Бесполезное - бесплатно
Шрифт:
– ...по всему Самору задержано 18 туземцев, это больше, чем вчера, но меньше, чем позавчера...
Малигэн третий раз за утро глубоко вздохнул.
– ... из лесов вернулся этнограф Эцера Хоса...
Малигэн оживился:
– Это тот, что года полтора назад отправился туземные обряды записывать? Отметь, что мне надо его увидеть. Дальше...
– На каботажнике с Баллады прилетел запрошенный специалист по этнопсихологии, он дожидается в приемной...
– Так что ж ты мне голову морочишь? Немедленно зови!..
Деловое выражение на лицевом экране робосекретарши сменилось выражением легкой обиды, зажужжали колесики, и секретарша выкатилась из кабинета. Створки дверей закрылись за ней с пневматическим чмоканьем, но тут же и
Его неспешные движения и прямой взгляд выдавали спокойную уверенность в себе, безукоризненный костюм намекал на безупречную репутацию специалиста и профессионала, а торчащая из нагрудного кармана дорогая пенковая трубка доверительно вещала о том, что ее хозяину ничто человеческое не чуждо и что он не чурается некоторого аристократизма и вместе с тем либерального фрондирования. Лучики мелких морщинок в уголках глаз выражали неподдельную радость. Он белозубо улыбался.
Малигэн (высокий рыжеволосый мужчина лет тридцати) вышел навстречу гостю, энергичным жестом протягивая руку и демонстрируя в пружинистой улыбке ослепительно белые зубы. Упругие улыбки и твердые рукопожатия обозначали начало обряда представления двух специалистов, одному из которых для решения небольшой проблемки понадобилась помощь другого.
– Камил Манзарек, - с затаенной радостью представился этнопсихолог, очень рад.
– Кристофер Малигэн, - ответил резидент ООМ, - очень, очень рад.
Дальнейшее было разыграно по нотам, как на выпускном экзамене колледжа менеджеров высшей квалификации. (Эх, годы учебы, кипение юности, порыв и пламень! Где вы, где?..) Робосекретарша, запустив на лицевой экран самое милое личико из своей коллекции, вкатилась в кабинет, неся на серебряном подносе кофейник и две прозрачные чашечки золотистого фарфора.
По ритуалу кофейной церемонии смакование ароматнейшего "мокко-альрами" происходило в благоговейном молчании, способствующем психологической притирке. Стороны обменивались предупредительными улыбками и благожелательными взглядами.
Все же внимательный наблюдатель отметил бы, что глаза Камила Манзарека нет-нет да и затуманивались мимолетной тенью неявного вопроса: "Если ты такой ас, то какого черта торчишь в этой дыре?", и тогда в глазах Кристофера Малигэна зажигалась незаметнейшая, упрямая искорка: "А сам-то?.."
Последние деликатные глотки, две секунды на прислушивание к внутренним ощущениям, полуприкрытые глаза раскрываются, в них умиротворенное просветление, две невесомых чашечки одновременно опускаются на поднос, и секретарша укатывает из кабинета.
– Итак, господин Малигэн, у нас какая-то проблема? Я слушаю. Уголок губы Малигэна дернулся. Он вернулся на землю. Ритуал закончился, можно снова стать самим собой и забыть о колледже. Он откинулся на спинку кресла.
– Да. Проблема. Началось это больше года назад, когда в поселок из лесов ни с того ни с сего повалили туземцы.
– Как я понял, причин этого вы не знаете?
– Нет. Затем вас и вызвали. Но я по порядку все расскажу, так будет лучше...
– Да, конечно.
– Незадолго до этого нам понизили категорию. Посидели мудрецы в ООМ и решили: планета наша для Терры неинтересна, минеральные ресурсы здесь ограничены, промышленность развивать бессмысленно, для науки тоже ничего любопытного. Постановили - внеземное поселение Самор-1 (ЕТ5.4087) 12, класса Е перевести в класс Н. Что означает: здесь остается только пост наблюдения ООМ да аварийные службы космопорта... Ну, народ разбегаться стал. У кого сроки контрактов истекли - все улетели. Новых работников нет - кому охота в дыру класса Н вербоваться? Туземцы же к нам из своих лесов не больно рвались, разве что сопляки одни... Я в ООМ рапорты посылаю - один, другой... а они мне - держись, мол, но людей не шлют, насильно же никого не заставишь. Что делать - понятия не имею, хоть вешайся. И тут, как манна небесная, ни с того ни с сего туземцы из лесов поперли.
