессуаром, дававшим хотя бы немного индивидуальности в образе от портье, и который был обязательным атрибутом любого коридорного.
Старик вышел из-за административной стойки и подошел к кукле, по-отечески приобняв ее.
– Наша гордость. Беллбой Алектрион. Ну же, поприветствуй гостя.
Вновь шуршание, марионетку начало трясти из стороны в сторону, из-за чего шапочка улетела прочь, планируя, упав за стойку. Чертыхаясь, старик побежал за головным убором, не забыв перед этим дать подзатыльник трясущемуся в конвульсиях деревянному коллеге. Постепенно движения куклы становились менее хаотичными, покуда она не выровняла осанку и медленно отсалютовала мне отсутствующей шапочкой.
Портье похлопал меня по спине, подойдя из-за спины, от чего я дернулся. Подумав, что моя реакция связана не с его внезапным появлением за моей спиной, а с шоу, устроенным марионеткой, старик разразился хохотом.
– Ну вот о чем я и говорил. Люди уже не те. Боятся мальчишки. Алектрион – портье обратился к кукле, что теперь вновь безжизненно висела на нитях – постарайся в следующий раз не пугать наших и так редких посетителей своей зарядкой, делай это до своего публичного появления. – старик закинул руку мне на плечо и вновь отправился по тропам ностальгии. – Помню, в свое время дети из округи сбегались в наш отель и просили, чтобы Алектрион поплясал перед ними. За уши не оттянуть было. Приходилось даже пропускать их на этажи выше, чтобы не мешали принимать новых клиентов. Как же они его любили… Или вот, в шестьдесят пятом году мы как-то вместе с этим негодником принимали одну графиню из северной Африки…
Не вслушиваясь в слова портье, я наблюдал за безвольно висевшей куклой с мертвецким взором, словно ожидая подловить её на мимолетном моргании или дрогнувшей мимической мышце. Но нет, ничего. До меня доносились обрывки из монолога портье о знаменитой вечеринке шестьдесят пятого года в «Пьяном Корабле», о которой, по его словам, стоит написать, как минимум несколько остросюжетных романов. Суть была
– Эх, Арес-Арес, где же твой былой пыл… Ох! – швейцар вытер руку об брюки, подав ее мне. – Мое имя Арес, как же я забыл представиться… Ну что же, давайте уже начнем заселяться. Алектрион! – после произнесения имени, кукла дернулась, подняв голову к портье. – Седьмой номер. Живо-Живо!
Кукла продолжила исступлено смотреть на своего хозяина. Простояв так пару секунд, Арес ударил себя пятерней по лбу, вновь выругавшись себе под нос. Взяв мой чемодан двумя руками, лицо старика слилось по цвету с его униформой. Пыхтя и отказываясь решительными кивками от моей помощи, мы поплелись в сторону безмятежного Алектриона.
– Забавно, что столь антивоенные лозунги о спасении наших душ исходят от человека со столь «военным» именем.
Арес, доковыляв до марионетки и передав тяжелую ношу ей в руки, которую она подхватила с такой легкостью, будто пыхтение портье до этого было всего лишь странным шутливым перформансом, отдышавшись и накинув красную шапку на темечко ее владельца, поглядел на меня тоскливыми глазами.
– Знаете, юноша, даже воин устанет от перманентной бессмысленной войны.
Сбросив с себя излишнюю грусть, Арес вновь оголил свои золотые зубы, после чего взял нас с Алектрионом за плечи, обращаясь то к одному, то к другому.
– Седьмой номер, запомни. И не проси чаевых, не наглей… Следуйте прямо за ним, чтобы не сбиться с дороги. Хоть заведение у нас небольшое, но я не удивлюсь, если его архитектором выступал Дедал. Вроде бы все… Ну что же, мой друг. Приятного, а главное – плодотворного времяпрепровождения.
Похлопав меня по спине, мы в последний раз обменялись рукопожатием. Шестеренки начали свой ход, Алектрион развернулся на сто восемьдесят градусов и начал свой путь вверх по лестнице. Я отправился следом.
II
Ступая по лесенкам за своим путеводителем, чьи ноги ни разу не коснулись пола, мы проходили по веренице ничем не отличающихся друг от друга лестничных пролетов, по итогу выйдя в коридор шестого этажа. Заметив, что на главной лестнице отсутствует путь на последний, седьмой этаж, я отложил себе в памяти вопрос, адресованный Аресу, на будущее, – что располагается под крышей отеля. Держась подле Алектриона, я осматривал немногочисленные двери, расположенные в хаотичном порядке, ни о каком параллельно-выверенном расположении здесь речи и не шло. Двери двух номеров могли быть расположены как в нескольких метрах друг от друга, так и поставлены вплотную, отличаясь друг от друга по ширине, форме и материалу.
– Да, судя по всему, если архитектором здешнего места был Дедал, то дизайном занималась Доротея Таннинг.
Услышав мою реплику, Алектрион остановился, обернувшись ко мне. Выронив чемодан из рук на пол, все также устланный красным ковром, марионетка поднесла указательные пальцы к кончикам ярко обрисованных краской губ, проведя ими до ушей. Затем, сделав кувырок в сетях, словно муха, что из разряда насекомого перешла в род ланча, запутавшись в липкой паутине, Алектрион схватил чемодан и вернулся в исходную позицию. Простояв несколько секунд на месте, он отправился по прежнему пути.