Бескровная охота
Шрифт:
– Ты говоришь так, как будто видела.
– Сто раз. Сперва тошнит, потом привыкаешь и даже начинаешь получать удовольствие. Я преувеличиваю, не бойся. Удовольствие получают только психи.
– Я не мешаю тебе работать?
– Программировать? Ничуть. Это совсем несложно, если знаешь что делать.
– Ты знаешь?
– Угу. Я пытаюсь сделать репер. Это такая штука, вроде водяного знака, только наоборот. Водяной знак ставят на настоящих банкнотах, а репер означает фальшивку. Репер иногда появляется, когда делают не совсем аккуратные МК.
– Что такое «МК»?
– Майнд-компиляты. В принципе, тюнер можно было бы обмануть. Например, здесь ждут именно меня, и, чтобы убедиться в моей подлинности, проверяют меня на тюнере. Но, если я на самом деле осталась на Земле, или меня просто неосторожно убили какие-нибудь конкуренты или пираты, то эти конкуренты или пираты могут попробовать сделать МК. Они используют запись моего сознания как образец, как плату для сборки, и соберут практически такое же сознание из кусочков, из тысяч и тысяч других сознаний. Конечно, они его подправят, как им нужно. Беда в том, что эту операцию нельзя сделать абсолютно чисто. В девяносто пяти случаях из ста остается репер, то есть, такая штука, по которой можно обнаружить фальшивку. Сейчас я пробую создать такой репер и записать его на свой мозг.
– Какой в этом смысл?
– Это неожиданный ход. Вся проблема в том, чтобы Тюрин мне поверил. Когда он поверит, они еще раз просканируют меня на тюнере, причем проверят мозг на всю глубину. Я поставлю несколько реперов, и они их найдут. После этого они будут уверены, что я шпион или просто вор. Сейчас они не могут меня убить, потому что банк расценит это как разбой или что-то вроде и не примет вклад. Сейчас они ждут первой агрессии с моей стороны, чтобы ответить и уничтожить меня. Им уже надоело ждать. Но, если окажется, что я подделка, то они получают полное право убить меня. В ту же секунду. Сразу же, как только тюнер подтвердит наличие реперов. А он подтвердит.
– То есть, я не понял, ты сейчас программируешь свой смертный приговор? Приговор себе самой?
– Да. Вроде этого. Я же сказала, что это война умов. Твой ум короткий, поэтому просто сиди и смотри.
Ему быстро наложили жгут и прижгли обрубок навизилом. Рана сразу же запузырилась голубой полимерной пеной, и кровотечение прекратилось. Человек без руки продолжал стоять на коленях, покорно склонив голову перед господином.
– Я обещал тебя простить, – сказал Жорес, – и я тебя простил. Я на тебя больше не сержусь. Мне на тебя плевать. Но есть еще одна мелочь. Я тебя брал, потому что ты был хорошим бойцом. Но теперь, без руки, ты мне не нужен. А ненужных людей здесь не держат. Ты можешь сказать, что бойца делает не рука, а дух. Но духа в тебе тоже не осталось. Твой дух сломлен, ты только что нам это показал. Я увольняю тебя. Ты свободен.
– Спасибо, – сказал человек и поднялся с колен, придерживая руку.
– Да, – добавил Жорес, – для свободного человека один день в нашем отеле стоит пять с половиной миллионов. У тебя есть пять с половиной миллионов?
– Нет.
– Ну, раз нет, тогда тебя бросят пуркадинам, чтобы мясо не пропало зря. Я даю тебе час, чтобы найти деньги. Можешь занять, если кто-нибудь даст. (Телохранцы послушно похохотали.) И запомни, пять с половиной миллионов каждый день, до полудня. Как только ты не сможешь заплатить, мои пуркадины с тобой поиграют. Заберите его отсюда.
Разобравшись с вором, Жорес снова связался с Тюриным.
– Что она делает?
– Ничего, – ответил Тюрин. – Ничего, то есть, издевается. – Она играет на компьютере в игрушки.
– В какие игрушки?
– Игрушка для самых маленьких: кто громче пукнет.
– И это все?
– Нет, не все. Я не уверен, но, кажется, мне удалось обнаружить репер. Если я прав, то она те та, за кого себя выдает. Она подделка. Тогда мы ее сразу убиваем, без волокиты.
– Это классно! – удивился Жорес, – Тогда кто она?
– Кто угодно. Многие зарятся на наши деньги. Сделать хороший майнд-компилят сложно, но если очень постараться…
– Кто?
– Пираты могли перехватить ее на обратном пути, когда она возвращалась с последней инспекции. Шесть месяцев достаточно для создания МК. Но это могли сделать и на Земле. Есть и третий вариант. Она сама запрограммировала репер и записала его на свой мозг, чтобы нас обмануть.
– Значит, мы ее можем прикончить? Прямо сейчас? Да или нет?
– Нет. Я только предполагаю. Нужно еще раз проверить на тюнере. Но это может быть опасно.
– Подожди, я чето не понял, – засомневался Жорес. – Если она сделает что-то против нас, мы ее убиваем. Правильно?
– Правильно.
– Если она окажется фальшивкой, мы ее убиваем. Правильно?
– Правильно.
– Если она окажется настоящей, мы разрешаем ей пожить до первого удобного момента. А потом все равно убиваем. Правильно?
– Правильно.
– Тогда в чем опасность?
– Она может нас перехитрить.
– По-моему, это ты уже перехитрил сам себя. Я приказываю проверить ее на тюнере еще раз. Сразу же.
Их еще раз проверили на тюнере, причем проверили и Алекса, на всякий случай. Лору проверяли долго, минут двадцать, и под конец процедуры в комнату вошел сам толстенький Жорес. Вид у него был довольный, как у свиньи, которая плюхнулась в теплую лужу. Для фундаментальной проверки Лоре поставили несколько прямых контактов на лбу и на висках, хотя в прошлый раз обошлись простым сканированием пространственных потенциалов мозга.
– Ну как моя коробочка? – спросила она, как только отсоединили первый контакт. – Не червивая?
– Высший класс! – заулыбался Жорес. – Мне бы такую.
– А раз так, то я хочу посмотреть на боевых роботов. Причем прямо сейчас.
Жорес продолжал улыбаться.
– Прямо сейчас? – переспросил он.
– Я собираюсь навести на твоей свалке порядок. Для этого мне нужен контроль над роботами. Я не хочу, чтобы мне кто-то помешал. С этой минуты все слушаются не твоих, а моих приказов. И перестань лыбиться, меня от тебя тошнит. Это приказ Земли.
– Слушаюсь, – сказал Жорес. – Роботы, так роботы. Приказ Земли для меня закон. Я всегда слушался приказов.