– М-м, может быть. Но продолжайте.
– Ну вот. Тоща я и решил - какое мне дело, что там у них стряслось, главное - что сейчас предпринять. В конце концов, мне нужны были работники, кадры, ну, вот, думаю, тебе кадры, вот тебе работники. Организовали мы раздачу пиши, краткосрочные курсы овладения специальностями. Самых понятливых - в космопорт, остальных - кого куда. А они из лесов все валят. Тут уже демографическим взрывом попахивать стало - чем кормить, куда селить? Ну, думаю, то пусто, то густо. Пришлось слать каботажник на Орнитак-2, оттуда вывезли домостроительный комбинат, развернули здесь и начали жилища штамповать. Вы у нас бывали раньше?
– Да. Еще при вашем предшественнике.
– Значит, можете сравнить. Целый город построили.
– Да... Только однообразно как-то.
– Верно, неказисто. Но что делать? Спешка, не до красоты было. Да и чего стоило обучить туземцев этим работам! Ну и пошло - дома, швейные мастерские, текстильная фабрика, бани, прачечные, столовые... В общем, худо-бедно, но с этим справились. А сейчас у нас другая проблема - свободное время.
– А что такое?
– Ну как что? Чем их в свободное время занять? Вы ведь знаете - сутки у нас 37,5 земных часа длятся, а рабочий день по закону - восемь. Я в ООМ писал на эту тему, просил разрешения продлить его до 12 часов - уперлись и ни в какую: мол, положено не более восьми часов в сутки работать и баста закон есть закон! Вот и получается, отработают они свои восемь часов, расползутся по своим крупноблочным норам - и что?
– И что?..
– Пьют, вот что! Больше-то делать нечего. Мы им в каждую квартиру стереовизор поставили, лучшие программы со всей Галактики крутим, а они смотрят на них, как бараны, и ни бельмеса не рубят. В стереовизион их не затащишь, читать-писать они не умеют и учиться не хотят, музыку нашу не воспринимают, про спорт понятия не имеют. Хотели мы тут состязания в беге устроить, футбол организовать... Объяснили правила, устроили матч, зрителей согнали... Глаза бы мои не глядели! Двадцать два аборигена передвигаются по полю с этим мячом, как будто каторгу отбывают, а десять тысяч зрителей смотрят на них, как овцы, и молчат. Представляете - десять тысяч "болельщиков" - сидят, не шелохнутся и молчат!..
Да... Хотели мы самодеятельность наладить - ну, там фольклор, пляски, песни. Уж казалось бы, чем еще им заниматься? Так что же? И этого не хотят! Как сговорились: ни один не соглашается. Ни петь, ни плясать. Мы уж и уговаривали, и чего только не сулили - молчат себе, смотрят тупо да улыбаются этакой дурацкой улыбочкой, и ничего от них не добьешься. Короче, ничем их в свободное время заниматься не заставишь. Ну и пошло пьянство. Мы сухой закон ввели - они "веселую воду" гнать стали. Драки начались, мордобои, поножовщина. Пришлось полицию завести, тюрьму с вытрезвительным отделением построить. А кто в полиции служит? Те же туземцы. Работу свою выполняют аккуратно, ничего не скажешь, пьяных задерживают, самогонщиков арестовывают. А как свое отработают - идут и надираются и, глядишь, этого полицейского вторая смена самого уже за шиворот берет. Смех, да и только! Да, так вот и живем... И прямо скажу - страшно мне становится. Целый город туземцев этих - все молчат, словом не с кем перемолвиться, а наших здесь осталось - по пальцам пересчитать можно, и тоже говорить с ними не о чем все друг другу глаза намозолили. Сидишь себе в своих апартаментах один, смотришь этот стереовизор - где-то люди живут, веселятся, и много их... А тут с тоски волком воешь. Впору самому пить начать!.. Вот такие у нас проблемы. Надеюсь, вы поможете разобраться.