Беспечные
Шрифт:
— Какой?
— Вычеркнуть их из своей жизни, — сказал он. — Тогда тебе не придётся больше с ними разговаривать, думать о них. Смотри, ведь ты провела с ним два года, да?
— Да.
— Но в то же самое время, в твоей жизни были и другие вещи. Ты ходила на занятия. С тобой были твои родители. У тебя были хобби.
Я кивнула. Что он хочет этим сказать?
— Конечно, я…
— Значит, всё это было. Не было его. — Джакс пристально смотрел на меня. — Понимаешь? Всякий раз, когда ты вспоминаешь о том времени, ты помнишь все детали без него. Это как
Я на минуту замолчала.
— Кажется, я вообще никогда не думала о тех годах.
Какое-то время мы просидели в тишине, Джакс нежно гладил меня по волосам. Раз уж он вынудил меня рассказать ему об этом, то ему стоило узнать всю историю целиком. Я прочистила горло и начала говорить:
— После целого семестра, когда я получала оценки, которые вряд ли обеспечили бы меня работой после окончания колледжа, я наконец встретилась с психиатром. Он прописал мне моих спасателей, и они… они мне очень помогли.
— Спасателей? — Джакс озадаченно покосился на меня.
Я вытащила из кармана оранжевый флакон.
— Да, — ответила я, потряхивая таблетками. — Как только я начала принимать Ксанакс [38] , мне снова стало легче дышать, понимаешь? Поэтому, я думаю, они, должно быть, реально спасли мне жизнь.
Джакс посмотрел на флакон с таблетками.
— Я… — начал он, но потом напрягся. — Неважно. Продолжай.
— После этого я пришла в себя. Стала круглой отличницей. Взялась за ум. Все думают, что я такая собранная, но, похоже, только мне одной понятно, что я по-прежнему остаюсь всё той же убогой девчонкой, которую может сломать какой-нибудь мудак лишь только потому, что он так захотел.
38
Ксанакс — одно из торговых названий алпразолама, лекарственного противотревожного средства, использующегося при лечении тревожных расстройств и панических атак.
Джакс со злостью помотал головой.
— Не говори так, Райли. Когда мы впервые встретились, в тебе не было ничего такого.
— Ну, вот именно. Коннор был весь такой чистенький и аккуратненький… Я думала, он другой, но благодаря ему поняла, что все парни на самом деле одинаковые. Поэтому, после этого, ну… я переключилась на «плохих» парней. Они не притворялись романтиками, не врали, как верны тебе и что собираются разделить с тобой твои мечты, когда изменяли за твоей спиной. С плохишами всегда всё известно, и, думаю, это тоже в какой-то степени помогло мне вернуть обратно долю уверенности в себе. По крайней мере, я думала, что вернула. До сегодняшнего дня.
— Посмотри на меня, Райли, — сказал Джакс низким голосом.
Я лишь ещё больше отвернулась от него.
— От рыданий я похожа на уродину. — Мои глаза были сухими и горели, наверняка они были ещё и красными. — Тебе не захочется на это смотреть.
Он поднял мой подбородок, чтобы наши глаза были на одном уровне, но я крепко зажмурилась.
— Райли, посмотри на меня. Сейчас же.
Его голос был успокаивающим, и я непроизвольно открыла глаза, чтобы увидеть его — чёрные, с нежностью глядящие на меня.
— Я рад, что ты рассказала мне про Коннора, — сказал он. — И я понимаю, тебе бы хотелось, чтобы ничего этого не было. Но тебе не нужно чувствовать себя виноватой. Не рядом со мной.
Я опустила взгляд.
— Я вела себя как идиотка. Я должна была бросить его ещё за полтора года до того, как мы наконец разошлись.
— Но из-за этого его ложь не становится твоей виной.
— Когда он появился сегодня на площадке, я просто… мне не хотелось этого, — сказала я, во мне закипала злость. — Мне казалось, что я уже переступила через это, но когда я увидела его сегодня, мне показалось, что мне никогда не побороть ту часть себя. Что если глубоко внутри я по-прежнему остаюсь всё такой же слабой и жалкой?
Джакс покачал головой.
— Нет, ты не такая.
— Я шла домой босиком после того, как мой бывший-ублюдок выставил меня за дверь. Это не жалко?
— Райли, ты самая бесшабашная из всех, кого я встречал за всю свою жизнь, — сказал Джакс, пристально глядя на меня широко раскрытыми глазами. — Ты сильная, храбрая, ты ни от кого не потерпишь оскорблений и унижений. То, что какой-то козёл когда-то давно наврал тебе и из-за него ты стала чувствовать себя слабой, — это его вина, не твоя.
Джакс притянул меня к себе, крепко прижимаясь губами к моему лбу и обняв меня так сильно, что мне стало трудно дышать.
Я сжала его в ответ, желая, чтобы нам больше никогда не пришлось отпустить друг друга.
— Спасибо, Джакс, — прошептала я ему в грудь.
Он ослабил объятия и усмехнулся.
— Знаешь, поднимаясь сюда, я волновался, что ты захочешь порвать со мной.
Мои глаза широко распахнулись.
— Что? Почему?
Он провёл рукой по волосам.
— Я боялся, что погорячился, когда ударил его.
— Нет.
— Да, и сейчас я очень сожалею. — Теперь его глаза блестели. Мне казалось, что ещё никогда не видела Джакса таким великолепно красивым.
— О? О чём?
— Что не ударил сильнее, — прорычал он, сжимая руку в кулак. — Как бы я хотел разбить ему его чёртову морду за то, что он заставил тебя испытать.
Я обеими руками взяла его кулак и, подняв к губам, нежно поцеловала. Он повернулся, удивлённо глядя на меня.
— Ты сделал всё правильно, — мягко сказала я, вспоминая, как выглядел Коннор, когда лежал на полу. — Не думаю, что он меня снова побеспокоит — ещё долго, это точно.
Флакон с Ксанаксом лежал в моей руке, и я поняла, что так и не приняла сегодня ни одной таблетки. Я покрутила бутылочку между пальцами, думая о таблетках внутри неё, и снова убрала её в карман.
Глава 21
МОКРЫЕ И ДИКИЕ
Я проснулась, напуганная странным звуком. В окно пробивался солнечный свет, и я поняла, что нахожусь в комнате Джакса. Странный звук повторился, теперь уже громче. В этот раз он, по-моему, напоминал стон. В поисках успокоения в объятиях Джакса я перекатилась на другой бок и тут же осознала, что стон исходил от него, низкий и полный боли, из-за чего его лицо исказилось. Глаза его были крепко закрыты, а голова металась из стороны в сторону; на подушке остался мокрый след от пота.